| В ОЖИДАНИИ ДАТО |
|
Он честен во всех проявлениях, но все-таки его общительность и открытость во многом кажущиеся. Не оставляет ощущение, что на самом деле он очень закрытый человек, дистанцированный и избирательный. Дато Турашвили – писатель по призванию, образу жизни, складу ума и характеру. А значит он, прямо скажем, существо потустороннее. В свое время Чехов приоткрыл дверь в профессиональную кухню: «День и ночь одолевает меня одна неотвязная мысль: я должен писать, я должен писать, я должен... Едва кончил повесть, как уже почему-то должен писать другую, потом третью, после третьей четвертую... Пишу непрерывно, как на перекладных, и иначе не могу… Вот я с вами, а между тем каждое мгновение помню, что меня ждет неоконченная повесть. И так всегда, всегда, и нет мне покоя от самого себя». Для Дато писательский хлеб так же тяжел, но, в отличие от чеховского Тригорина, сладок. А в остальном все похоже. Вот он смотрит, улыбается, отвечает, задумывается… Но он не со мной. Абориген, плоть от плоти родной грузинской земли, он в то же время инопланетянин. Он в своих мирах. Миры витают, шелестят, звенят вокруг него. Ему остается лишь дотронуться до них, превратить в буквы и вывести на экран своего компьютера. Дато и родился-то не так, как все, - ногами вперед. По примете, такой человек всю жизнь будет бежать впереди паровоза… Самое первое воспоминание связано с детским садом – он стоит у окна, ждет маму, которая запаздывает. Осень, двор усыпан опавшими листьями, и Дато очень хочется плакать. Он рано научился читать и пристрастился к чтению крепко, на всю жизнь. Он и сейчас ни единого дня не проводит без книги, считает, что альтернативы ей нет и не будет, и вообще книга для него – один из атрибутов райской жизни. Еще учась в школе, начал писать. Напару с одноклассником Акой Морчиладзе (в то время, разумеется, Гио Ахвледиани) даже предложил свои рассказы в литературный журнал, который юных писателей отправил восвояси. Дато всегда был уверен, что все писатели – великие добрые волшебники. В 15 лет ему улыбнулся и пожал руку волшебник Нодар Думбадзе. А потом рассказы Дато прочитал волшебник Резо Инанишвили. Позвонил ему домой. Трубку взяла мама, и выдающийся писатель сказал ей, какой талантливый у нее сын. Как же Дато был счастлив! Что изменилось с тех пор? Дато понял, что никакое волшебство не произойдет, если его не сотворишь, и сам стал волшебником. Узнал, что в прошлой жизни был исландским рыбаком. Мечтал стать великим футболистом, но не сложилось. Сегодня он не знает, что такое счастье. Свободно говорит на пяти языках. Боится всего, кроме смерти, потому что помнит: наша жизнь – лишь часть той, вечной. А вот его мама считает, что Дато хоть и вырос, да так и не повзрослел, не поумнел (впрочем, какая мама так не считает?) Он учился филологии в Тбилисском университете, истории искусств и кино – в университетах Мадрида и Лондона, кинодраматургии – в мастерской Эрлома Ахвледиани Грузинского театрального университета. В этом смысле он особый грузин. Как шутливо говорит сам Дато, грузины, при том, что платят за учение огромные деньги, не любят учиться – только в грузинском языке есть устойчивое выражение «ra unda maswavlo, Zmao?» - «Чего ты, брат, меня учишь?» Дато – трудяга. Впрочем, он живет только на гонорары, так что лениться не получается. Да он и не хочет, настолько ему нравится писать. А еще он, почти как один великий русский, не может молчать. Неравнодушный и эмоциональный человек (и вообще – по-хорошему нервный) он ни разу не остался в стороне от того, что творится в стране. Ему не все равно. Еще в студенческие годы он был в числе лидеров кампании по закрытию военного полигона у монастырского комплекса Давид Гареджи. Кампания была результативной – испытания военной техники прекратились. Дато и сегодня темпераментно высказывается по злободневным вопросам. Осенью прошлого года, комментируя предвыборный тюремный скандал, он даже крепко выругался в прямом эфире. Зрители ему это с удовольствием простили, наоборот, он даже стал интернет-героем. Выругаться-то в той ситуации хотелось всем, Турашвили лишь реализовал общее желание. Самой популярной из его книг остается «Джинсовое поколение» - о трагической попытке угона самолета группой грузинских молодых людей в 1983 году. Роман по-прежнему пользуется спросом, а одноименный спектакль в тбилисском Свободном театре вот уже 12 лет неизменно собирает аншлаги. Новая книга Дато Турашвили – «В ожидании Додо» недавно была презентована в Кутаиси. Дато вновь побежал впереди паровоза и призвал коллег-писателей поддержать почин, вспомнить, что Грузия – это не только Тбилиси, и представлять свои книги в различных уголках страны. Несколько лет назад он перенес инфаркт, сложнейшую операцию и клиническую смерть. Говорит, что умерев, видел ад и теперь знает что это такое. Целый год он переживал депрессию. Целый год у него по щекам текли слезы… А потом он подробно описал все, что с ним произошло. И пришел в себя. Дато пишет самым сложным стилем – лаконичным. И в самом деле, зачем писать сложносочиненными предложениями, если можно – простыми. Не знаю, знаком ли ему совет Чехова молодой писательнице, но он словно именно им руководствуется: ««Вот, например, у вас сказано: «И она готова была благодарить судьбу, бедная девочка, за испытание, посланное ей». А надо, чтобы читатель, прочитав, что она за испытание благодарит судьбу, сам сказал бы: «бедная девочка». Вообще: любите своих героев, но никогда не говорите об этом вслух!» Как-то один критик назвал манеру Турашвили репортажной, как у Хемингуэя. Дато, конечно, был польщен. Но, по-моему, у него есть более очевидные собратья по стилю – Шервуд Андерсон и Сергей Довлатов, который, кстати, любил повторять: «Сложное в литературе намного доступнее простого». Дато Турашвили минимальными выразительными средствами вызывает максимальные эмоции. Его предложения короткие, а переживания читателя долгие. С «Русским клубом» Дато Турашвили связывает творческое общение – он был участником V Международного русско-грузинского поэтического фестиваля. Кстати, выступив на открытии фестиваля в Батумском драматическом театре, бесконечно расположил к себе публику и получил заслуженную овацию. Что и говорить, классный рассказчик. На интервью согласился легко. Договорились побеседовать обо всем понемногу. В стиле Турашвили. Коротко, но выразительно. Такой большой блиц… - Некоторые считают, что интеллигент вообще и художник в частности обязан быть в оппозиции к власти. Вы согласны? - Не могу отвечать за других, но лично я всегда буду в оппозиции к любой власти. По многим причинам. Назову только одну, которую в свое время озвучил Габриэль Гарсиа Маркес: «Я хочу служить своему народу, а не правительству моего народа». - В одном из интервью вы сказали, что политическая деятельность для вас неприемлема, потому что ограничивает свободу. Что такое свобода в вашем понимании? - Я и тогда сказал, и сейчас повторю, что членство в любой политической партии ограничивает свободу человека. Может, для других это как-то по-другому, но для меня – именно так. Свобода, по-моему, это категория духовного и умственного состояния. Это ответственность и признание того, что любой другой человек имеет право на другое мнение и другой выбор. - Случалось ли, что соотечественники вас удивили? - Они часто меня удивляют. И это мне очень нравится. Если бы я был ученым, я бы изучил скрупулезно своеобразие грузинского характера. Но я только тем и занимаюсь, что пишу, точнее, описываю моих соотечественников. - Когда вы удивлялись поступку грузина в последний раз? - Меня удивил грузинский доктор Миша Омиадзе, который сделал уникальную операцию львенку тбилисского зоопарка. - У кого вы учились как писатель? - Я учился у авторов тех книг, которые читал и читаю. И продолжаю учиться. - А именно? Давайте так: какие десять книг вы взяли бы с собой на необитаемый остров? - Наверное, я взял бы с собой «Дон Кихота» Сервантеса, Шота Руставели, Марка Твена, Сергея Довлатова, Бунина, Маркеса, Библию, Керуака и Борхеса. Хотя сейчас никто не берет книги с собой на остров. Берут планшет Кindle с тысячью книг. - Есть ли мужская и женская проза? И можете ли вы определить по тексту, кто его автор? - В основном, да. - А чем, на ваш взгляд, отличается мужская проза от женской? - Чувством юмора. - В чем вообще предназначение писателя? - По советским меркам писатель – это некто между небом и землей… - Небожитель… - А по западным понятиям, писатель – это тот, кто пишет книги. - Вы много переводите. В том числе и поэзию. Но ведь стихи – это совсем другая материя, а вы стихов не пишете? - Да, я стихов не пишу. И все-таки иногда перевожу, и это для меня огромное удовольствие. - У вас есть любимые поэты? - Люблю Антонио Мачадо, Маяковского и Сильвию Плат. - Говорят, сложнее всего писать книги для детей и веселые, юмористические книги? Это правда? - Что касается веселых книг – у меня это получается легче. А вот писать для детей и правда трудно. - Почему? - Детей невозможно обмануть. - Как вас воспитывали? - Я бы сказал так: благодаря родителям я с детства люблю читать. - Чему вас успела научить жизнь? - Грустно… - Уточните? - Нет. Пусть каждый читатель сам для себя решает, что я имею в виду. - Чему вы успели научить своих детей? - Стараюсь объяснить им, что в жизни не все грустно. - Ваши любимые места в Тбилиси, в Грузии, в мире? - В Тбилиси люблю места моего детства, и об этом есть еще ненаписанная книга, которая называется «До шестнадцати запрещено». Любимых мест по всей Грузии очень много. Что касается других стран, наверное, это все-таки Испания. - Что вы предпочитаете – одиночество или компанию? - В компании и для компании я, конечно, очень веселый человек. Но книги на самом деле в основном пишут очень одинокие люди. - Вы как-то сказали, что забываете про свой возраст. А на сколько лет вы себя ощущаете? - Я не люблю свой день рождения и никогда не отмечаю. Даже не считаю, сколько мне лет. Этим занимается моя жена. - Знаете, Пастернак тоже никогда не отмечал свой день рождения и вообще считал его днем траура. А почему вы не любите этот день? - По тем же простым причинам. - Вы автор книги «Если бы я был футболистом». Что для вас значит футбол? - Эту книгу я написал потому, что в детстве играл в футбол и мечтал сыграть за сборную Грузии. Но футбол для меня не просто вид спорта. Однажды я обнаружил, что не футбольные страсти в футболе меня интересуют больше, чем само спортивное состязание. - Что бы вы пожелали моему сыну Вако? Он занимается футболом. - Конечно, стать чемпионом мира! А иначе зачем играть? - Какие эмоции дала вам работа над переводом книги «Я – Диего»? - Огромные. Переводя книгу Марадоны, кумира моего детства, я испытывал такое наслаждение, что иногда мне казалось, будто я не переводил, а писал эту книгу сам. - Расскажите о сценарии по пьесе Вацлава Гавела, который вы пишете для Эльдара Шенгелая. - Писать для Эльдара Шенгелая – это, конечно, для меня огромная честь. Но, с другой стороны, это и огромная ответственность. Хотя когда он предложил мне написать сценарий, я согласился сразу. Наш будущий фильм будет похож на пьесу Гавела только по идее. Тем не менее, мы ввели в курс дела вдову бывшего президента Чехии. Рассказать сюжет картины я пока не могу, скажу лишь, что это будет трагикомедия из нашей реальной жизни. - Какие впечатления оставила у вас работа над фильмом «Любовь с акцентом»? - Во время работы над сценарием этого фильма я познакомился с Алисой Хмельницкой, очень умным и талантливым человеком. Работать с ней было очень приятно. - Она, как и режиссер картины, обозначены в титрах как соавторы сценария. Простите, но зачем вам понадобились соавторы? - Это я им понадобился. Авторы фильма живут в Москве, но хотели сделать фильм в Тбилиси. Поэтому и решили взять грузинского писателя соавтором. И обратились ко мне. Самый главный итог этой картины в том, что во всех странах, где ее показывают, растет интерес к нашей стране, и люди начинают чувствовать расположение к Грузии. - На какой стадии находится голливудский проект – экранизация «Джинсового поколения»? - Как мне сообщили, уже очень скоро начнутся съемки. - Не могу не спросить, как вы пишете – рукой или на компьютере? - Конечно, на компьютере. И уже давно. - Что вы читали вчера? - Книгу Пола Остера, которая недавно вышла на грузинском языке. - Можете, если не секрет, привести последнее, написанное вами предложение? И что это будет за произведение? - Это сценарий. А фразу произносит жена одного персонажа из нашего будущего фильма. Ей напоминают, что ее муж – уже не министр, на что она отвечает: «Мой муж всегда будет только министром и никогда – бывшим!» Наверное, вы догадались, о чем и о ком этот фильм… - Есть такая фраза – «запомните меня таким». Каким должны запомнить вас? - Меня запоминать совсем не обязательно. Предпочитаю исчезнуть без следа. Но если останутся мои книги, значит, и меня не забудут. Нина ЗАРДАЛИШВИЛИ | |||||||
|
|||||||
