| НЕЗАМЕНИМЫЙ ЧЕЛОВЕК |
|
Гайка Сергеевича Гевеняна, заслуженного работника культуры Грузии, долгое время бывшего заместителем директора русского драматического театра имени А.С.Грибоедова, не забывают, хотя со дня его ухода из жизни прошло около тридцати лет… А как можно забыть человека, за которым прочно закрепилась репутация незаменимого? Люди, знавшие и любившие его (а таких много!), с ностальгией вспоминают то время, когда Гайк Сергеевич был жив-здоров и верно служил театру Грибоедова. Именно – служил. К сожалению, это слово уже утратило свое прежнее значение и актуальность, потому что подобных Гевеняну людей сегодня в общем-то очень мало. Ведь на смену служению пришли служба, работа, предполагающие выполнение обязанностей. Но Гайк Сергеевич не просто выполнял обязанности, он жил театром…
Когда человек покидает бренный мир, в его адрес принято говорить высокие слова. Но в отношении Гевеняна каждое высокое слово – правда. Он действительно был бесконечно предан театру, хорошо знал специфику театральной работы и отличался исключительной добросовестностью, оперативностью и четкостью. Он родился в 1907 году, и уже в 28 лет начал работать в театре Грибоедова, сначала – техническим работником, потом - администратором. В 1942-м Гайк Сергеевич назначается главным администратором, а в 1960-м – заместителем директора театра. О Гевеняне вспоминают те, кому он был дорог: близкие, коллеги. Рафаэл Гевенян: - Отец мечтал, чтобы я стал инженером-строителем, потому что у нас в роду все были инженерами. Но сыграл свою роль случай. Театр Грибоедова собирался на гастроли в Днепропетровск. А звукорежиссер вдруг ушел с работы, и возникла форс-мажорная ситуация. Главный администратор Рафаэл Михайлович Мерабов предложил дирекции мою кандидатуру, ведь я видел все спектакли, и мне было легче сориентироваться, чем кому-либо другому. Я согласился. Помню изумление отца, когда я вышел из вагона в Днепропетровске! Так я остался в театре. Кстати, отец никогда не пытался влиять на меня. Он вообще был очень спокойный, уравновешенный человек, я ни разу не слышал от него громкого слова! Отец был мне близким другом. Когда я осуществил музыкальное оформление нескольких спектаклей, отец поверил, что это мое дело, что радиотехника мне ближе, чем что-либо еще. И стал мне всячески помогать. Впрочем он помогал всем, никому ни в чем не отказывал. Помню такой случай. Долгое время мы жили в одной комнате. И вот наконец нам выделили квартиру на Судебной улице. А в театре тогда работал молодой актер Леня Малов, живший вместе с семьей в полуподвальном помещении. У него заболел недавно родившийся сын. И папа уступил Лене Малову одну комнату. И так они жили по соседству с нами довольно долгое время, пока актер не получил квартиру. В эпоху сплошного дефицита папа часто делал почти невозможные вещи: то привозил из Одессы строительные материалы для нового здания театра, то доставал бязь в Ташкенте, то еще что-то… Отец беззаветно любил театр, и мама ревновала его к театру, упрекала в том, что он уделяет семье меньше внимания, чем следует… Правда, в конце концов она поняла, что с этим уже ничего не поделаешь: театр для моего отца – это жизнь! Ведь мама тоже была творческой натурой – любила театр, хорошо рисовала, шила. Теперь это называется «дизайнер-модельер». Ее услугами часто пользовалась Наталья Михайловна Бурмистрова. Кроме работы, отец выполнял многочисленные личные просьбы: кому-то нужно было дефицитное лекарство раздобыть, кому-то - мебель. Все это было недоступно для простых людей, а он доставал… У отца было много друзей, причем людей известных – так, он дружил с поэтом Иосифом Гришашвили. Папа вообще любил поэзию, знал ее. Почти все стихи Сильвы Капутикян помнил наизусть. Это была культурная среда, в которой люди по-настоящему любили театр, музыку, литературу, обсуждали прочитанное, делились впечатлениями… Когда в Тбилиси приехал актер Иван Русинов, папа познакомил его с поэзией Николоза Бараташвили. И он стал любимым поэтом Ивана Николаевича. Композиторы тоже посещали наш дом. А завсегдатаями были артисты театра – Мюфке, Вяземский, Русинов… Гайк Сергеевич уже в восемь часов утра был на ногах. Тщательно брился, причесывался, одевался - готовил себя к очередному рабочему дню в театре. Приходил туда первым и последним уходил. Так он любил театр! Не всякий это может сегодня понять. Папа очень хорошо танцевал как европейские, так и кавказские танцы. Его часто просили что-нибудь исполнить. Вне работы Гайк Сергеевич был компанейский человек, умел повеселиться. В театр отец пришел сразу после армии и остался здесь навсегда. Ему предлагали перейти в Тбилисский армянский театр на должность директора, но папа отказался – не захотел оставить театр Грибоедова. Не соблазнился ни на звания, ни на должность, ни на машину. Константин Язонович Шах-Азизов официально приглашал его работать к себе, в Москву, в Центральный детский театр, но папа не согласился и на это предложение. Потом Константин Язонович говорил: «Я знал, что ты театр Грибоедова не бросишь! И все-таки надо было тебе приехать». Он очень любил моего отца. Если бы папа уехал, то, бесспорно, сделал бы карьеру. Его ученик – Рафаэл Мерабов, ставший позднее директором Московского театра оперетты, секретарем Союза театральных деятелей СССР. Еще пример - Юра Амирханов, тоже переехавший в Москву и ставший заместителем директора Вахтанговского театра, а затем - директором Московского камерного музыкального театра под руководством Бориса Покровского. Папа смотрел все спектакли Грибоедовского театра, причем не один раз. Естественно, у него всегда были свои замечания, пожелания… Так, он мечтал, чтобы в нашем театре поставили «Хануму» Цагарели. Его привлекал колорит этой пьесы. И вот, спустя столько лет, Авто Варсимашвили осуществил мечту моего отца, за что я ему очень благодарен. Еще один красноречивый момент из прошлого грибоедовцев. В театре на каждом спектакле было организовано дежурство врачей, причем самых лучших, известных. Они проводили консультации. И это было нововведением моего отца. Папа умел брать ответственность на себя. Расскажу одну историю. Однажды ему сообщили из театра, что с вокзала позвонил Алик Кухалеишвили, которого собирались вот-вот забрать в армию. Гайк Сергеевич сразу начал действовать, куда-то звонить. А вскоре поехал на вокзал. Алик уже был в поезде, в вагоне, и папа сказал ему: «Выходи!» Алик вышел в тамбур – дальше актера не пускал капитан, однако Гайк Сергеевич настоял, и Кухалеишвили все-таки покинул вагон. Капитан стал грозить: «Обоих арестуем!» Папа лишь отмахнулся: «Арестовывайте! Этот человек нужен мне в театре! Ты знаешь, что такое театр?» Впоследствии капитан стал большим поклонником театра Грибоедова. Однажды в 1943 году в течение шести дней артисты возвращались после гастролей в Сочи, ехали в товарном поезде. Мне было всего десять лет, но я все хорошо помню. Занавесили вагон театральными коврами. Поставили кресла, диваны и отправились в долгий путь… С нами были художник Яша Кабаджан, композитор Беер… Папа держал ситуацию под контролем, и если бы не он, мы бы еще месяц оставались в дороге – шла война!.. Он помогал и Закавказскому военному округу, Дому офицеров, когда приезжали Клавдия Шульженко, другие звезды эстрады – организовывал концерты… Гига Лордкипанидзе: - Настоящий администратор, человек, разбирающийся в театре, преданный своему делу. Я с большим уважением относился к нему. Хочу сказать и о его сыне, Рафике Гевеняне, тоже много лет отдавшем театру Грибоедова. Он обладает не только техническими умениями, но и музыкальными способностями. Николай Свентицкий: - Людей такой генерации, как Гайк Сергеевич Гевенян, сегодня просто не существует! Тамара Белоусова: - На Гайке Сергеевиче все держалось. Он был незаменимый человек в театре, нужный, ценный, настоящий театральный человек. Я очень его уважала. Людмила Артемова-Мгебришвили: - Золотой, любимый человек… Мой попутчик после каждого спектакля. Даже сейчас, спустя много лет, о нем вспоминают. Да, это была личность! Его знала и любила вся интеллигенция Тбилиси. Всегда спрашивали две вещи: как Наталья Михайловна Бурмистрова и Гайк Сергеевич Гевенян. Помню его жену – тетю Мери. Изумительная женщина с потрясающими глазами! Михаил Амбросов: - Помню, что в знименитой записной книжке Гайка Сергеевича был даже телефон Аллы Борисовны Пугачевой… Сегодня говорят: продюсер, менеджер. В лице Гайка Сергеевича соединялось все! Он ни разу никому не отказал в просьбе. Все исполнялось им на самом высоком профессиональном уровне. Наверное, именно потому и его сын, Рафик Гевенян, столько лет служит театру! Гайк Сергееич был особым человеком. Валентина Воинова: - При всей моей стеснительности со своими проблемами я бежала именно к нему. В трудную минуту он всегда был рядом и помогал. Я обожала Гайка! Всегда буду вспоминать его как самого близкого и родного мне в театре человека. Гевеняна знали все в городе, он был всемогущим! К Гайку обращались с самыми разными просьбами, и он решал все проблемы – потому что у него были влиятельные друзья, которые любили его и не могли ему ни в чем отказать. Виктория Марташова: - Гайк Сергеевич был лицом Грибоедовского. Всегда перед спектаклем встречал зрителей у входа в театр – подтянутый, элегантный, одетый в темный костюм, белую сорочку и жилет. Когда мой отец ушел на фронт, Гайк Сергеевич предоставил мне возможность посещать спектакли театра, и я увидела для себя много интересного. Гайоз Жордания: - Гайк Гевенян был одним из последних могикан театрального дела, очень интересным человеком, великим менеджером построения спектакля, именно построения! Когда для постановки нужна была какая-то деталь, он обычно спрашивал: «А для чего это?» Его всегда интересовал также жанр будущего спектакля. Помню, как мы работали над спектаклем «Синие кони на красной траве» М. Шатрова, и нам потребовался бюст Ленина. Учитывая ответственность задачи, решать ее взялся Гайк Сергеевич – «потому что Ленин!». «Бронзовый? Мраморный?» - допытывался. Сам отправился за бюстом и достал именно то, что было нужно. Гевенян брал на себя самые трудные театральные задачи – изготовление сложного реквизита, декорации. Был очень обязательным - достаточно было сказать ему всего лишь один раз о том, что нужно, и к назначенному сроку все было на месте. Гайк Сергеевич был точным, сильным организатором. Знал, на что зритель пойдет, а к чему останется равнодушным. И его прогноз оправдывался. Предпочитал, когда его лично просили о чем-то. И доставал нужную вещь хоть из-под земли… Гевенян был очень общительным, остроумным человеком, обладал харизмой, буквально притягивал к себе окружающих. Помню, как навестил его в больнице, уже тяжелобольного. На миг Гайк Сергеевич словно оживился, и мне было приятно, что доставил ему эту минутную радость. Он внимательно рассмотрел следы "Самая лучшая музыка скачать музыку"и убедился, что его опасения справедливы. Он, мол, всегда спит "Скачать программу для записи звуков"на сеновале, а его жена, если ее внезапно разбудишь, бог весть "Книги дэна брауна скачать бесплатно"что болтает со сна. Возможно, была и другая, хотя и нелепая причина. Но "Опера мини скачать на нокия"он, подлец, когда лез, то заметил, что каменщики "Должностную инструкцию бухгалтера скачать"ремонтируют большой фонарь над лестничной клеткой. | |||||||
|
|||||||
