| ГЛЯДЯ НА ВОСТОК |
|
А вот те, кто к науке отношения не имеют, могли обратить внимание на необыкновенную личность французского ученого и следующим неожиданным образом. В одном из недавних интервью замечательный поэт Бесик Харанаули, который приобрел дом в деревне Лишо близ Тианети и переехал туда жить, с небольшой долей безупречно белой зависти назвал образ жизни Утье примером того, как надо устраивать свою жизнь. «Ты, конечно, слышал, - говорил он корреспонденту газеты «24 saaTi» («24 часа»), - о Бернаре Утье, французском картвелологе? Так вот, он живет в горах, и два раза в неделю приезжает в Париж читать лекции. Ты бы видел, какие у него условия – полный комфорт. Может быть, когда-нибудь так будет и у нас. Но пока что в Грузии в горах жить непросто». Конечно, невозможно в одной статье рассказать обо всей научной деятельности Бернара Утье, перечислить все его открытия и исследования. Они представлены в 200 книгах и статьях, в сотнях докладов, сделанных им на профессиональных конференциях по всему миру. Директор по исследованиям Национального центра научных исследований Франции, полиглот, говорящий почти на 40 языках, он сотрудничает с Институтом языкознания и государственным университетом в Тбилиси, с Институтом древних рукописей Матенадаран в Ереване, с Институтом русского языка в Москве, с университетом Франкфурта-на-Майне. Преподавал армянский язык и литературу в Университете Женевы и древнегрузинский язык – в Католическом институте Парижа, опубликовал и прокомментировал множество древних грузинских и армянских текстов, занимался поисками албанских храмов в Иерусалиме, способствовал изданию во Франции музыкального диска чеченских песен, обнаружил рукопись небольшого русско-абхазского словаря, составленного в первой половине XIX века русским офицером... И так далее, и так далее. Может быть, в одном удивительном человеке сосуществуют все сорок? Об этом и многом другом мы говорили с Бернаром Утье в дни его приезда в Грузию осенью этого года. - Круг ваших научных изысканий поражает своей широтой. - Я по преимуществу текстолог, но занимаюсь и историей искусств, и археологией, и литературой. Основной предмет моего интереса – восточное христианство. Именно это и привело меня на Кавказ. Я очень увлекался творчеством преподобного Ефрема Сирина, великого сирийского богослова и поэта IV века. Не все его сочинения на сирийском языке сохранились, но еще при его жизни многие были переведены на греческий. Я изучил древнеармянский и древнегрузинский и обнаружил, что эти сочинения существуют на этих языках. Я работал над рукописями в Европе, но, конечно, заниматься армянскими и грузинскими рукописями надо в Ереване и Тбилиси. Впервые я посетил Грузию и Армению в 1975 году. И сразу полюбил кавказцев за их приветливость, благородство. Я был восхищен богатством культуры и очарован человеческими качествами ее людей. И очень часто возвращаюсь сюда, приезжая вновь и вновь, продолжая мои исследования. Так, в прошлом году я прочел курс лекций в Духовной академии Эчмиадзина. Приезжал в Ереван на открытие нового здания Матенадарана – Института древних рукописей. Вообще, меня интересуют явления, которые происходят в современном мире, где каждый человек хочет идентифицировать себя с определенным народом, нацией. Особенно это заметно у армян и азербайджанцев. Меня интересует культурный обмен между армянским, грузинским, азербайджанским мирами. Его можно проследить по литургическим текстам Грузии, Армении, Албании. Кроме того, я обнаружил много текстов VII-IX веков, которые были переведены грузинскими монахами в Палестине с арабского на грузинский и впоследствии христианизированы. С V по VIII век грузинская литература была обогащена переводами религиозной литературы. Очень немногие тексты переводились непосредственно с сирийского на грузинский, как правило, непосредственными моделями были либо греческие тексты, либо армянские переводы греческих текстов. С XI века процесс перевода стал постоянным и очень организованным. И во многих случаях грузины сохранили для нас те тексты, которые на греческом утеряны. То есть наряду с собственными сокровищами, грузинская литература обогатила себя и теми, которые заимствовала из соседних восточных миров – персидского, армянского, сирийского, арабского... А вот еще один пример обмена, если угодно, транмиссии, который представляет для меня большой интерес – в Санкт-Петербурге были обнаружены фрагменты арабских текстов, которые являются памятниками еврейской письменности – это сохранившаяся древняя арабская версия, дохристианская. - Это ваши открытия и находки? - В этом направлении – пожалуй, да. Я хочу добавить еще одну вещь, наверное, интересную для ваших читателей. Я много работал над текстами литургических гимнов, искал идентичные модели перевода этих гимнов на грузинский. И опять-таки обнаружил целый ряд случаев, когда греческие модели уже утрачены, но те же тексты сохранились в старославянском и грузинском языках. В начале 1980-х годов я попросил моих московских коллег приехать в Тбилиси, и мы вместе работали здесь по этой теме. - Вы публикуете ваши работы в Европе? - Да. А также в Грузии и Армении. - Где они вызывают наибольший интерес – в европейских научных кругах или здесь? - Везде, но в каждой стране реагируют на свой манер. В Грузии – очень эмоционально. В Армении – более спокойно. - Армяне более спокойные? - Конечно. Более сдержанные. В научном мире Европы отношение очень серьезное – и у французов, и у немцев. - Получается, грузины, даже ученые, - самые эмоциональные? - Совершенно верно. - Как начинался ваш путь? - Во многом – под влиянием отца. Он был профессиональным переводчиком и очень одаренным человеком в изучении языков. Думаю, это во многом благодаря тому, что он вырос на границе Франции и Бельгии с французской стороны, но его родной язык – фламандский. Фламандцы – это как в Грузии мегрелы или сваны. А фламандский язык у нас – как язык басков или эльзасский диалект. Билингвизм очень помогает в изучении языков. Мой отец мне передал любовь к языкам. А еще – любовь к людям. Он занимался исследованиями в Швеции, Англии, других странах, и был убежден, что относиться с уважением к людям иной культуры – это норма. И это очень важно. Сам я учился в лицеях Парижа, Англии, Германии. Окончил Духовную академию, где изучал греческий, иврит и сирийский. Я углубился в труды Ефрема Сирина. И это меня во многом приблизило к Грузии, потому что в своем творчестве он выражает христианскую веру не в рациональной манере, а в поэтической. В широком смысле – это поэзия Библии, интеллектуальный мир еврейской и сирийской культур. И я стал изучать великие поэтические произведения, для чего изучил армянский, грузинский, арабский, чеченский, сванский... - Так сколько же языков вы знаете? - Мне трудно сосчитать. - Наверное, каждый следующий язык учить легче? - Да, это правда. Хотя, вообще-то, древние языки изучать трудно. В отличие от молодых языков они очень сложны. - Какой язык вам дался легче всего? - Иврит. - У вас много учеников? - Их не может быть много, учитывая характер моих занятий, их жанр и некоммерческое направление. Подумайте сами, если вы занимаетесь древнегрузинским, то ли это занятие, которое даст вам возможность хорошо заработать? Но в настоящее время я веду двух докторантов из Москвы. Очень одарены оба. Оба занимаются древней Грузией и древней Арменией. И я доволен, потому что это научный мост между странами. Знаете, мне не раз, и во Франции, и в Москве, приходилось сталкиваться с высокомерным отношением к культуре Грузии, Армении. «Маленькая культура» - к несчастью, я слышал и такое. Ну вот, мои московские ученики внесут свой вклад в развенчание этого заблуждения. - Правда ли, простите за не очень корректный вопрос, что армянские и азербайджанские ученые с трудом находят общий язык? - Это очень-очень непростой вопрос. После распада Советского Союза, когда страны обрели независимость, усилился феномен национального самосознания. Думаю, этот процесс особенно тяжел для армян, которые очень пострадали от турок. И еще – мне сложно это произнести – но наука в Азербайджане часто используется в интересах политики. - В чем спасение, где выход из этой ситуации? - В конце 1970-х годов я познакомился в Ереване с ученым секретарем Матенадарана, которого звали Левон Тер-Петросян. Он – блестящий филолог, специалист по армяно-ассирийским литературным связям. Мы работали вместе. Потом он стал президентом Армении. Он хотел начать переговоры с Азербайджаном по урегулированию карабахского конфликта и принимать только дипломатические решения. Но ему помешали. Я думаю, что делала выбор, принимала решение Россия. И то решение, которое она приняла... Это очень грустно. Я не вижу здесь будущего. - Работая в Грузии, ощущаете ли вы какую-то зависимость науки от отношений с Россией? - Уровень научных исследований здесь очень вырос. Необыкновенно. Но вызывает большое сожаление, что ученые не могут получать научных книг из России. Это сложно во всех смыслах, вплоть до того, что перевозить книги в багаже – очень дорого. Я думаю, что подавляющее большинство грузинских интеллектуалов, тех, кого по-русски называют интеллигентами, любят Россию. Потому что они изучали русскую культуру и понимают настоящую Россию. Но есть проблемы культуры и проблемы политики. И они не пересекаются. - Говорят, культура – это самая лучшая политика. - Конечно, это так. Именно поэтому я очень рад, что у меня есть два докторанта из Москвы. - Перед началом нашего разговора вы читали какой-то внушительный фолиант. Что это за книга? - Это перевод греческого текста VIII века о солдатах, принявших сторону Христа. Независимо друг от друга были сделаны три перевода с греческого – два армянских и один грузинский. Греческий текст утрачен, и я собираюсь по этим переводам восстановить греческую модель. Я обнаружил также текст VI века, который был создан в Константинополе, написанный изумительным литературным стилем. Греческий материал опять-таки утрачен, но сохранился на грузинском языке. - А чему была посвящена конференция в Батуми, в которой вы принимали участие? - Вопросам Тао-Кларджети. Это великий памятник архитектуры. Подобные ему находятся во Мцхета и Алаверди. К сожалению, Грузия утратила эту территорию, и сегодня она является турецкой провинцией. Участниками конференции были грузинские ученые, турецкие археологи, экологи, специалисты по реставрации памятников. Грузины хотят участвовать в процессе реставрации, и в Турции хорошо осознают, что речь идет о памятнике христианской культуры. В конференции принял участие японец – специалист по истории Персии, который прекрасно понимает, сколько ценных исторических источников находится в Грузии, и потому выучил грузинский. на конференцию приехали также двое молодых ученых из Армении и специалист по истории искусств из Италии. - Вы довольны конференцией? - Очень. Особенно потому, что я увидел молодых специалистов, профессиональный уровень которых уже очень высок. - А на каком языке вы общались друг с другом? - Было три официальных языка – грузинский, английский и турецкий. - На каком вам было легче всего общаться? - На грузинском. - Я слышала, что вы обладатель уникальной библиотеки? - Да. Кстати, когда я приехал в Армению и Грузию впервые, в советскую эпоху, то обнаружил здесь множество замечательных современных книг из той области, которая интересует текстологов, археологов... К сожалению, мы, в Европе, игнорируем множество замечательных изданий, которые появляются здесь. И можно сказать, что я прорубил окно – посылал сюда европейские издания и отсылал отсюда армянские и грузинские книги, познакомил с ними европейских специалистов. Эти книги пополняют мою библиотеку. А всего в ней более 20 тысяч томов, и в основном – по Кавказу. Конечно, это безумие (смеется). - Как у вас помещаются все эти книги? - В этом-то и причина того, что я больше не живу в Париже. Надо быть миллионером, чтобы содержать такую квартиру, где могли бы поместиться 20 тысяч книг. У меня таких денег нет. Я переехал в деревню – купил старую ферму в 265 километрах к югу от Парижа на границе с Бургундией. Мне очень приятно там жить. - Не скучаете по Парижу? - Я приезжаю читать лекции в Париж. Но я счастлив жить в деревне. У меня есть сад, огород, я выращиваю фрукты, овощи... В этом году уродилось не очень много. Морковь, картофель, лук, бобы... - Вы сами ухаживаете за посадками? - Конечно. Я стараюсь работать на земле не менее двух часов каждый день. - Вы живете с семьей? - С женой и дочерью. Моя жена – творческий человек, занимается пением, театром, скульптурой. А наша дочь одарена в области языков, она говорит по-английски так же, как по-французски, хорошо знает немецкий и персидский. В этом году закончила магистратуру по международным связям. - Какая работа вас ожидает дома? - Много всего. Сперва – научный семинар в университете Монпелье, который объединяет университеты Монпелье, Илии в Тбилиси и Ереванский. Последний семинар прошел в Тбилиси, а следующий состоится в Ереване. Затем я отправлюсь в Ереван. Мы работаем над каталогом всех грузинских фрагментов, которые содержатся в армянских манускриптах. Там очень много интересных вещей, начиная с Х века. Затем я поеду в Варшаву. Несколько лет назад Грузинская и Польская Православные Церкви канонизировали Григола Перадзе, который был необыкновенной личностью, великим ученым. Он родился в Кахетии, уехал в Германию, где занимался наукой. И так никогда и не вернулся в Грузию. Он принял монашеский постриг в Париже, основал там грузинский приход и стал его настоятелем. Отца Григория пригласили на теологический факультет Варшавского университета на должность профессора. Во время войны по доносу он попал в гестапо, провел несколько месяцев в тюрьме Павяк в Варшаве. Затем его перевели в Освенцим, где он был расстрелян. Для меня большая честь, что в этом году Польша удостоила меня премии имени Григола Перадзе. И еще принято решение издать полное собрание сочинений Григола Перадзе, и меня попросили принять в этом участие. - Как сегодня живется ученому во Франции? - Между нами говоря, во Франции ученым становится все труднее и труднее. Я работаю в Национальном центре научных исследований – Centre National de la Recherche Scientifique – и очень стараюсь привлекать студентов к научной работе, но... Сейчас сложное время. Потому что не думают ни о чем, кроме как о зарабатывании денег. Всюду одна и та же история – капитализм разделил поколения, и те, кто идут вслед за нами, принадлежат к новой генерации. - Что делать? - Необходимо максимально помогать всем тем, кто талантлив, честен и готов что-то поменять в этом мире к лучшему. - Что вы пожелаете нашим читателям? - Вы знаете, у меня с Тбилиси связаны очень хорошие воспоминания. Я помню, в советское время я приехал сюда работать в Институте языкознания. Не мог остановить такси и поймал частника. Он оказался тбилисским русским. Он понял, что я говорю по-грузински и, по-моему, был удивлен, даже восхищен, что иностранец знает грузинский язык. Когда мы прибыли на место, и я спросил его, сколько должен, он вскинул руки и ответил: «Ради бога!» Я думаю, что вы играете большую роль – вы, кто любит грузинскую культуру и понимает, насколько это великая культура. Нина ЗАРДАЛИШВИЛИ Отец его "Скачать песни с радио русское радио"уже давно умер, и они жили втроем мать, сестра и он. По совету офицера, добровольцы, "Скачать чит вх для ксс"еще не переправившиеся через реку, должны были сделать вид, что собираются совершить переправу несколько "Детектив скачать аудиокнига"выше по течению реки. Если "Арсён петросов кайфуем скачать"только он жив, он в своей хижине на Аламо. Вокруг всего дома шла открытая галерея, или веранда, поднимавшаяся "Скачать фильм сокровище нации"на три-четыре фута над землей. | |||||||
|
|||||||
