| ПОЭТ ЮРЧЕНКО РАССЛЫШАЛ ПОЭТА ПАСТЕРНАКА |
|
Известный поэт, драматург, актер Юрий Юрченко, постоянный участник русско-грузинского поэтического фестиваля, ежегодно проходящего в Грузии, выступил в качестве литературоведа и буквально взорвал научный (и не только!) мир своей сенсационной книгой «Пастернак против Сталина. Зашифрованная поэма». Это глубокое литературоведческое исследование, в котором автор анализирует перевод Акта пятого трагедии Гете «Фауст», с привлечением исторических документов эпохи, немецкого оригинала Гете, других переводов знаменитого произведения. «Формально книга началась недавно, а на самом деле – ей двадцать с лишним лет…, - рассказывал Юрий Юрченко.- Этой книги не было бы без такого выдающегося, за все представимые рамки выходящего предприятия, как международный поэтический фестиваль, который устраивает Грузия. Руководитель фестиваля, Николай Николаевич Свентицкий, – просто невероятный человек! Каким образом он все устраивает и организовывает – это удивительно! Я был приглашен от Франции на этот фестиваль, который проходил уже в третий раз. Десять дней в Григолети, на берегу Черного моря мы прожили в таком раю! И как-то ночью, после всех поэтических споров, разговоров и деклараций, мы беседовали с немецким издателем и литератором Вальдемаром Вебером о Пастернаке, о том, какое это неизученное море… И я вспомнил историю с переводом финала «Фауста»… Какое же великое дело этот фестиваль! Как важно, что мы все там встретились. И после фестиваля все что-то начали, и я вот, видите, бросился писать совершенно для меня неожиданную книгу, литературоведческую…»В прошлом году, на IV русско-грузинском поэтическом фестивале, организованном Международным культурно-просветительским Союзом «Русский клуб», состоялась презентация этой необычной книги. Кстати, она посвящена памяти замечательного грузинского литературоведа Гии Маргвелашвили. Сенсационность книги, прежде всего, в том, что Юрий Юрченко опроверг бытующее мнение о Пастернаке как о политическом конформисте, чуть ли не сталинисте. Ведь Пастернак первым из знаменитостей воспел Сталина в стихах, посвятил ему восторженные строки. Наталья Иванова в своей публикации на страницах журнала «Знамя» (2001, №10) «Собеседник рощ» и вождь» пишет: «Н.Я. Мандельштам полагала, что в 1937 году «Борис Леонидович еще бредил Сталиным... После войны сталинский образ у Пастернака кончился». Еще одно свидетельство принадлежит Андрею Вознесенскому — он не забыл сказанные ему Пастернаком слова о Сталине: «Я не раз обращался к нему, и он всегда выполнял мои просьбы». И еще: «Сталина он называл «гигантом дохристианской эры» («Мне 14 лет» - «Воспоминания о Борисе Пастернаке», М., 1993)». По мнению Н. Ивановой, «Что очевидно - Пастернак искренне соучаствовал в создании легенды, мифа о Сталине. А в сокрушении и разоблачении этого мифа он участия не принимал». Именно с этим утверждением не согласен Ю. Юрченко – он приходит к другому выводу, что в переводе «Фауста» как раз и происходит сокрушение и разоблачение мифа о Сталине. В своей книге Ю. Юрченко обращается к образу доктора Фауста, которого сближает со Сталиным договор с дьяволом, размышляет о том, какие «знаменитый чародей» претерпел метаморфозы, начиная с XVI века, когда, собственно, он и стал героем легенд, сравнивает Фауста Гете с героем пастернаковского перевода: «Если у Гете (…) в сценах с Филемоном и Бавкидой Фауст действительно не выходит за рамки недовольства и все происшедшее в дальнейшем – трагическая случайность, спровоцированная Мефистофелем, то у Пастернака здесь – рассчитанное, осознанное убийство. Заговор. И ни о каком «одержимом искателе истины, справедливости и счастья» здесь уже говорить не приходится. Фауста-творца вдруг вытесняет фигура Фауста-тирана, не терпящего ничего «против». Причем фигура очень знакомая…» Юрий Юрченко расшифровывает следующие строки перевода Пастернака: Бедной братии батрацкой Сколько погубил канал! Злой он, твой строитель адский, И какую силу взял! Стали нужны до зарезу Дом ему и наша высь. Он без сердца, из железа, Скажет – и хоть в гроб ложись. Каждое слово этого поэтического перевода тщательно, скрупулезно анализируется – с привлечением документов эпохи. Бедной братии батрацкой сколько погубил канал – за этими словами, по мнению автора, стоят вполне конкретные реалии сталинской эпохи. «Пастернак свидетельствует о сотнях тысяч, если не о миллионах загубленных крестьянских жизней…» - считает Ю. Юрченко. «Величайший архитектор всех времен и народов», при котором возводятся огромные сооружения и которого сравнивают с Петром I, на деле оказывается «злым», «строителем адским». «Так кто же взорвал храм Христа Спасителя – Сталин – гениальный строитель коммунизма или Фауст – Злой Строитель адский?» - вопрошает автор. Кстати, у Гете Фауст не был «строителем адским». Таковым он становится по воле Бориса Леонидовича. Лингвостилистическое исследование текста перевода Пастернака позволяет Юрию Юрченко найти прямые аллюзии с современностью, с суровыми временами политических репрессий. Даже выражение «до зарезу», которого нет в оригинале, намекает на кровавую «деятельность» большевиков. «Вслушайтесь, ведь это старики Филемон и Бавкида кричат нам вместе с соратниками Кобы по революционной борьбе: «Стали нужны до зарезу дом ему и наша высь» - пишет автор. Вокруг книги, ее концепции, которую одни называют открытием, другие – гипотезой, третьи – «фигой в кармане», возникла горячая полемика. Не все согласны с тем, что Б. Пастернак выступает именно против Сталина. «А как же тогда, в этом контексте, воспринимать все стихи Пастернака о И. Сталине и роман «Доктор Живаго»? Или, может быть, писатель маскируется в своем творчестве и раскрылся только в «Фаусте»?» - задается вопросом Б. Одинцов в своем эссе «Пастернак против Сталина? Размышления после прочтения книг Ю. Ключникова («Лики русской культуры») и Ю. Юрченко («Фауст»: Б. Пастернак против И. Сталина. Зашифрованная поэма»). Ответ на этот вопрос содержится, пожалуй, в оценках М. Чудаковой и А. Карпенко: «…Как отметила Мариэтта Чудакова, длительное утаивание и подавление определенных мыслей не проходит для человека даром: оно может выскочить в любой момент, и в этом плане «агентурное» шифрование Пастернака очень даже понятно с точки зрения психологии. Поэт может быть слеп. Поэт может терпеть тирана во имя любви к своим близким. Но любить тирана большой поэт не может: это противоречило бы самой природе творчества, основанной на свободном волеизъявлении… Скажу страшную, непостижимую вещь: мне кажется, что Пастернак Сталина и любил, и ненавидел. И, наверное, эти чувства вряд ли были одновременны: правление Сталина затянулось почти на тридцать лет!» (А. Карпенко. Тайнопись пастернаковского перевода «Фауста»: Юрченко против Сталина. www.poliinform.ru) Но вопрос в том, идет ли речь о «выскакивании», о подсознательном, или о сознательном выборе… Ю. Юрченко настаивает именно на сознательном выборе, на антисталинских размышлениях поэта, его завуалированных посланиях и шифрах. В книге много других удивительных открытий. Так, в переводе Акта пятого «Фауста» автор усматривает и поэтический диалог «Пастернак-Шаламов». В сценах Мефистофеля с «душами умерших» - в сценах, представляющих собой наброски, эскизы к этим – возможным – будущим сценам в романе («Доктор Живаго» - И. Б.) неизбежно и неотвратимо встает образ Шаламова, слышится шаламовское прерывистое, хриплое дыхание». Некоторые склонны считать исследование Юрия Юрченко сугубо «поэтическим». «Этот язык в книге такой, особенный, именно, в фонетической части, выходит на первое место, это же выдало поэта сразу, поэта, особенно такого – поэта-исследователя: «стали» - «Сталин» и – зацепило, все, тут и Хайдеггера можно вспомнить, который говорил, что главное не сказать что-то, а дать языку сказаться через себя», - считает литературный критик, культуролог Александр Люсый (участник полемики на радио «Культура»). Такого же мнения А. Карпенко: «… Произошло самое удивительное: поэт Юрченко расслышал поэта Пастернака…» И, тем не менее, книга Ю. Юрченко, без всяких скидок, - литературоведческое исследование, научный труд, написанный живым, увлекательным языком. Он читается на одном дыхании. «То, что ему удалось обнаружить поэтическую тайнопись в пятом акте перевода «Фауста», является открытием в горизонте русской поэзии ХХ века, и, более того, русской литературы в целом. В определенном смысле Ю. Юрченко спас – и вернул! – имя Б.Пастернака на поэтический Парнас, поскольку публикации последних лет граничили с уничижающим «разоблачением» личной - как сокровенной - и поэтической - как художнической - жизни поэта. Поэтическое имя Б.Пастернака стала затягивать тина обывательских трактовок, что грозило русской литературе потерей его творчества в горизонте оригинальных – и нравственных! – художественных откровений» - пишет доктор филологических наук Светлана Макуренкова (из письма автору). Инна БЕЗИРГАНОВА Его устроили без "Скачать клипі майкла джексона"подготовки, наспех надо же отметить события истекшего дня! Там, где нашли скелеты собак, земля была "Игры покемоны сражения"мягкая, и на ней остались следы копыт еще одной лошади, кроме "Скачать фильм хроники"лошадей убитых охотников. Вы правы она не может жить дольше только "Скачать фильмы про чечню"под защитой деревьев. Вы ведь не "Наташа королева скачать песни"откажетесь дать мне глоток воды, прекрасная сеньорита | |||||||
|
|||||||
