| А ВЫ ТРОЙНЫМ ЛЕТАТЬ МОГЛИ БЫ? |
|
Это был февраль 1963 года. В Тбилиси прошел юношеский чемпионат, на котором семнадцатилетний сухумчанин-перворазрядник стал чемпионом в трех видах – беге на 100 метров, прыжках в длину и тройном. К тому же установил новый рекорд Грузии среди юношей в тройном – 14 м 88 см. Слова Виталия взволновали сестер. Их отец, Иван, часто вспоминал, что в Сухуми живет его брат Данила, рассказывал, как в страшные годы разрухи они покинули станицу Сенгелеевская, что под Армавиром, спасаясь от голода. Родители Зины и Юли оказались в Тбилиси, а Данила с женой уехал в Сухуми. Пути братьев разошлись. Вот бы отыскать друг друга, встретиться... Да только как? Страна жила тяжело и очень бедно. Возможности разъезжать по городам и весям в поисках родственников просто не было. Так кто этот Виктор Санеев? Брат или однофамилец? Решили обратиться к тренеру сборной Сухуми Акопу Керселяну. Задали три вопроса о его подопечном. Его семья из Ставропольского края? Отца зовут Данила? Маму – Ксения? На все вопросы был получен утвердительный ответ, и вот уже Акоп Самвелович знакомит сестер с Виктором. В этот же день отправились к тбилисским Санеевым в гости. Переступив порог дома, Виктор замер – он увидел Санеева-старшего и, еле сдерживая дрожь в голосе, сказал: «Вы мой дядя! Потому что вы точная копия моего отца». Настолько велико было сходство... Вспоминая об этой встрече, Зинаида Ивановна и сегодня не может сдержать слез. Тогда ей было 22 года, Виктору – 17. Они встретились впервые, чтобы больше никогда не терять друг друга. Зина, уже получившая высшее экономическое образование, собиралась уходить из спорта, а Виктор был только в начале пути. Он родился в Сухуми, и этот город остался для него на всю жизнь родным – город детства, и этим все сказано. Время было послевоенное, и Санеевы, как и многие другие, жили впроголодь. Отца болезнью приковало к постели, мать разрывалась между домашними заботами и тяжелой работой. Директор сухумской школы, где учился Витя Санеев, Таисия Петровна Малыгина каким-то образом разглядела в нем будущего спортсмена. Именно она привела Витю к тренеру Акопу Керселяну и попросила взять мальчика в группу легкой атлетики. Начались тренировки, и в 11 лет Санеев прыгнул в длину на 4 м 30 см – это и есть его первый официальный спортивный результат. Но все-таки легкая атлетика оставалась на втором плане. В своей книге «Ступени к пьедесталу» Виктор Санеев вспоминал: «Я тогда был предан футболу и без него не мыслил жизни. Да и какой мальчишка в Грузии не увлекается этой игрой? Была, правда, одна трудность: у нас – дворовых футболистов – вечно не хватало мячей. Конечно, их до некоторой степени заменяли консервные банки или старые чулки, набитые тряпьем, но заполучить настоящий мяч было вечной мечтой. Путь к осуществлению этой мечты был не совсем праведный, но единственный. Мы располагались за забором стадиона и терпеливо ждали, пока мяч не залетит к нам. Он сразу передавался стоящим наготове ребятам, которые быстренько заносили его в ближайший двор. Остальные как ни в чем не бывало продолжали играть у забора, и, когда над ним появлялась голова футболиста, вопрошающего, куда подевался мяч, мы, глядя на него кристально чистыми глазами, дружно отвечали, что ни о каком мяче не имеем ни малейшего понятия. Ясно, что футболисты нам ни капельки не верили, но мячи были у них казенные, и дальше суровых обещаний дело не заходило… Иногда, когда стадион пустовал, нам удавалось проникнуть на поле, и мы устраивали настоящие футбольные матчи. В то время одним из моих приятелей был Арчил Еркомаишвили, быстрый и верткий парень. Мы с ним составляли сдвоенный центр нападения (Пеле и Вава из сборной Бразилии сделали это на два года позже!) и были грозой вратарей. А поскольку я частенько не мог пойти на занятия легкоатлетов из-за затянувшегося матча (нельзя же, в самом деле, бросить команду при критическом счете 12:12), то и успехи мои в легкой атлетике не радовали тренера». Впрочем, тренировки долго не продлились. Виктору пришлось переехать в Гантиади и продолжить учебу в школе-интернате. Это решение далось тяжело, но было вынужденным – уход за парализованным Данилой Санеевым требовал от матери Виктора всего свободного времени. В интернате Санеев продолжил играть в футбол. Играл на левом крае и видел себя в будущем вторым Михаилом Месхи. Однако интернат располагался недалеко от спортивной базы поселка Леселидзе, излюбленного места сборов ведущих спортсменов Советского Союза. Санеев воочию наблюдал за тренировками легендарных легкоатлетов Валерия Брумеля, Роберта Шавлакадзе, Игоря Тер-Ованесяна и видел, каким трудом они добиваются результатов. «Помню, какое впечатление произвела на меня в 1961 году тренировка Валерия Брумеля – лучшего в то время прыгуна мира, - рассказывал Санеев. - Каких только упражнений не выполнял он с тяжеленной штангой! Всевозможные прыжки, бег, ходьба выпадами, приседания, повороты, наклоны. Особенно поразили его приседания со штангой. Снаряд с почти полным набором дисков весил, наверное, килограммов 170-180! Мог ли я тогда думать, что когда-нибудь и сам смогу также легко приседать с этим, казавшимся таким огромным весом?!» И как поступил школьник Витя Санеев? Не откладывая дела в долгий ящик, он соорудил себе штангу из стальной трубы и двух колес и начал тренироваться – ежедневно, без устали. Вернувшись в Сухуми, Виктор возобновил тренировки с Керселяном, хотя времени и сил на занятия было немного – после окончания школы он устроился на завод, шлифовал утюги. Уставал так, что с трудом добирался до стадиона. Но на занятиях Керселяна понемногу оживал. И легкая атлетика в конце концов победила. «Тройной привлек меня ощущением полета», - объяснял впоследствии Санеев. Хотя стоит подчеркнуть, что тройной прыжок стоит особняком в легкой атлетике. Разбег, три толчка ногой – скачок, шаг, прыжок, и каждый давлением до 900 килограммов! Известен случай, когда у Санеева оторвалась подошва, настолько глубоко шипы вонзились в планку при толчке. Перворазрядником Виктор Санеев стал в 1963 году. На Всесоюзной спартакиаде школьников в Волгограде он занял третье место, и это стало для него большим ударом, можно сказать – потрясением. Он очень хотел победить. За двадцать минут до награждения убежал на запасное поле и разрыдался. Эти слезы поражения стали первыми и единственными в его спортивной карьере. «Тогда, в Волгограде, - объяснял Санеев, - я понял, что занятия спортом не легкая прогулка по стадиону, а борьба сильных людей, волевых и терпеливых. Словом, именно тогда, летом 1963 года, я стал настоящим спортсменом». Осенью 1964 года Санеев стал мастером спорта СССР, а потом спортсмена настиг извечный рок «тройников» - травмы стоп. После первой серьезной травмы нога болела почти год. Керселян тренироваться запретил, и Санеев приходил на стадион украдкой. Конечно, в один прекрасный день Акоп Самвелович застал его за тренировкой. Разгневался страшно. А потом приказал собираться. С рюкзаками и ружьями тренер и ученик отправились в горы. Построили шалаш. Ходили на охоту, жарили шашлыки, варили мамалыгу. Когда через две недели вернулись в Сухуми, Виктор был совершенно здоров. К тому времени по личной рекомендации мудрого Керселяна, понимавшего, что он не всегда может быть рядом с Виктором, у Санеева появился еще один тренер – Витольд Креер. Познакомившись со спортсменом, Креер внес его в список кандидатов на участие в Олимпийских играх в Мехико. Хотя именно тогда Санеев залечивал очередную травму, и ни один врач не давал гарантий на возвращение в спорт, Креер не побоялся официально заявить: «Виктор Санеев – это прыгун номер один. Если удастся залечить травму, он станет реальным кандидатом на победу в Олимпийских играх». Весной 1967 года Санеев заново пришел в большой спорт. После победы на Кубке Европы с результатом 16,67 м мечта об участии в Олимпиаде в Мехико стала реальностью. И тут произошла история, про которую Зинаида Санеева говорит, что такого не может быть, но это было. Перед отъездом в Мехико Виктор спросил у сестры: «Что скажешь, как все пройдет?» Зина уверенно ответила: «Будет победа, и ты прыгнешь за 17 метров» (Санеев тогда рубеж 17 метров еще не взял, а мировой рекорд был 17,03). В ответ Виктор усмехнулся и уточнил: «А «копейки»? (т.е. – сколько сантиметров). «17,23», - так же уверенно сказала Зина. «Почему 23?» «Не знаю. Ну, потому что тебе исполняется 23 года». Поразительно, но все так и произошло – с точностью до сантиметра. Об удивительном случае даже писал журнал «Огонек». О состязаниях в олимпийском Мехико-68, уже давно вошедших в легенду, сказано и написано многое – это не имеющий прецедентов случай в истории легкой атлетики, когда по ходу одного финала мировой рекорд был побит пять раз. Но самые волнующие воспоминания – это те, что из первых уст. Вот как об этом рассказывал сам Санеев: «Джузеппе Джентиле уже в квалификации побил мировой рекорд – 17,10. Что же будет дальше? Мы играли с Керселяном в шахматы, а Креер все ходил рядом и твердил, что Джузеппе перегорит и волноваться совсем не стоит. Я не волновался. Я подозревал, что Джузеппе вряд ли перегорит. А если и перегорит, то останутся другие. И они будут прыгать, как черти. И это – только начало... Несмотря на состояние – весь из нервов, - голова достаточно трезвая. Понимаю, что это Олимпиада, что мне сейчас прыгать, а крик стоит, как на бое быков. Думаю: и что вы так кричите? Смотрю, как прыгает итальянец, наш вчерашний рекордсмен. 17,22 – снова мировой рекорд! За ним бразилец Пруденсио – 17,05. Моя третья попытка. Разбегаюсь. Прыгаю. 17,23. Новый мировой рекорд. Стадион ревет. А я жду, что будет дальше? Кто же первый остановится? Пруденсио выходит на старт, долго собирается. Внешне он спокоен. Начинает разбег – 17,27. Мировой рекорд побит! И тут что-то происходит. Итальянец Джентиле сразу мрачнеет, уходит в себя. Американец Уокер, способнейший парень, никак не может собраться. Проваливает попытку за попыткой. Кто-то нервничает, кто-то от волнения не так ставит ногу, кто-то сникает – 17,27 не перепрыгнуть! У меня последняя попытка. И результат Пруденсио – 17,27. Это много, слишком много. Но все равно надо прыгнуть дальше. У меня странное состояние. Кругом кричат, а у меня внутри тихо. И только в голове холодно стучит: ноги, как струна! Лишь бы не опустить ноги. Я побежал... Уже выходя из ямы, по крику зрителей понял, что результат улучшен. Но насколько? 17,39. (Причем Санеев, опасаясь заступа, недоступил до планки отталкивания около 20 сантиметров – Н.З.) Все было, как во сне. Кричали, хлопали по спине, поздравляли, целовались... А я молчал. Губы пересохли, потрескались. Что победил – знал, но смысл этого как-то не доходил... Через два дня дошло – я олимпийский чемпион. Нас хотели везти на Кубу, устроить отдых. А я уже ничего не желал. Хотел только домой. Улетел в Москву. И первый раз понял, что такое слава. Журналисты, фотокорреспонденты, тренеры и просто какие-то люди ходили, звонили, что-то спрашивали, что-то просили. Приемы, встречи, интервью. Потом все это повторилось в Сухуми. И в один прекрасный миг я понял: все, хватит. Через месяц все успокоится. Тебя, твою победу начнут забывать. Что останется? Мехико – это прекрасно, но это уже в прошлом. Надо что-то делать дальше. Начинается будничная жизнь. И на следующий день я вышел на обычную утреннюю пробежку». И так было всегда – Санеев тренировался и первого января, и в день рождения каждый год. И даже в день свадьбы. Наверное, мы можем считать естественным и закономерным, что серьезный спортсмен тренируется ежедневно и в любых условиях. Но давайте представим, сколько порой требуется силы воли, чтобы выходить на тренировку в сезон сухумских ливней или в жару, когда раскаленный воздух разрывает легкие? «Человек-катапульта», «сухумский кенгуру» - так после олимпийского триумфа прозвали Санеева журналисты. На призовые Виктор купил белую «Волгу» ГАЗ-21, и тбилисские гаишники выдали ему особые номера: 17-39 – в честь рекорда. «У Виктора когда-нибудь была «звездная болезнь»? - спрашиваю у Зинаиды. «Он вообще очень простой и скромный, - отвечает она. - Виктор прекрасно понимал, что сегодня слава и успех есть, а завтра могут и не быть. Уже в молодые годы он осознал то, чего многие не понимают и в зрелости». Потом последовали победы на чемпионатах мира и Европы, Олимпийских играх в Мюнхене-72, Монреале-76... Период с 1968 по 1972 год Санеев называет самым счастливым – он выиграл более 90 турниров и установил три мировых рекорда. А в 1971 году новый мировой рекорд установил кубинец Педро Дуэнас, прыгнувший на 17,40. Это был вызов. 14 октября 1972 года Сухуми гулял на свадьбе Виктора Санеева и студентки Тбилисского медицинского института Татьяны Хварцкия. Через три дня на «Кубке Санеева», который ежегодно, начиная с 1969 года, проводился в Сухуми 17 октября, в годовщину победы на Играх в Мехико, Санеев вернул СССР мировой рекорд – 17,44! Кстати, новобрачная предлагала Виктору отказаться, в виде исключения, от участия в турнире, но Санеев решил подарить жене мировой рекорд. И подарил. А вторая половина 1970-х складывалась для Санеева тяжело, даже трагически. Он получил новую травму – серьезно повредил связки ахиллова сухожилия. Через полтора месяца после операции он вышел на тренировки, и – снова травмы… Незадолго до VII летней Спартакиады народов СССР Санеев выступал за рубежом. Вернувшись в Тбилиси, как обычно, первым делом позвонил маме в Сухуми. Дозвониться не смог, телефон не отвечал. Виктором овладело непонятное ему самому беспокойство. На следующий день он разволновался так, что заболело сердце. Не выдержав, поделился тревогой с женой – наверное, что-то случилось с мамой. Снова и снова набирал сухумский номер. Тщетно. И вдруг поздним вечером звонок. Виктор услышал голос тестя и тут же спросил: «Что случилось? Что с мамой? Умерла?» - «Откуда ты знаешь?» - «Знаю. Сердце подсказало»… Выронил трубку, и дальше уже ничего не помнил. Вот вам и железные нервы Санеева… Последней Олимпиадой Виктора Санеева стала Московская. «Я нес по стадиону в Лужниках олимпийский факел, - рассказывал он. - Помню волнение выдающегося баскетболиста Сергея Белова. Когда я передавал ему факел, Сережа с такой силой ухватился вместо жезла за мою кисть и, не отпуская ее, побежал по ступенькам к чаше стадиона, что я с трудом вырвал руку и еле удержался на ногах». В 1980-м мало кто верил в успех Санеева – он ветеран, ему скоро 35, недавно перенес очередную операцию, только-только сняты швы. К тому же он так и не оправился после ухода из жизни мамы. «О чем ты думал, стоя в секторе перед последним прыжком?» - спросил его знакомый журналист. «О маме, - ответил Виктор. - Для меня это самый дорогой человек. Выходя в сектор, я думал о ней, и эти мысли меня наполняли силой». Санеев стал обладателем своей четвертой олимпийской медали – серебряной. Но, говоря откровенно, профессионалы все равно считают его четырехкратным олимпийским чемпионом. В Москве Санеев прыгал при сильном встречном ветре. Не будь ветра, результат мог быть иным. На пресс-конференции бронзовый призер Олимпиады Жоао Оливейра сказал: «Поздравляя Яака Уудмяэ с золотой медалью, я хочу отметить, что абсолютным чемпионом среди прыгунов считаю Виктора Санеева». «А как относится к этому заявлению олимпийский чемпион?» - спросил кто-то из журналистов у Уудмяэ. «Я согласен с Оливейрой, - ответил Яак. - То, что сделал Санеев, никто из нас повторить не сможет». До развала Советского Союза Виктор Санеев жил и работал в Тбилиси в обществе «Динамо», хотя окончил не только Институт физкультуры, но и Институт субтропических культур в Сухуми. А когда Грузия обрела независимость, русский Санеев вдруг оказался не нужен. И тут уже выбирать не приходилось. В начале 1990-х вместе с женой и сыном он уехал в Австралию. Работал учителем физкультуры в частном колледже. Были и тяжелые времена – великому спортсмену даже пришлось развозить пиццу. Когда он обратился за помощью к президенту Международной федерации легкой атлетики Примо Небиоло, итальянец воскликнул: «Боже, за ту славу, что ты, Виктор, принес своей стране, тебе должны миллионы долларов!» А в какой-то момент стало так туго, что он дал объявление о продаже олимпийских наград. Но, слава богу, обошлось – Санеева пригласили тренером по прыжкам в длину и тройному в Институт спорта в Сиднее. «Легкая атлетика не пользуется в Австралии большой популярностью, - признавался Санеев. - Здесь все помешаны на плавании, регби и теннисе. Нелегко было сколотить группу ребят, увлечь их прыжками. Но двух призеров чемпионата страны мне подготовить все же удалось». Говоря откровенно, он думал, что ни в Россию, ни в Грузию больше не вернется. В Сухуми его дом заняли другие люди, а дом матери разграбили и разгромили… И все-таки Санеев приехал на родину. В 2005 году Грузия чествовала легендарного соотечественника – по приглашению президента Олимпийского комитета Грузии Бадри Патаркацишвили свое 60-летие Виктор Санеев отметил в Тбилиси. Чествовать коллегу и друга прилетели Сергей Бубка, Валерий Борзов, Яак Уудмяэ… Патаркацишвили передал юбиляру чек на 50 тысяч долларов. Санееву было присвоено звание Почетного гражданина Тбилиси. Президент Грузии Михаил Саакашвили, встретившись с олимпийским чемпионом, признался, что с детства мечтал быть похожим на него. Было даже анонсировано сооружение памятника спортсмену. Но реальных предложений не было, и потому Санеев, конечно, пока не рискует срываться с насиженного места в Австралии ради туманных перспектив, пусть даже и на родине, ностальгическая тяга к которой так и не прошла... Воздали должное ему и на Олимпиаде 2012 года. 361 станция Лондонского метрополитена к Олимпийским играм была названа именами великих спортсменов мира. Одна из станций получила имя Виктора Санеева – трехкратного олимпийского чемпиона, лучшего легкоатлета мира 1970-1980 годов, лучшего спортсмена Грузии XX века. Его имя также присвоено линии метро, которая ведет к главным аренам легкой атлетики Лондона. И все-таки, в чем секрет Санеева? Зинаида отвечает на мой вопрос так: «Он всегда жил в строжайшем режиме. В спорте – огромный, колоссальный трудяга. И потом, у него были талант от бога и одна цель – победить». Нина ЗАРДАЛИШВИЛИ Бенито "Скачать проигрыватель интернет радио"отъезжает верхом на лошади, хотя об этом можно было бы и не "Игры школа монстров скачать"упоминать, потому что люди его профессии редко ходят пешком, даже если им предстоит путь всего "Скачать три икс"в одну милю. Наверное, именно с той поры пошла поговорка, "Скачать спасик и его друзья"что все дороги ведут в Рим. Мне удалось удержать Хадж-Еву от свершения ее мстительного замысла. Напрасно стараются "Скачать нового касперского"святые отцы вызвать в них жалость. |
