| От а До Я (2013) |
 Вначале был свиток 1145 лет назад была напечатана первая книга. Именно напечатана, потому что рукописные книги человечество знало за несколько тысячелетий до этого. Это был буддистский текст «Алмазная сутра». Появилась эта книга в Китае, и на ее колофоне – последней странице – было написано: «С благоговением сделано для всеобщего бесплатного распространения Ван Цзе в поминовение своих усопших родителей в пятнадцатом числе четвертой луны года Сяньтун». Было это в 868 году новой эры 11 мая. Вот так китайцы опять оказались впереди планеты всей, потому что в Европе, как известно, первая печатная книга появилась в 1471 году в мастерской Гуттенберга. Представители буддизма были весьма прогрессивными людьми и использовали многие технические новшества с целью пропаганды своего учения. Печатные книги, подобные «Алмазной сутре», но более поздние, сохранились в монастырях и храмах Японии и Кореи. Творение полиграфиста Ван Цзе представляло собой свиток серой бумаги длиною почти пять метров, намотанной на деревянную болванку. Рисунки и тексты были нанесены методом ксилографии – прикладыванием окрашенной рельефной деревянной формы к листу бумаги. Вообще-то описания подобных типографских методов встречались у нескольких народов – и в Вавилоне, и в Древнем Египте, и в Греции, и в Древнем Риме. Но «Алмазная сутра» датирована с точностью до дня, и ее можно увидеть в Британской библиотеке в Лондоне, как один из главных экспонатов. Сколько копий первой книги было сделано таким образом, точно неизвестно – вероятно, несколько десятков. Невзирая на новаторский способ тиражирования книг, они выглядели по старинке свитками. До привычных нам книжек, которые можно полистать, оставалось еще несколько столетий... День солунских братьев 24 мая мы будем отмечать 1150 лет славянской письменности. Этот праздник, учрежденный Святейшим Синодом Православной церкви в 1863 году, установлен в день поминовения двух славянских просветителей и святых – братьев Кирилла и Мефодия. Именно они создали славянскую азбуку и перевели духовные книги на славянские языки. Оба этих средневековых героя происходили из греческого города Фессалоники, из семьи высокопоставленного офицера. Словом, они были из хорошего рода, хотя историкам достоверно и неизвестна их национальность. Наверное, потому и считают их своими и греки, и болгары, и русские. Город Фессалоники или Солун был двуязычным, о чем свидетельствуют летописи того времени. И совершенно очевидно, что для братьев, которых в миру звали Михаил и Константин, славянский язык был родным – или одним из двух родных. Михаил поначалу сделал военную и государственную карьеру, а после был пострижен под именем Мефодия. Константин же занимался дипломатической работой и даже был направлен как-то в далекую ответственную командировку в Хазарию, где участвовал в легендарном диспуте представителей трех религий. Судя по всему, братья неоднократно предпринимали попытки создания славянской азбуки на основе греческой, но применили ее окончательно во время миссии в Моравию в 863 году. Этот год и является годом создания славянской письменности. Незадолго до смерти Константин, принявший постриг под именем Кирилл, написал своему брату и сподвижнику: «Мы с тобой, как два вола; от тяжелой ноши один упал, другой должен продолжать путь». Солунских братьев почитают во всех славянских странах как просветителей, а святыми их считают обе Церкви – и католическая и православная. До сих пор неизвестно точно, какую именно азбуку они создали – глаголицу или кириллицу, равно как и нет у ученых единого мнения о том, были ли у них предшественники. В любом случае, труд Кирилла и Мефодия стал краеугольным камнем, на котором базируется вся славянская словесность. Вознесенскому – 80 Из глубины темной сцены, надвигаясь по пандусу прямо на публику, шел невысокий человек с гитарой, оглушая зал хриплым голосом: «В час прилива возле чайной я сидел в ночи печальной»... Так Москва впервые после фильма «Вертикаль» увидела вживую Высоцкого с гитарой. И эта песенка – «Разговор с черным вороном» - быстро стала популярной среди мальчишек из московских подворотен, хотя ее автором был вовсе не он, а Андрей Вознесенский. Театр на Таганке был в те годы настолько популярен, что факт создания целого спектакля «Антимиры» по стихам одного-единственного поэта стал событием из ряда вон выходящим. Поэт, и без того достаточно популярный, стал известен всем. Популярность Вознесенского поднималась с самого начала «оттепели». Она началась с поэтических вечеров в Политехническом музее и чтения стихов у памятника Маяковскому вместе с друзьями – Евгением Евтушенко, Робертом Рождественским, Беллой Ахмадулиной и Булатом Окуджавой. Еще будучи четырнадцатилетним мальчишкой, Андрей отправил свои стихи Пастернаку, и тот очень серьезно и на равных общался с ним до самой своей смерти. Вознесенский был одним из самых принципиальных новаторов в технике стихосложения, став своеобразным наследником Велимира Хлебникова и Владимира Маяковского. За что и был неоднократно порицаем и гоним властями. Именно на него сорвался советский лидер Никита Хрущев, когда громил советскую интеллигенцию. «Не член партии! - бушевал Никита Сергеевич, прервав выступление поэта. - Нашел чем гордиться! А я вот – член партии!» Тогда не только Вознесенский, ошеломленно застывший на трибуне, но и все присутствующие в зале почувствовали холодок заморозков и ужаснулись возможности возвращения сталинских времен. Но к чести Хрущева, радикальных последствий не последовало. Вознесенский продолжил понемногу печататься. Мало того, хрущевское поругание стало для него своеобразной охранной грамотой. Все приезжавшие лидеры западных стран требовали предъявить им опального Вознесенского, чтобы убедиться, что он не в Сибири. Сам он этим не очень спекулировал и на лаврах не почивал – Андрей был самый настоящий «пахарь» и трудился не покладая рук. В этом месяце ему бы исполнилось 80 лет – его нет с нами уже три года. И мы будем вспоминать его как интереснейшего авангардного поэта, переводчика, и как автора чудесной песни «Я тебя никогда не забуду» из ленкомовского спектакля «Юнона и Авось». Рай Омара Хайяма 18 мая исполнится 965 лет одному из самых великолепных умов Средневековья – великому поэту, математику, астроному, философу, гуманисту и веселому пьянице Омару Хайяму. На самом деле, его имя звучит так – Гиясаддин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим аль-Хайям Нишапури. Это был светлолицый, голубоглазый перс из города Нишапур. Его коротенькие четырехстрочные рубаи – остроумные, язвительные, философские – разлетелись по всему Востоку как запрещенные песенки. Их удачно цитировали во время веселых застолий, с их помощью объяснялись в любви, их цитировали, когда надо было остроумно поддеть тупого и самодовольного человека. В них не было ничего религиозного – только радость жизни, ничего фривольного – но избыток чувственности, и в результате автор всю жизнь был у ханжей на плохом счету. Муллы проклинали его во всех мечетях, но всерьез с ним ничего поделать не могли. Хайям носил духовный сан, блестяще закончил медресе и, в отличие от них, мог по памяти прочитать Коран с любого места как в одну, так и в другую сторону. Он рано осиротел – от эпидемии умерла вся семья. Омар продал дом и мастерскую и отправился в Самарканд, где в то время находился культурный и научный центр. Там он прославился как выдающийся богослов, и его назначили преподавателем медресе, а также приставили присматривать за библиотекой. Кроме того, он стал придворным астрономом. В библиотеке Хайям продолжил изучение трудов европейских мудрецов – судя по всему он знал языки. Он написал три серьезных труда по алгебре, которые и по сей день не потеряли своей актуальности, а также, представьте, составил астрономический календарь, которым до сих пор пользуются в восточном мире как беспрецедентно точным. Но за ним крепко держалась слава пропойцы и развратника, и как его терпели великий визирь Низам ал-Мульк и сам султан Мелик-Шах, остается непонятным. Но факт остается фактом – при их жизни имама Омара никто не трогал. Но в свои поздние годы он подвергся гонениям. Ему пришлось оставить привычные места и отправиться в странствия, нигде не задерживаясь подолгу. Постоянные обвинения в безбожии заставили его уже пожилым человеком совершить хадж в Мекку – благочестивый поступок для каждого правоверного мусульманина. Отрывочные сведения о его старости дают понять, что в последние годы он работал преподавателем в родном Нишапуре. Его рукописных трудов не сохранилось. По легенде, единственный манускрипт с его автографом принадлежал лорду Астору и затонул вместе с ним на «Титанике» - не зря Омар Хайям говорил, что неприятности будут преследовать его и после смерти. Тамароба 14 мая в Грузии традиционно справляют Тамароба – день поминовения легендарной царицы Тамар, с которой связан золотой век в истории грузинского народа. А нынешний год – круглая дата – со дня ее смерти прошло 800 лет. Впрочем историки до сих пор спорят, так ли это – некоторые указывают 1209 и 1210 годы. Но авторитет Церкви расставляет все по местам. И не столь уж важна дата, когда речь идет о таком блестящем персонаже отечественной истории. Тамара была дочерью царя Георгия III из рода Багратионов. Современники и летописцы описывают ее как очень красивую и мудрую женщину. Отец назначил Тамару соправительницей и наследницей, на престол она взошла совсем юной – в возрасте 18 лет. В условиях средневековой княжеской раздробленности это было очень непростым испытанием. Но ей хватило мудрости совершить несколько важных шагов – Тамара созвала собор грузинского народа и аристократии и заручилась поддержкой влиятельных кланов, чтобы обуздать политических противников своего отца. При поддержке Церкви она стала строить вертикаль власти не столь привычными в те времена методами террора, а напротив, христианским терпением и прощением – за время ее правления не было ни одной казни, - но все же твердой рукой. Она подчинилась решению собора и приняла в мужья русского князя Георгия, которого Карамзин идентифицировал как сына Андрея Боголюбского. Георгий Андреевич поначалу повел себя мужественно и совершил несколько удачных военных походов. Но, очевидно, характер у него был непростой, и Тамара потребовала развода. Георгий был изгнан, хотя и попытался вернуться, чтобы вновь заступить на престол силой оружия. Эта попытка не увенчалась успехом и он исчез – по слухам, уйдя в крестовый поход. А Тамара, чтобы не искушать судьбу, вышла замуж за друга детства, осетинского царевича Давида Сослана. Брак был очень удачным, Тамара строила дороги, монастыри, крепости, удачно расширяла границы царства, не прибегая к террору присоединенного населения. Период ее царствования был настолько блестящим, что авторитет Грузии среди соседей поднялся. Кстати, именно в ее эпоху была создана эпическая поэма «Витязь в тигровой шкуре». Где именно похоронена царица Тамар, неизвестно. Но, подобно легендарному королю Артуру, сказание гласит, что она не умерла, а просто заснула в золотом саркофаге и вернется, когда это потребуется ее народу. |
