Среди ежедневных забот и суеты годы «пролетают» как одни день.  Кажется еще все успеем: увидеться, побеседовать, обсудить, особенно, если человек молод...  И, вдруг – уже поздно, а сказанных при жизни слов – ничтожно мало. Остается мучительная боль оттого, что не сказано, не сделано.
Теперь в моей власти лишь одно – поделиться  воспоминаниями об этом светлом человеке, великолепном художнике и репродукциями его картин.
В апреле 2004 года, в Москве, в пожаре, погиб молодой художник Денис Макуни, ему было 33 года. Первый удар – известие о гибели художника, потом, собравшись с мыслями, понимаешь: «Это же пожар – а картины»?! Его работы, в которые он вкладывал душу, которыми жил, сгорели!
Многие художники, неизвестные при жизни, получают признание потом, благодаря оставленным ими произведениям. Но как рассказать о творчестве Дениса Макуни, если почти никаких работ не осталось? И тут вспоминаю: некоторые картины, были сфотографированы его отцом в 1998 году, с негативов я когда-то печатала фотографии. Значит, хотя бы в таком виде его картины, все-таки, избежали пожара! Слова персонажа,  одного из любимых Денисом произведения Булгакова, в чем-то нашли отражение в его судьбе…
Бесспорно, никакая фотография не передаст в полной мере глубины красок, настроения, души.  Но, сравнивая с живущими в памяти оригиналами, прошу поверить на слово, - репродукции достаточно хорошо передают первозданные цвета.
Чрезвычайно требовательный к себе, он находился в постоянном поиске передачи света, воды, воздуха, оставался верен своим идеалам и так был далек от претенциозной богемной жизни, прикрывающей, как правило, псевдоталант.
«Большое видится на расстоянье…», - писал любимый поэт Дениса Сергей Есенин, темы стихов которого переплетаются с полотнами художника: березы, черемуха, запах сена... Каждое лето он уезжал из города и погружался в работу.  «Радиостолбы буря повалила 4 года назад, тут нет никакой связи с миром людей,..  газет никто не выписывает,.. телевизор... не работает. Как прекрасно!  Я чувствую, что моя душа стала отдыхать от  этих нервных передач с искаженными злыми лицами людей, не знающих, чего хотят и зачем живут, от постоянных, диких новостей по радио, от статей в газетах о каких-то темных делах, трескотни, шума, сумасшествия.  Лежу на сеновале под однотонный шум дождя, читаю Бунина, смотрю на дальние леса. Кажется, что эти прозрачные зеркальные воды, широкие поля, стройные березы, легкие облака, птицы, пески, цветы правы, а мы с нашим безумием нет. Что-то самое важное потеряно навсегда», - пишет мне Денис в июне 1995 года. И еще: «Погода стоит прекрасная, я пишу сейчас сосновый бор с тропинкой и лесное озеро. Работаю пока маслом, а акварель подождет... По ночам выхожу погулять в лес, послушать ночных птиц, звуки ночного леса. Сплю я на сеновале, наслаждаюсь тишиной, ароматом сена... Я опять, как всегда, поступаю не рационально: взялся за серьезные длительные работы: сосновый бор и лесное озеро в дубраве. Надо бы наделать побольше продажной мелочи, но меня опять потянуло на великие дела. Надежда умирает последней». Да, он был далек от работы «на публику», не стремился к «производству на потребу дня». Каждое полотно было его детище, плод бесконечного поиска.
Только немного работ, покинувших его дом до трагедии, избежали пожара. Моя скромная коллекция располагает  несколькими картинами и набросками, в том числе, созданными перед моими глазами, как какое-то волшебство... Однажды, наблюдая, как мой маленький сын рисует, он взял детскую кисточку, смешал две-три краски (коробочка с акварелью была не полной) и получился прекрасный пейзаж.
Необыкновенный талант тонко сочетался со скромностью и благородством.  Если, выражая недовольство относительно той или иной картины какого-либо живописца, я спрашивала его мнение, он отвечал: «видимо, я не готов это понять». Ни разу не слышала я от него критики или осуждения в адрес соратников по перу, т.е. кисти. Даже мои дилетантские попытки что-то изобразить не критиковал, а, находя положительные стороны, деликатно хвалил и облагораживал несколькими мазками.
Читая эти воспоминания, может показаться, что Денис был, как говорят, особенно про людей искусства, «не от мира сего». Не думаю… Оставаясь высоко духовным и тонким человеком, был многогранен, разносторонне эрудирован, мужествен, обладал прекрасным чувством юмора, нередко подшучивал и над собой.
Сегодня в интернетовском поисковике, набрав фамилию «Макуни», читатели увидят множество фотографий разнообразных сортов фиалок, выведенных его родителями Татьяной Николаевной и Борисом Михайловичем, известными селекционерами. Их небольшая квартира была уставлена неповторимыми разноцветными фиалками, и только в его комнате запах краски и картины, картины, картины... Заходя к нему, хотелось с ними поздороваться, как со старыми друзьями, которые жили вместе со своим автором... На полотнах цветет черемуха, облака на чистом голубом небе, и, конечно, любимая «прозрачная зеркальная вода»:  реки, лужицы, пруды, заросшие тиной, плавающие в них кувшинки.  Солнечные «майские пейзажи» создают ощущение праздника, радости и жизни. В 1995 году я попросила написать акварель с одного из этих полотен. Принеся домой завернутую в газету картину, увидела не ней заголовок какой-то статьи: «Ценность, о которой вы не подозреваете». Эта фраза показалось пророческой и, вырезав заголовок, приклеила его с обратной стороны картины.
С огромным удовольствием и интересом Денис слушал мои рассказы о величественной природе Грузии. В те годы не было возможности, но я всегда мечтала показать ему нашу природу и любимый Тбилиси, представляла, как он будет ходить с этюдником и восхищаться, что это будет новая страница в его творчестве, новый источник вдохновения...  
Однажды Денис предположил, что люди искусства, ушедшие молодыми,  возможно,  в сущности, жили больше нас, поскольку за несколько минут творчества, они переживали больше, чем мы за несколько лет. Наверное, передавал собственные ощущения... Говорил,  что, погружаясь в работу, не помнит себя, словно, кто-то водит его рукой:  «Даже стыдно подписывать свою фамилию на холсте, ведь это писал не я».  
Невольно вспоминаются слова М.Ю. Лермонтова, перефразируя их, с болью думаешь: «Умолкли  звуки чудных красок...» Краски у Дениса действительно звучали!

Ольга АНТЕЛАВА