Несколько лет тому назад мне бы и в голову не пришло задержаться в маленьком провинциальном городке дольше двух дней, да еще с удовольствием. Всегда считала себя типичным городским жителем, и без шума-гама, запаха бензина и сутолоки – никак. Но, видимо, разные обстоятельства несколько вывели из равновесия, а может, с высоты добавившихся лет жизнь показалась не такой уж бесконечной, слишком быстротечной и захотелось замедлить шаг, оглянуться вокруг, запечатлеть в памяти увиденное, каждую мелочь, подышать свежим воздухом, услышать себя... Одним словом, я рада, что однажды летом по воле судьбы меня выбросило на природу, и я оказалась в совершенно другом мире, первый раз в жизни окунулась в деревенскую жизнь, далекую от изнеженности и привычного комфорта, и это общение с природой и простыми деревенскими жителями придало мне сил, успокоило, окрылило и стало казаться, что для меня открылась какая-то тайна бытия...
Все началось с того, что сосед пригласил нас с семьей прокатиться в Манглиси, где у него дача, которую он обожает и восторженно и долго может о ней рассказывать. Ну, мы и поехали. Был солнечный день, вертлявая дорога поднималась все выше и выше, стало закладывать в ушах, как в самолете, а глаз радовался бесконечным просторам сочно-зеленого цвета и фантастическим пейзажам, кажущимся рисунками. Радовала и хорошая, заасфальтированная трасса, благодаря чему через 50 минут оказались в Манглиси. Соседу хотелось показать нам все достопримечательности: и жизнерадостные полянки с ромашками и маками, и сосновые рощи, и крутые дачи. Дома были добротны, с красивым дизайном, разноцветными покрытиями крыш, причудливыми балконами – все правильно, стандартно, как и должно быть у «новых». Домики простых манглисцев были обычными, и я уже начала скучать, когда мы отправились по длинной улице смотреть старинную церковь. И тут я обратила внимание на старые домишки причудливых форм с черепичными крышами, расположившиеся вдоль дороги, но как-то в глубине, в зелени, как грибочки. Не дома, а настоящие избы с резными балкончиками и фасадами, и это меня по-настоящему впечатлило. Еще больше удивило, что все их жители – русские и украинцы. Избы действительно оказались настоящими, бревенчатыми, с печами, банями и ухоженными дворами, за которыми простиралось бескрайнее, душистое поле, река и горы. А место это называется – Старый Манглиси и имеет совершенно потрясающую историю, как и старинная церковь, расположенная напротив домов. С этого места и начинается история Манглиси.
Мы решили снять один из таких домиков с огромным, раскидистым старичком ясенем во дворе, и я, как любительница старины, окунулась в далекие времена, в IV век, когда поселок входил в состав княжества Картли, а от мусульманских захватчиков не было покоя. Местное население истребляли, угоняли в плен с громкими криками: «Гет, гет!» через холодную и бурную реку, получившую название Алгети, или как ее сейчас называют, Алгетка. Чтобы спастись, люди рыли туннели, где и скрывались во время очередного набега. Говорят, они сохранились по сей день под Старым Манглиси. Однажды один из них раскопал... бычок! Стоял долго на одном месте и упорно копал, копал... Сбежались люди и стали помогать «археологу». Увидев нечто похожее на туннель, вызвали профессионалов, обнаруживших еще и кувшин высотой с человека, на дне которого сохранились кусочки мяса, вернее, того, что от него осталось...
Турки набегали, как саранча, истребляя все и всех на своем пути и чувствовали себя в Манглиси как дома. Здесь сохранились и руины мечети со старым мусульманским кладбищем, а место по сей день называют Мечетка. Недалеко от Манглиси находится Дидгори, где в 1121 году произошла знаменитая Дидгорская битва, во время которой турки были побиты и изгнаны. Однако остановить их было сложно, и набеги продолжались. В 1795 году после нашествия Ага-Мохаммед хана все опустело, население истребили или угнали в плен. Чтобы спасти эти земли от колонизации в Манглиси был дислоцирован 13-ый лейб-гренадерский Его Величества полк – старейший и наиболее титулованный полк русской армии.
Вот мои милые соседи и оказались  потомками этих самых бравых военных и старались наперебой рассказать мне все, что слышали от своих дедов и прадедов. Эти вечерние посиделки доставили мне немало удовольствия.
В Манглиси в советское время располагалась военная часть и казармы. Кстати, здесь служил Иосиф Кобзон, о чем манглисцы любят рассказывать. На сегодняшний день от военной части остались лишь воспоминания.
Русские военные укоренились в Манглиси, домой ездили лишь за невестами. Мои соседи, Клименко, смеясь, вспоминали  рассказы дедов. «Приехали три брата-украинца – Клименко, от которых пошел наш род. Скоро половина старого Манглиси были Клименко!», – рассказывала тетя Мария. Жили дружно и весело, по вечерам звучали песни и гармошка, люди собирались, пели, плясали... Поведали  мне и о священной горе, называемой «Каменная невеста». На самом деле, это целый мегалитический комплекс (груда камней) на склоне Триалетского хребта – остатки древних сооружений, предположительно, недостроенной христианской базилики. Существует легенда о том, как манглисская девушка, спасаясь от турок, пытавшихся ее похитить, обратилась к Богу с просьбой превратить ее в камень. Так и случилось. Этот камень существует по сей день. Раньше на эту гору, к камню, шли с разными просьбами, например, в засуху просили дождя. Шли пешком всей деревней, со священником во главе шествия. Нужно было сдвинуть камень с места, и в этот день обязательно шел дождь. Вот такие чудеса... Наш дом тоже принадлежал Петру Клименко, но часть дома тетя Мария поделила с нашими добрыми хозяевами – Гурамом и Этери. «Я из другой деревни, мы мтиульцы, вышла замуж в Манглиси, у мужа русское образование, соседи все – русские, вот я и выучила первым делом русский язык», – ответила на мое удивление Этери на чистом русском. И Гурам говорил грамотно и без акцента. Да и вообще с тех давних пор все изменилось, население многонациональное, многоязычное и дружное. Люди спокойно, просто и душевно общаются, как когда-то в Старом Тбилиси.
Поначалу все время хотелось спать, видимо, это была  реакция изумленного организма на чистый воздух, а проще, акклиматизация. Ведь раньше, в советские времена, благодаря умеренному мягкому климату здесь был создан горноклиматический курорт с санаториями и пионерскими лагерями. Поэтому задышалось и зажилось в другом ритме – просыпалась с рассветом, когда небо необыкновенного цвета охры, ждала в поле, похожем на полотна импрессионистов, когда выплеснется солнце, разольется по горам, и мир оживет, а с закатом – клевала носом. Часто засыпала под звуки фортепиано, потому что рядом в доме жил чудесный сосед – композитор Отар Татишвили, и там рождалась Музыка. И вообще, сбавив темп, начинаешь  замечать каждую мелочь, завтракать, обедать и ужинать под звон колоколов, невольно вспомнив о молитве. А ведь в старину никто не принимался за еду, не поблагодарив Господа за хлеб насущный.
История древней манглисской церкви Богоматери затерялась в веках и предположительно начинается с IV века во времена правления царя Мириана. Говорят, что поначалу это была церквушка, спрятанная  в лесу, но с тех пор она претерпела реконструкции и реставрации. Некоторые части храма относятся к VII веку, вся восточная часть, притворы и облицовка стен с разнообразными резными украшениями датируются ХI веком. В 1002 году здание было основательно перестроено. В 1852 году памятник отремонтировали. Сохранилась надпись над входом во двор церкви: «Колокольня сооружена в 1862 г. под руководством прапорщика Пономарева, трудами чинов Лейб-Гренадерского Эриванского Его Величества полка при содействии Командира полка Генерал-Майора Князя Голицина». Есть надписи и на стене церкви, где отмечаются труды поручика С.Сливицкого. Во дворе церкви старинные могилы князей и княгинь, военных. Уникальные фрески датируются ХI веком и сохранились лишь на куполе, а стены покрыты толстым слоем известки, что вызывает сожаление. И тем не менее, у церкви необыкновенная аура, хотелось приходить сюда еще и еще раз, сидеть возле уникальных икон или во дворе, слушать службы отца Георгия, очень простого, скромного, одухотворенного человека, служившего с каким-то особым вдохновением. Рано утром и по вечерам после службы он занимался строительством небольшого домика недалеко от нашей дачи, и я могла наблюдать за этим трудолюбивым, худощавым человеком, строившим дом своими руками...
Там у всех все своими руками. Это я отдыхала, а у местных жителей на отдых не было времени: вставали ни свет ни заря и расходились по своим делам – кто в поле, кто в горы живность пасти, кто копать, кто косить – работы хватало. Пропоешь лето красное – зимой останешься голодным. Я могла часами наблюдать за работой косарей в огромном поле за домом. Работали и молодые, и старики с утра и до заката. К вечеру устало брели домой, но никто не жаловался. Это был их хлеб, правильный и поэтому – вкусный. И вся их жизнь, тяжелая, трудовая, но в гармонии с природой, казалась мне очень правильной и спокойной. Они жили так, как это было задумано изначально...
Очень скоро один за другим выросли душистые стога, и огромное поле стало горбатым. Можно было зарыться в душистый  стог и смотреть вдаль, ждать или провожать солнце, слушать дождь, следить, как надвигается густой туман, чувствовать его запах, или наблюдать за облаками и полетом крикливых ласточек, миниатюрных перепелок и работой трудолюбивых пчел. Казалось, что все это какие-то счастливые рисунки невидимого художника. Утреннее небо походило на рисунок акварелью, послеполуденное, как sand art или просто пустой холст, закрашенный ярко-голубой краской, вечернее же было написано густым, насыщенным маслом. А вокруг – лес и веселая, бежавшая вприпрыжку Алгетка. Деревья перешептывались с речкой, кивали ветки, разбегались солнечные зайчики, колдовал ветер. Можно было усесться на камень под невысоким, но мощным водопадом и наблюдать за рыбешками, весело выпрыгивавшими из воды. Вот такой естественный spa-салон, в котором удовольствие не зависело от времени. Какое это счастье, когда кожа пахнет солнцем, на душе свет и покой и кажется, что разгадала все тайны мирозданья. Наконец, я нашла ту тишину, когда слышно только себя, и открыла нехитрые радости  жизни. Научилась, пусть на время, жить, не дергаясь, не суетясь, а наслаждаясь каждым днем, так тесно пообщалась с природой и поняла, что в ней все то, что я так ценю: открытость, щедрость и искренность. А благодаря моим добрым Клименко стала отличать зверобой от душицы, собрала целебные травы, растущие прямо под ногами, полюбила ароматный чай из них, увидела, как собирают мед, грибы, узнала, что такое баня, натопленная дровами, перестала бояться разной живности, спокойно прогуливавшейся по полю. Когда в первый день мне навстречу направился бычок, качаясь, как в детском стишке, я не знала, куда бежать: вокруг поле, ни дерева, ни забора, ни моего пса, обезумевшего от счастья и носящегося по просторам. Пришлось остановиться и молиться. А он подошел и подставил мне свою теплую, шершавую голову, и я его просто погладила. Так что, никакой корриды не случилось. Перестали пугать и лошади. Кстати, туристы из разных стран брали их напрокат и совершали экскурсии верхом по всем долинам и взгорьям, фотографировали местные красоты и возвращались довольные, загоревшие и счастливые. Подружились мы и с кузнечиками, которые раньше приводили в ужас. А потом я внимательно разглядела это странное существо, усевшееся мне на ногу и походившее  на йога, и успокоилась. На фоне такой мудрой природы, наивной живности кажешься себе какой-то неправильной и хочется стать лучше, что-то изменить к лучшему. Оказывается, какое оно простое – счастье, какое безмятежное, в каких простых вещах прячется, и стало понятно, что к природе, как к Богу, приходишь с годами.
Обратный путь был странным, в пасмурный и туманный день, дорога едва угадывалась, как и силуэты деревьев, домов, людей – весь мир стал черно-белым. Неожиданно резкость изменилась, мир приобрел краски, и я увидела огромный куст шиповника с крупными, как бусы, багровыми плодами, достававший  ветками до машины. Может, он прощался, а может, хотел остановить, вернуть в полюбившийся Старый Манглиси, к моим добрым, загрустившим Клименко, бескрайнему полю, пушистому лесу, к которому уже подкралась осень... Кто знает...


Анаида ГАЛУСТЯН