История войн и наемников стара, как мир. Наемники это как бы контрактники сегодня: послужил немного, берешь отпуск и отправляешься воевать то ли со своими братьями, то ли бог весть с кем где-то у черта на куличках. А погибнешь, и «никто не узнает, где могила твоя». Чья-то жена всплакнет, чья-то и вовсе откажется. Такова жизнь: c’est la vie – как говорят французы. Кстати, о Франции. Наемники-иностранцы всегда почитали за честь служить самой рыцарской нации мира – французам. Чужеземцы приходили под знамена Франции искать благородные примеры подвигов и самопожертвования, в которых там никогда не было недостатка. Пешие банды, набранные за границей Филиппом-Августом, сменялись шотландцами, прибывшими сражаться на стороне короля Франции Карла VII... В период итальянских войн, в царствование Людовика XII, во французской армии появилась иностранная легкая конница, бывшая в те времена совершенно новым элементом. Это были выходцы с Балканского полуострова...
Затем, во времена правления Франциска I, появились швейцарцы. С тех пор эта образцовая пехота, отличавшаяся смелостью и верностью присяге, обретет почетное место на страницах военной истории Франции. Их стойкость и мужество хорошо иллюстрирует следующий пассаж: «На мрачных полях Россбаха, увидев линию из красных мундиров, прикрывающую отступление французов, Фридрих II с нескрываемым восхищением произнес: «Что эта за кирпичная стена, которую не могут пробить мои пушки?» На что последовал ответ: «Сир, это швейцарцы!» Именно на знаменах швейцарских полков, состоявших на службе Франции, впервые во времена Монархии появился девиз: «Верность и честь». Это тот самый девиз, который красовался на знаменах французских иностранных полков.
Словосочетание «Иностранный легион» впервые будет произнесено в 1792 г., при подписании декрета об организации «Вольного иностранного легиона», в который принимали только иностранцев. Воспоминания о великих кампаниях, проведенных под французскими знаменами, навеки останутся в сердцах этих иностранцев вместе с названиями сражений – Аустерлиц, Йена, Фридланд, Ваграм, Лютцен, Монмирай и, конечно, Ватерлоо.
Иностранный легион своим созданием обязан королю Франции Луи-Филиппу. 9 марта 1831 г. вышел королевский указ, в котором объявлялось о формировании «легиона, составленного из иностранцев». С этого дня начинаются «великие приключения» легиона. Привязанность и уважение, проявляемые друг к другу офицерами и солдатами легиона, родились и окрепли на полях сражений в Алжире и были сотканы из тех чувств, которые выразили слова гимна:
«Эмигранты со всех концов земли, Свобода открывает вам другие поля сражений...»
В экспедиционном корпусе был обычай говорить: «Солдат из Франции поступает в госпиталь, чтобы возвратиться на родину, стрелок – чтобы вылечиться, а легионер – чтобы умереть».
Просмотрев список полковников и командиров легиона с 1831 по 1956 гг., я встретил две знакомые фамилии. Генерал армейского корпуса французской службы Зиновий Алексеевич Пешков, он же Зиновий Михайлович (Ешуа Золомон Мовшевич) Свердлов (1884-1966), старший брат печально известного большевистского деятеля Якова Свердлова, крестный сын писателя А.М.Пешкова (Максима Горького).
Зиновий Пешков родился в Нижнем Новгороде, где его отец, полоцкий мещанин еврейского происхождения Михаил (Моше) Израилович Свердлов, владел скоропечатной и граверной мастерской. Чтобы поступить в Императорское филармоническое училище, Зиновий Свердлов в 1902 году принял православие, взяв отчество и фамилию своего крестного отца Алексея Максимовича Пешкова. Учился в школе-студии Московского художественного театра. Эмигрировал из России в 1904 г., жил в Канаде, США, Новой Зеландии, а с 1907 года в Италии (где гостил у Горького на Капри). Зиновий Пешков сделал славную военную карьеру. Он переехал в Ниццу, где в августе 1914-го поступил добровольцем во французскую армию и вскоре был переведен из армейской пехоты в Иностранный легион. Служил во 2-м маршевом полку, где быстро прошел путь от легионера 2-го класса до унтер-офицера. 9 мая 1915 г. был тяжело ранен и потерял правую руку. Став лейтенантом, с августа 1916 по май 1917-го совершил пропагандистскую поездку в США для того, чтобы повлиять на общественное мнение этой страны и ускорить ее вступление в мировую войну на стороне Антанты. В качестве члена французских военных и дипломатических миссий находился в России с 27 июня по 14 ноября 1918 года. Затем последовали Румыния, США, Китай, Япония, Маньчжурия и колчаковская Сибирь (15 мая 1918 – 23 октября 1919 гг.). Произведенный в капитаны 14 января 1920 года, Зиновий Пешков в том же году был назначен помощником верховного комиссара Франции на Кавказе, графа де Мартеля. С 1926 года Зиновий Пешков состоял при Министерстве иностранных дел. Получив звание командира батальона, он с 1933 по 1937 годы был административным советником в Южном Ливане, а с 1937 по 1940 гг. командовал батальоном 4-го иностранного пехотного полка в Марокко. Добровольно примкнул к движению «Свободная Франция» и быстро заслужил у Шарля де Голля звание полковника.                                          
В 1941-42 гг. был представителем голлистов при правительстве Южно-Африканского Союза (в ранге министра), а в 1943-м начальником французской миссии в британской Западной Африке. Получив звание бригадного генерала, Зиновий Пешков с 1943 по 1945 годы находился в Китае в качестве представителя Французского Комитета национального освобождения при правительстве Чан Кайши, а с ноября 1944-го стал послом Франции в Чунцине. С 19 марта 1946 года в ранге посла возглавлял французскую миссию связи при Верховном командовании союзников в Японии. Уволен в отставку в 49-м, но продолжал исполнять свои обязанности посла в Токио. В январе 1964 года Пешков по просьбе президента де Голля совершил визит на Тайвань, чтобы разъяснить генералиссимусу Чан Кайши причины признания Францией Китайской Народной Республики. Находясь в запасе, Зиновий Пешков получил звания дивизионного и корпусного генералов.
Вот такую достойную жизнь прожил Зиновий Михайлович Свердлов, не в пример своему брату-мракобесу Якову. Два брата-антипода, две совершенно противоположные судьбы. 27 ноября 1966 г. Зиновия Алексеевича не стало. Таких пышных и торжественных похорон во Франции не было, наверное, лет двести.
Листаю дальше «книгу судеб» Иностранного легиона и читаю: 13-я полубригада Иностранного легиона, подполковник Амилахвари, 24 октября 1942 г. (убит).
Жизнь и судьба Дмитрия Георгиевича Амилахвари – наглядный пример чести и верности присяге и любви к Франции, заменившей ему Грузию, которую он вместе с семьей вынужден был покинуть после ее оккупации большевиками. Дмитрий Амилахвари родился 31 октября 1906 года. Отец Дмитрия, полковник князь Георгий Амилахвари и мать Нино Эристави жили в Гори, где Дмитрий учился в гимназии. После прихода  большевиков семья покинула Грузию и поселилась во Франции. В возрасте 17 лет Дмитрий поступил в престижное военное училище Сен-Сир. Незаурядный ум и отличные человеческие качества снискали ему любовь и уважение среди офицеров. После окончания  училища его направляют в Алжир, в город Сиди-Белль-Аббес, где он начал служить в Иностранном легионе. Амилахвари принадлежат слова, которые вслед за ним смело могут повторить все иностранцы, поступившие на службу в Иностранный легион: «У нас, иностранцев, был только один способ доказать Франции свою признательность за тот прием, который она нам оказала: погибнуть за нее».
13-я полубригада Иностранного легиона (П.Б.И.Л.) была сформирована в феврале 1940 года в Белль-Аббесе. Оба ее батальона «горного» типа включают в себя солдат из всех иностранных пехотных полков, стоявших в Алжире и Марокко.
31 августа командование 13-й П.Б.И.Л. принял подполковник Дмитрий Амилахвари. Для этой воинской части наступает суровый, но славный период ее истории. Между англичанами с одной стороны, и итало-германскими силами Роммеля с другой, в пустыне Киренаики разыгрывается партия, ставкой в которой является обладание Египтом, страной, являвшейся для союзников мостом в Россию, а для неприятеля – базой воздействия на арабский мир.
Прибыв в Египет к Рождеству 1941 г., 13-я полубригада немедленно отправляется в пустыню. С 15 января 1942 года она занимает позицию перед проходом Хальфайя, который подвергается яростным атакам и столь же упорно обороняется до 17-го числа. После этого 5 000 оставшихся в строю солдат гарнизона сдались вой-скам союзников. Английское командование, помня о том, что легионеры могут одинаково хорошо сражаться и строить, доверило им возведение линии Газала-Бир-Хакейм (заграждения на пути итало-германских танков). Закончив эти работы, 13-я полубригада занимает ее крайнюю южную оконечность в Бир-Хакейме. 14 февраля легион начал укреплять свою позицию: она имела вид треугольника с периметром в семь километров; ее предстояло удерживать двумя батальонами 13-й полубригады, двумя колониальными батальонами и артиллерией. Бир-Хакейм – это пустыня из пустынь, голое плато, окружающее безводный колодец. Ни одной скалы, за которую можно зацепиться и организовать оборону. Кругом – пески. Отбита танковая атака итальянцев, 150 бомбардировщиков «Штука» атакуют позиции полубригады, а 105-мм орудия противника продолжают методичный обстрел позиций легионеров... Роммель посылает к командиру 13-й полубригады генералу Кенигу парламентариев с предложением сдаться. Когда парламентарии услышали ответ генерала: «Вопрос о сдаче позиции не стоит и никогда стоять не будет», они с восхищением прошептали: «Вы – настоящие солдаты!»
Легионеры выстояли, прорвали кольцо окружения и после беспощадной рукопашной борьбы упорно устремились к условленному месту встречи с британцами, где их ждали санитарные машины, питание и вода. После героических боев, которые по достоинству оценило английское командование, легионеры и солдаты колониальных войск получили заслуженный отдых. Легион был горд своим участием в боевом подвиге, тем более под командованием генерала Кенига.
23 октября 1942 г. Монтгомери начинает свое победоносное наступление. 13-я П.Б.И.Л. заняла свое место среди участников сражения. Она задействована в трудной отвлекающей операции на крайнем юге сектора Эль-Аламейна, где своей атакой на Эль-Химеймат она должна была сконцентрировать на себе ответные действия противника. Пик с обрывистыми склонами служит неприятелю наблюдательным пунктом. Это – начальная цель легионеров, которые 23 октября, незадолго до полуночи, перешли первое из прикрывающих его минных полей. В час ночи 24 октября 1-й батальон натолкнулся на крутые утесы, простреливаемые пулеметами врага, ловко замаскированными в скалах. Батальону не удается достигнуть плато. На рассвете туда взбирается 2-й батальон и подвергается атаке германских танков, зашедших в тыл.
13-я П.Б.И.Л. находится без прикрытия под интенсивным огнем артиллерии и минометов. Командующий полубригадой подполковник Амилахвари стоит во весь рост, хорошо видимый своими людьми, которые с начала компании относились к нему с искренним восхищением, возрастающим с каждым новым боем. Сразу четыре вражеских снаряда, выпущенных одним залпом, разорвались вблизи подполковника, и он упал, пораженный насмерть. Так погиб на поле сражения этот грузинский князь, который своей смертью «доказал свою признательность Франции за тот прием, который она оказала ему», став его новой родиной.
Он участвовал в составе 13-й П.Б.И.Л. во всех сражениях вплоть до 24 октября, когда, как бы предчувствуя свой конец, сказал в момент затишья своим товарищам: «Когда рис-куешь предстать перед Богом, следует надеть соответствующую форму».
Его смелость была легендарной не в меньшей степени, чем его выправка и спокойствие. Подполковник Амилахвари являлся типичным представителем тех офицеров, которые пришли в легион после произошедших в России потрясений. Наиболее старые из них стали офицерами еще в императорской армии, самые молодые окончили французские военные училища. Они привнесли в легион свойства и качества, весьма характерные и для Амилахвари, – пламенную отвагу, смесь горячности и фатализма, глубокое чувство ответственности за жизнь своих солдат, а также тот стиль военной элегантности, по которому их узнавали с первого взгляда.
Великолепную оценку подполковнику Амилахвари дал генерал Моклар, сказавший: «Амилахвари – это легион. Его военная жизнь, его энтузиазм, его подвиги, его жесты соответствуют легиону. Все в нем было величественным: рост, поведение в мирное время и на войне, идеализм и постоянное, кажущееся даже слегка болезненным, стремление к героизму, о котором он всегда мечтал, хотя было нелегко превзойти самого себя».


Александр КАЛАНТАРОВ