Глубоко своеобразный городской фольклор старого Тбилиси всегда привлекал внимание, и можно без преувеличения сказать, что объем и значение его в конце XIX - начале XX веков были огромны. Народная культура старого города была реалистической и демократичной. Ее содержанием стали переживания и чаяния рядового жителя города с его гуманистическими идеалами. Народные поэты (вместе с их издателями) были сродни средневековым переписчикам. Изменились разве что литературное содержание и способы распространения: рукописные книги сменились печатными изданиями.
Замечательному грузинскому поэту Иосифу Гришашвили (1889-1965) принадлежит книга «Литературная богема старого Тбилиси» (впервые издана в 1926 году), в которой он не только воспел народную стихию мудрости, но существенно определил ее подлинный смысл в новой социальной системе мировоззрения. Народные поэты старого Тбилиси обладали талантом непосредственного, искреннего и чистого видения мира, переживания его в словесных (и живописных) образах. Их язык был по-восточному цветистый, гордо-вежливый, их произведения поэтизировали человека и жизнь, выражали любовь к родине, ее природе и истории. Они были рыцарями своего города.
Стихи, песни, частушки ашугов можно было услышать в ремесленных мастерских, духанах, чайных, кофейнях, а то и прямо на улице. Многие из них учились азбуке по вывескам (как известный революционер Миха Чодришвили), по продуктовой таре и мешкам (как Иэтим Гурджи), были и такие, которые вовсе оставались неграмотными.
Некоторые из народных поэтов сами иллюстрировали свои книги. Так, И. Гришашвили упоминает о поэте Давиде Лазареве (1832-1919), который держал книжную лавку около Александровского сада. На собственные средства он не только издал «Караманиани», но и осуществил художественное оформление этой книги. И. Гришашвили утверждает, что иллюстрации выполнялись в стиле Пиросмани. И это неслучайно: у художника и народных поэтов старого Тбилиси были одни социальные и художественные корни. Вспоенный поэтическими родниками старого города, Пиросмани знал и любил поэзию. Согласно одной из легенд, связанных с его жизнью, он сам писал стихи, а иногда читал строчки, проникнутые чувством горечи. Литература обогащала духовный мир художника, сказывалась на его творчестве, богатейший арсенал живописных образов и сюжетов (как, впрочем, и сопроводительные подписи на картинах художника) которого питали не только древнегрузинский фольклор с его мифами, сказками, песнями, любовно-рыцарским эпосом, не только предания и новеллы прежних времен, но и современные ему.
И. Гришашвили рассказывает в своей книге и о другом народном поэте – Скандарнове (1850-1917), который оставил после себя 30 поэтических сборников. Вот названия некоторых из них, хранящихся в семье его потомков: «Зеркало для флирта и другие новые стихи и песни», «Маленькая народная муза, сцена, куплеты и недавно пришедшее в голову стихотворение о двоюродном брате», «Шутливый волынщик, любопытные стихи для флирта», «Погибший пароход «Титаник», песни, загадки» и другие.
Книги эти были изданы на дешевой бумаге в типографиях «Надежда», «Гермес» и «Соропань». Некоторые из них иллюстрировал сам автор. Родившись в семье маляра, вместе с любовью к поэзии Саят-Нова Скандарнова унаследовал от отца его ремесло. Он называл себя художником и не забывал указывать это на обложках книг. Кстати, обложка его сборника «Любовные стихи, песни, куплеты, сатиры и загадки», напечатанного в типографии «Надежда» в 1912 году, украшена изображением группы музыкантов, так называемой «даста», с инструментами в руках перед натюрмортом с поросенком, рогом и другими атрибутами грузинского застолья. Этот почти лубок с натюрмортом, несколько напоминающим вывески старого Тбилиси (и отчасти натюрморты Пиросмани), обрамлен виньеткой в духе стиля... модерн, широко распространенного здесь в начале XX века.
Вспоминая добрым словом народных поэтов старого Тбилиси, нельзя обойти вниманием издателей, владельцев книжных лавок, букинистов, которые способствовали популяризации произведений «литературной богемы». Известна патриотическая и подвижническая деятельность Захария Чичинадзе, занимавшегося не только изданием книг, но и продажей их в собственной лавке в рабочем районе на Авчальской улице в доме № 77 и на 2-й Тумановской, № 32.
Документы Центрального исторического архива Грузии сохранили имена многих других издателей, зачастую рисковавших своим делом, лавировавших между цензурой (надзор за издательским делом вела не только цензура, но и специальная инспекция типографий и книжной торговли в Тифлисе ЦГИА ГССР, ор. 278, о. I, д. 9.) и определенными кругами общества.
Дворянин Гогичаишвили имел книжный магазин на Головинском проспекте, № 10, Иван Зазиашвили – на Михайловской улице, № 20, Кикнадзе – на Головинском проспекте, № 22, Имедашвили – на Георгиевской улице в доме Арджеванидзе.
Крестьяне Спиридон Лосаберидзе, Аслан Капанадзе, Георгий Болквадзе, Александр Мумладзе (а до него 3. Чичинадзе) содержали типографии. Первый – под названием «Братство» на углу улиц Московской и Гунибской, второй – на Давыдовской, № 1, третий владел типографией «Шрома», а четвертый – «Соропань» (в 1909 г.).
Княгиня Меланья Андроникашвили в 1909 году была владелицей типографии «Гуттенберг» на Воронцовской улице, №1, а дворянин Парфен Готуа был хозяином «Цискари».
Тамара Таварткиладзе, Яшвили, Майсурадзе, Иван Лолуа, Иван Питоев, Иван Тхоржевский, 3. Абовьянц, Иван Хеладзе – этот список тифлисских издателей можно продолжить.
В 1884 году в городе насчитывалось 20 типографий, 21 книжный магазин (ЦГИА ГССР, ор. 480, о. 3, д. 119.), а в 1906 году на 240 тысяч жителей приходилось 247 книжных лавок, библиотек, картинных и нотных магазинов, 26 типографий, 52 книжных магазина, 30 магазинов, торговавших картинами (ЦГИА ГССР, ор. 480, о. 2, д. 116. Отчет инспектора книжной торговли).
Книги продавались по всему городу. Их разносили по улицам торговцы мелким товаром и букинисты. Объектив Д. Ермакова, замечательного фотографа-бытописателя Тбилиси, да и всего Закавказья, запечатлел бродячего букиниста Яшку.
Имя другого букиниста – Георгия Маисурадзе, торговавшего напротив Александровского сада, сохранили архивные документы. Из них же мы узнаем, что букинистом был и Захарий Чичинадзе, предлагавший свой «товар» в лавке под навесом на Солдатском базаре.
Дешевыми книгами торговали и карачохели. По описанию И. Гришашвили, один из них – В. Эсагов ходил в широких шароварах, с книгами в большой плетеной корзине.
Период с конца XIX по начало XX века был временем, когда усилилась тяга всех слоев населения, в том числе трудового люда, городских низов, к знаниям, книге, театру, музыке. Обратимся вновь к архивным материалам. В делах амкаров сохранился доклад председателя старшин Ремесленного клуба (ЦГИА ГССР, ор. 119, о. I, д. 45 от 1914 года), в котором говорится о необходимости открытия учреждения, где ремесленники могли бы получать знания и отдыхать после трудового дня. Таким местом стал Ремесленный клуб, открывшийся лишь в 1915 году (помешала Первая мировая война). На собранные деньги ремесленники арендовали помещение (дом и сад Таировых), оборудовали сцену, приобрели декорации и реквизит, открыли читальню. 500 членов клуба и 300 постоянных его посетителей выработали устав, параграфы которого гласили о том, что Общество тифлисского ремесленного клуба ставит целью способствовать культурному развитию трудового населения города, что оно имеет право устраивать чтения, беседы, спектакли, концерты, семейные вечера, экскурсии, организовать библиотеку и читальню.
У народных поэтов и их издателей не было четкой идеологической платформы, тем не менее они делали свое дело. Старый рабочий, революционер Миха Чодришвили, например, считал, что сборники стихов поэтов Майдана и «Караманиани» были его школой и учителями. Шло время. Забылись многие имена. Но осталась память о талантливых народных самородках, таких, как Иэтим Гурджи, Давид Гивишвили, Георгий Скандарнова, Антон Ганджискарели и других. Пестрый, шумный рынок старого Тбилиси предлагал «Мясника Михуа, которого утопили в Куре», «Восхваление верийской Вареньке», «Стихотворный рецепт Шушане Чаипхановой» и другие курьезы городского поэтического фольклора, но на смену им уже приходила поэзия гражданского содержания.


Ирина ДЗУЦОВА