Нас познакомила лошадь – Белая Грива. И старичок, гостивший у сына в городе и скучавший по родным горам, любимому селу, где прожил всю жизнь и где осталась могила его верной супруги. Как тосковало ее материнское сердце по сыну, как ждала она его каждый день! Но не так просто преодолевать расстояние, когда там, далеко, учеба, работа, молодая семья… Так и не дождалась. А еще лошади – надежные и преданные друзья, оставленные на попечение соседа. Но разве чужой человек сможет так любить, так заботиться о них, как он сам? Да еще случилась беда – заболел пожилой человек в городе,  а заботливые сын с невесткой не отпустили домой, в родные горы. И тут увидел он на площади лошадь, катающую детей, обрадовался, залюбовался и больше затосковал. Даже имя ей придумал – Белая Грива. Молодой парнишка, с которым старик познакомился на базаре,  проникся жалостью к своему соотечественнику, узнал, где живут хозяева лошади и отвел к ним своего старшего друга. Хозяин лошади понял, в чем дело, радушно принял приезжего человека, с трудом говорившего по-русски, угостил, рассказал о себе – добрые люди всегда найдут общий язык. А потом подвел к лошади и сказал: «Скачи давай!» Гость с легкостью оседлал ее и поскакал навстречу ветру, совсем как там, на родине, в Армении, и благодаря Белой Гриве вновь обрел уверенность и надежду.
Вы заметили, сколько добра, человечности, тепла и света в этом коротком рассказе замечательного писателя Давида Арутюняна? Все его творчество именно такое – светлое и человечное. И не имеет значения, о ком его истории и где они происходят – это обо мне. Или о моих родных,  соседях, друзьях…Потому что мне близки и понятны эти ценности: как любовь к животным, забота о родителях, верные, добрые люди, встречный ветер и неугасающая  надежда.
Давид Хачатурович Арутюнян родился в Тбилиси, здесь провел детство, юность, молодость. Окончил третью мужскую гимназию, жил на улице Ованеса Туманяна, в доме, из окна которого была видна синагога, затем выучился на  инженера железнодорожного транспорта, работал инженером-конструктором авиационно-технической базы Тбилисского аэропорта. Но в нем всегда жило творчество, поэтому он – писатель, поэт, переводчик, художник, сказочник, автор сказочной повести «Волшебный город Дореми», повести о детстве «Розовый город», об отце – жертве сталинских репрессий, который провел 9 лет и 7 месяцев в Вятском лагере, «Жил Христофор», циклов «Рассказы Темного тупика», «Картинки старого Тбилиси», рассказов «Медаль», «Алюминиевый крестик», «Аблава» и других. Несмотря на то, что семья переехала в Армению, а потом в Россию, родной Тбилиси остался жить в душе, в рисунках и рассказах: «Балконы, покосившиеся лестницы, ведущие с этажа на этаж, дворы и дворики с развешанным бельем, ветхие черепичные крыши, кирпичные дома, акации, спасительная тень которых была прибежищем игроков в нарды летним душным днем…» «Никто, наверное, не задавался целью посчитать сколько национальностей представляли обитатели домов Темного тупика. Как речушка вливается в огромную горную реку, так и он своим многоголосьем и разноязычным говором вливался в Аргутинскую улицу».
«Я помню все чудные мгновения», – говорил он. Так детально и ясно писать о самых ранних годах своей жизни  мог только человек, не потерявший своего детства. Например, воспоминание о первом снеге или о восторге от бенгальских огней: «И было мне три годика тогда, Осталась память сердца навсегда». Или о переходе через Ишачий мост: «Старый мост в детстве страх наводил на меня. Там внизу был бурлящий поток. Если с мамой шли по мосту среди дня, Бросить взор на Куру я не мог».
Давид Хачатурович – автор сборника стихотворений к армянским пословицам – «Книга совы» и к картинам старого Тбилиси художника Вагаршака Элибекяна.

«На рынках вечно суета
Для всех открыты ворота
Шайтан-базар шумит весь день
Входите все, кому не лень…»

Здесь и Нарикала, и Кура, и базары, и кинто, и фаэтоны, и духаны – весь колорит старого города.
«Как осенние листья прошелестели годы», но однажды он вернулся в родной город. «Я бродил по местам своего детства и ноги сами понесли меня к школе… Подул ветерок, я закрыл глаза. Далекие голоса детства доносились издалека». Тоска по родному городу осталась на всю жизнь. «Хоть бы раз «антоновку» из Грузии мне моя фортуна принесла!»
Совсем недавно, в феврале, этого замечательного человека не стало. Всего несколько недель тому назад он писал на своей страничке в фейсбуке: «Аджарские хачапури в подвальчике на Руставели вместе с графином газировки от Лагидзе – незабываемое удовольствие».

«Что в памяти оставлю о себе?
От деда мне доставшееся имя,
Роман в стихах о папиной судьбе
И дневники с раздумьями моими.
Фотоальбом, запечатлевший время
От детских лет до нынешних Годин
И опусов моих нескладных бремя
Да живописных несколько картин.
Три повести и переводы также
И книжки самиздата – целых пять.
Пожалуй, все оставлю: то, что нажил
И стану где-то в космосе витать».

Но свет, который горел в его доброй душе, не погас, а передался сыну – необыкновенному человеку, детскому писателю, журналисту, сценаристу Карену Давидовичу Арутюнянцу, с которым меня познакомила все та же лошадь – Белая Грива! Он увидел рассказ отца на моей странице и поблагодарил меня, а я сказала, что он с моей бабушкой однофамильцы и что мои предки из Карса. «А мои – из Эрзерума»,- ответил он. Значит, общие корни, горе, трагедия… «Мой прадед по линии мамы владел в Эрзеруме двумя синематографами». И мой прадед был связан с кино, здесь, в Тбилиси  – начинал киномехаником у итальянцев братьев Риччи, которым принадлежал кинотеатр «Паллас» (затем «Амирани»), когда еще кинопроекторы работали на газовых углях. Позже он стал  директором кинопроката. А еще общее – Кукийское кладбище, где покоятся наши предки…
Карен Арутюнянц родился в Тбилиси, где провел счастливое детство, затем семья переехала в Ереван, где он окончил школу, политехнический институт, а потом ВГИК в Москве, куда позже переехали родители и где он живет по сей день. Он издавал газеты и журналы для детей, написал повести «Я плюс все», «Пончик идет по следу», «Иванушка первый, или Время Чародея» и др. Карен Давидович много времени проводит с детьми, которые учатся с ним писать забавные истории, излагать свои мысли, говорить обо всем, например, о небе, о смехе, о нежности и любви, фильмах, знакомит со своим творчеством, учит верить в сказку. С детьми можно все – мечтать, что будет в 2029 году, провозгласить Международный день птиц, морей, деревьев, динозавров или написать книгу про кота, который ходит вверх тормашками. Все получится, главное – иметь фантазию и доброе сердце. Все это обсуждается на встречах в библиотеках, школах или литературно-театральном клубе «Не сердите попугая». «Мы создаем миры!» - говорит Карен Давидович.
А совсем недавно вышла книга, в которую вошли две автобиографические повести отца и сына – Давида Арутюняна и Карена Арутюнянца – «Две повести о детстве», которую я получила в подарок и с удовольствием прочитала. Это книга о детстве мальчиков и девочек, живших в сороковые и семидесятые годы двадцатого века. Каждая глава книги отзывается в сердце, перекликается с моей жизнью – думаю, так будет с каждым, кто ее прочитает. Например, сороковые, военные годы, которые Давид Хачатурович провел в Ереване у бабушки с дедушкой, оживили во мне рассказы моей бабушки о том времени. Вот эпизод, когда дети общались с немецкими военнопленными, работавшими на стройке, жалели их, усталых и худых, и угощали персиками, а один немец смастерил для них игрушку – акробата. Внук рассказал об этом дедушке, а дед сказал: « И немцы ведь люди… Может, он вспомнил своего сынишку и загрустил, а может быть, он, как честный человек, мучается, что участвовал в такой жестокой войне, народ ведь не виноват». Моя прапрабабушка тоже приводила военнопленных, работавших в Тбилиси, домой, жалела и делилась совсем не лишним куском хлеба. Однажды привела белобрысого, тощего мальчишку, разбиравшего с другими военнопленными кирху на Марджанишвили. Он увидел на стене фотографию моего деда – офицера в черной рамке, все понял, опустился на колени и заплакал. «Это муж моей внучки, – объяснила ему добрая старушка, – но ты не виноват, это Гитлер, ты ешь, ешь…». В этой книге описывается разное время, но ценности одни у всех на все времена: семья, дружба, первая любовь, верность, доброта, отзывчивость… И детство!
Удивительно, как оба автора сохранили в себе детство! Я считаю, что это самое главное время жизни, самое яркое, теплое, наполненное голосами любимых людей и ароматами. Для меня это аромат акации, которой было так много вокруг маленького кирпичного дома у парка Муштаид, где я росла. Кто-то или что-то должны обязательно возвращать в детство, чтобы ничего не стерлось, не забылось… А еще очень важно, когда ты не с чьих-то слов знаешь историю своих бабушек и дедушек, а живешь с ними, наблюдаешь их жизнь. Они оставляют глубокий след в душе и в памяти. И, конечно, детство создают родители. Вообще, семья. «Всего лишь надо почаще разговаривать друг с другом…И слушать. Слушать, впитывая в себя нашу общую судьбу», – пишет Карен Давидович. Мне кажется, дети, которые получили достаточно тепла, внимания и любви от родных, не теряют своего детства никогда. И способности мечтать и фантазировать. И любить. И хранить память.
«Я всматриваюсь в лица своих предков на фотографиях и вижу совершенно точно одно – какими цельными, уважающими себя и жизнь были эти люди», – говорит Карен Давидович.
«Очень красивые у меня бабушки. Души у них чудесные». Я тоже так думаю о своих предках и особенно бабушках – обе были интересные, каждая по-своему, настоящие старые тифлиски, как я их называла. Кстати, одну из них тоже звали Катя, как и бабушку Карена Давидовича. Мы очень  любили наших Кать…
«Я помню эти детские вечера, когда сидишь в поликлинике в коридоре… и ждешь маму. За окном город, приглушенные звуки, в небе проносятся стрижи… А потом мы заходим в гастроном и покупаем конфеты и сгущенку, и весело идем к дому… А может, еще дует ветерок, наш чудесный южный ветер с гор, с Тбилисского моря, на котором здорово летом, оно почти настоящее, а дальнего берега не видно совсем, и там, наверное, океанские лайнеры плывут себе в Африку… А мама смеется так весело. И мне тоже хорошо…».
«8 марта 1961 года поженились мои папа и мама. Мама тогда училась в Ереванском университете и папа приехал к маме из Тбилиси и предложил руку и сердце. Они знали друг друга с послевоенного детства, они выросли на улицах Туманяна и Леселидзе, в Темном тупике на Майдане, в окружении Куры, серных бань, синагоги, христианских церквей и самых шумных, печальных, трудолюбивых, веселых, разных и чудесных соседей в мире», – рассказывает Карен Давидович.
«Мама и дедушка жили на Леселидзе, 51. Я у дедушки часто бывал, ел «Мишку на севере» и смотрел, как он делает протезы. Мы с моим дедушкой сидели молча.
Он – один из лучших протезистов Тбилиси – колдовал над зубными протезами, а я разглядывал одну из копий, сделанных дедушкой с полотен французских пейзажистов -романтиков.
Когда-то дедушка собирался стать художником, но его в Академию не приняли. Не то сословие. Из буржуа. А это была на тот момент Грузия советская.
Словом, он тихо колдовал над своими протезами.
Я тихо разглядывал какого-нибудь Дюбуа.
Это одно из самых откровенных и пронзительных общений в моей жизни.
Ещё мы так же молчали с моим отцом. Реже, чем с дедом. Но это было».
А мне запомнились слова дяди главного героя повести Давида Хачатуровича «Розовый город», архитектора Ашота, когда мальчик увидел, как заделывают трещину на доме, в которой жили воробушки, переполошился и стал звать всех  на помощь, и они побежали просить рабочих оставить небольшие щелки для птиц. Рабочие удивились, как можно думать о птицах, когда вокруг война, голод, а дядя сказал: «Чтобы воспитывать в наших детях ненависть к насилию, мы должны думать о птицах».
Семья передала мальчику свою мудрость и жизненные принципы, мальчик вырос и передал своему сыну, сын – своему, Нареку, который талантливый музыкант, и  пойдет добро из поколения в поколение. Поэтому читают ребятишки сегодня в рассказах Карена Давидовича: «Если ты пес по имени Пончик и твой хозяин ушел в магазин и не вернулся, разве ты бросишь его в беде и не отправишься на поиски друга? А если кот, с которым ты живешь под одной крышей, свалился с форточки и его похитили, чтобы продать в бродячий цирк, разве ты не захочешь вернуть его?..» И эти уроки дружбы, преданности, верности – самые важные в жизни детей, они остаются в сердце. А еще Давид Хачатурович единственный из всех, кого я знаю, вспомнил осликов, как героев войны – ведь мы привыкли читать о лошадях и собаках. А эти молчаливые труженики таскали на себе оружие и боеприпасы к огневым точкам, когда немцы рвались на Кавказ. И благодаря этим осликам герой одного из рассказов получил медаль «За оборону Кавказа».
Мне кажется, очень особенные люди могут писать о детях и о животных. Искренние, открытые, непосредственные, немного наивные, незащищенные, когда один на один с жизнью, людьми, ураганами, с душой нараспашку, мыслями без утайки. Это как босиком под дождем, без зонта, дождевика, капюшона… У них как-будто и родничок не окончательно твердеет, они не закрываются в себе, не покрываются твердым панцирем, поэтому связаны и с этим миром, и тем, откуда пришли и куда уйдут.

«Я шептал и не раз:
– Я шагаю по этой планете.
Я иду к горизонту, за белой чертой миражи.
Мы летаем там в детстве. Мы честные славные дети.
Там несутся по небу мечтами и правдой стрижи.
Там так хочется жить, там так хочется смелости первой.
Там отвагой вершины уж взяты на сотни веков.
И любовью беспечной, любовью Адама и Евы,
там колышется облако самых невидимых снов.
Я дойду. Мы дойдем. Мы прибудем назначенным сроком.
Встретят нас те, кто раньше дошел. Кто желал и мечтал.
И мы дальше пойдем. Ведь рифмуются ангелы с Богом.
Да. Дойдем. Да. Пойдем.
Тот, кто выдумал – верил и знал».
(Карен Арутюнянц)

«Человек должен жить для кого-то», – говорит Карен Давидович и, помимо занятий и общения с детьми, ухаживает за совершенно слепой мамой, став ее глазами, руками, надежной опорой, связующей ниточкой с внешним миром, радостью… Я понимаю его и соглашаюсь. Только добавлю: человек должен жить, как дети, искренне, изо всех сил и от всей души.


Анаида Галустян