Внимание,  объявляется  посадка  на рейс к созвездию Георгия Данелия. Полет посвящается его 90-летию. Просим подняться на борт пепелаца безбилетных пассажиров  с чеширскими котами.  Главное правило во время полета – тостуемый пьет до дна. Владельцев  «КЦ» просим зажечь  свечи в память о великом режиссере.
Земной путь Данелия отмерен 88 годами. Георгий Николаевич ушел в апреле 2019, оставив после себя светлое чувство веры в порядочность человечества. За шестьдесят лет служения кино он снял культовые фильмы и написал несколько книг. Лучше, чем он сам рассказал о себе, работе и окружающем мире, не скажешь. Данелия обладал редким даром  – рассказывать откровенно, без прикрас, не быть равнодушным созерцателем и в то же время не судить других, воспринимать любую  ситуацию с юмором. Он  умудрился ни о ком не отозваться дурно, никого не обидеть. «...Мне кажется, что жизнь – полустанок: ехал в поезде, сошел на полустанке, потом поедешь дальше. Только, пока ты на полустанке, ты не помнишь предыдущего пути и не знаешь, что будет потом. А там, в поезде, ты снова встретишь тех, кого хочешь встретить. Мне повезло, я хочу встретить многих», –  написал он в своих воспоминаниях.  

ПЛАНЕТА ЧУДАКОВ
Его поезд заполнен  взрослыми детьми  всех возрастов и народов – людьми, которые не утратили способность удивляться и жить с интересом, а также любимыми котами,  козлами, помогающими добраться до крова подвыпившим пастухам, собаками,  не нуждающимися в дрессировке, белыми медведями, ладящими с полярниками и бурыми медведями, бухающими с артистами.  В этом межпланетном ковчеге нет второстепенных персонажей, у каждого своя партия и своя неповторимая миссия.  Режиссер однажды сознался, что не может провести четкую грань между своими фантазиями и реальностью. Экранная жизнь его героев порой кажется частью нашей обыденной жизнью, настолько глубоко она вошла в наше сознание.
Скульптуры героев картины  «Мимино» появились почти десять лет назад и в Тбилиси, и в Дилижане. Не будем спорить, который раньше и который лучше – авлабарский создал Зураб Церетели, потому он крупнее, автор  дилижанского – Армен Варданян разместил Кикабидзе,  Леонова и Фрунзика Мкртчяна у фонтанчика с питьевой водой – цайтахбюр, «второй по вкусу в мире». На тбилисском памятнике чуть позади Валико, Рубика и фронтовика Волохова  стоит Гия Данелия, который как будто прислушивается к репликам персонажей.  Вот так и в жизни. Порой в тему сказанная цитата: «Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся»  помогает найти выход из тупика, разрядить накаленную обстановку. Молчу про сувенирные майки с надписью: «Ларису Ивановну хочу» –  есть спрос и на такую продукцию.  

«АМАРКОРД»
Фильмы Данелия можно пересматривать по многу раз и всегда находить в них новые сверкающие «брызги шампанского». Образы вспыхивают яркими гранями, врезаются в память:  маляр-«колорист» («Мимино») аккордеонистка («Афоня»),  сокамерник с фразой: «Конфетку хочешь? Нету!» («Не горюй!»). Бесконечный калейдоскоп эпизодических персонажей в фильмах Данелия  конкурирует с колоритными фигурами киномира Феллини. Неслучайно именно Георгий Данелия был первым удостоен приза «Амаркорд». История появления этой награды для фестиваля в Римини, родного города  Феллини, такова: Сергей Параджанов, находясь в колонии,  гвоздем на фольге от молочных бутылок сделал медальон с изображением Девы Марии, а позднее подарил его Тонино Гуэрра. Тонино отлил медальон в серебре и передал Феллини. Маэстро сказал: «Давай из этого медальона сделаем приз и назовем «Амаркорд». В 1991 году Данелия представлял в Римини внеконкурсный фильм «Настя». Никаких наград не ожидал. Феллини лечился в больнице и не видел в тот год конкурсных фильмов, зато запомнил фильм «Не горюй!», который ему очень понравился. По его предложению  «Амаркорд» был вручен Данелия. Георгий Николаевич считал этот приз своей самой почетной наградой.
Для тех, кто привык ездить с билетами и придерживаться правил  –  перечислим  важнейшие регалии Данелия –  лауреат Государственной премии СССР (1978), премии имени братьев Васильевых (1981). Награжден российскими орденами «За заслуги перед Отечеством» II степени и III степени,  советскими орденами Трудового Красного Знамени  и  «Знак Почета», грузинским Орденом  Чести. С 1985 года Данелия – почетный гражданин Тбилиси. Георгий Данелия – лауреат различных кинонаград, в их числе – «Ника» и «Золотой орел». Первый фильм  «Сережа» начинающего режиссера, снятый совместно с Игорем Таланкиным, был удостоен «Хрустального глобуса» – главного приза кинофестиваля  в Карловых Варах. «Осенний марафон» был отмечен на Берлинском кинофестивале в 1980 году.  

«ГЕНЕРАЛЬСКИЙ СЫНОК»
Будущие родители режиссера познакомились в Кутаиси. Николай Данелия дружил со старшим братом Мери Анджапаридзе. Однажды шестилетняя девочка, играя вслепую, обыграла в шахматы брата и его друзей, и получила за это подзатыльник, но Коля за нее вступился. Влюбленный юноша был из крестьянской семьи, но сумел завоевать любовь своей избранницы из знатного рода, родной сестры Верико Анджапаридзе.  В  1930 году в Тбилиси появился на свет Гия Данелия. Вскоре отец был командирован на Дальний Восток на строительство железной дороги, а затем стал одним из руководящих специалистов  московского «Метростроя». Мери Ивлиановна много лет проработала режиссером-постановщиком на «Мосфильме».  Николай Данелия  вышел на пенсию в чине генерал-лейтенанта – метростроевцам присваивали воинские звания. Гия не распространялся в школе, какой пост занимает отец, не хотел, чтобы  его называли «генеральским сынком».

ПРИФРОНТОВОЙ ТБИЛИСИ
В книге «Безбилетный пассажир» Данелия пишет о начале войны: «А мы с мамой застряли в Тбилиси на два года – жили в доме Верико. Мама работала помощником режиссера на «Грузия-фильм», а я четвертый и пятый класс проучился в 42-й русской школе. …Когда я вспоминаю Тбилиси тех лет, перед глазами такая картина: посередине улицы Ленина, под уклон, на тележках с колесиками из подшипников, отталкиваясь руками от мостовой, мчатся два безногих парня лет двадцати, русский и грузин, в тельняшках и бескозырках с ленточками. Ленточки развеваются, раненые горланят: «Вара-вара-вара, приехал я в Париж!» – песня из популярного тогда американского фильма «Три мушкетера». (Через много лет такой эпизод мы с Сергеем Бодровым вставили в сценарий фильма «Француз», который снимала моя жена Галя.)
Тогда в Тбилиси редко можно было встретить не искалеченных мужчин призывного возраста. Грузинский призыв отправили под Керчь, и там почти все погибли. Похоронки, похоронки, похоронки… Не вернулись и мои двоюродные братья, мои кумиры, мастера спорта по боксу Олежка и Игрунчик Иващенко.
…Как и все мальчишки, я хотел убежать на фронт. И мы с моим другом и одноклассником Шуриком Муратовым – Шурмуром – стали готовиться к побегу. Экономили хлеб и сушили сухари (трудно было удержаться и сразу их не съесть). Выменяли у раненых в госпитале бутылку чачи на наган и три пули (чачу Шурмур спер из дома). Но главное – учились на ходу прыгать с поезда: контролеры, часовые, милиция вылавливали таких, как мы, и отправляли домой». В последний момент Гия отказался бежать, он понял: « … на фронт бежать не могу: мама без меня пропадет, она такая беспомощная, совсем не приспособлена к жизни».  От отца из Москвы пришло письмо, в котором он сообщал, что болен туберкулезом. «Хорошо, что не чахотка», – подумал мальчик.  Весной сорок третьего Гия с мамой вернулись в Москву. Отец, чтобы встретить их, сбежал из госпиталя. Он заявил – лечиться буду после войны, работал сутками под землей, выкуривал по пачке папирос в день, и победил болезнь.

ПУТЬ К ЭКРАНУ
И вот настал неизбежный момент выбора жизненного пути для подросшего Георгия.  
«– Надо отдать его во ВГИК, – сказал отец, когда я окончил школу, – куда его,  дурака, еще девать? Он считал работу в кино несерьезным занятием и предложил ВГИК, как крайний вариант. Мама знала многих мастеров ВГИКа, а муж ее сестры, Верико Анджапаридзе, кинорежиссер Михаил Чиаурели снимал фильмы о Сталине и был тогда одним из самых влиятельных деятелей кино. Но поступать во ВГИК я отказался – блат был чересчур явным. И к тому же никакой тяги к режиссуре у меня не было».
Данелия поступил в архитектурный институт, получив диплом, несколько лет отработал в КБ, вернее, тянул там рабочее время в курилке.  Убедившись, что советского Корбюзье из него не получится, он решил поступать на режиссерские курсы при «Мосфильме». К тому времени ситуация резко изменилась – после разоблачения культа личности Сталина Михаил Чиаурели был в опале,  которая автоматически распространялась на всех родственников.  Мери Ивлиановна посоветовала сыну пойти на консультацию к другу семьи Михаилу Калатозову. Гия не произвел на знаменитого режиссера должного впечатления и понял, что пора уходить. У лифта вспомнил, что забыл в кабинете папку. Калатозов в эту папку заглянул и увидел рисунки – раскадровку чеховского рассказа «Хамелеон». Динамичные  картинки решили судьбу Данелия. Члены приемной комиссии во главе с Пырьевым  приняли  нашего героя на режиссерские курсы при «Мосфильме». Среди его учителей были Михаил Ромм, Сергей Юткевич и Михаил Калатозов.

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ
«Каждое лето мама брала меня с собой в экспедиции. Поэтому как снимается кино на практике, какое это муторное занятие, я знал лучше, чем они», – написал Данелия о своих сокурсниках по учебе.
О практическом знании  специфики кино  Данелия рассказал на примере своего участия в съемках фильма «Георгий Саакадзе».  Пользуясь родственными связями,  подросток выпросил у реквизиторов  и костюмеров обмундирование и лошадь. Пришлось довольствоваться нарядом турка и кобылой из цыганского табора.  Для исполнителей главных ролей были припасены скакуны из специального  конного полка.  Чтобы не попасться на глаза матери, мальчик затесался в гуще «вражеского» войска.  После команды: «Мотор!»  две конницы синхронно поскакали друг другу навстречу.  «Я был счастлив! Моя цыганочка шла хорошим галопом и ничуть не уступала другим лошадям. Но перед камерой, в самом центре кадра, вдруг остановилась и стала выпендриваться. Она взбрыкивала и, пытаясь меня сбросить, чуть не стойку делала на передних ногах. А я висел у нее на шее, вцепившись в гриву, шлем съехал на брови, сабля оказалась на спине и била по голове.
– Что за кретин там в кадре?!! – раздался истошный крик оператора.
– Стоп! – закричал в рупор Чиаурели. – Грузины, стойте! Остановитесь!
Но остановить грузинское войско было уже невозможно: прямо на меня несся Георгий Саакадзе. Перед моей выпендривающейся цыганочкой его араб вдруг резко затормозил, и великий полководец вылетел из седла.  Что было потом, пропускаем. Почти месяц меня и близко к съемкам не подпускали»…

GLORIA MUNDI
Но прежде чем стать знаменитым режиссером, Данелия прошел через увлечение джазом. Было это в школьные годы,  ансамбль юных любителей  пользовался бешеной популярностью,  а когда его запретили, школьники стали играть джаз под девизом «высмеивания» западной музыки. «В Уланском, на Сретенке и на Мархлевского меня все школьницы узнавали! А среди «мелочи» (второй-третий класс) шла борьба за честь нести на концерт мой барабан и тарелку. Победил заика-Козленок, парень из третьего «Б». Я затыкал палочки за пояс, засовывал руки в карманы и шел, насвистывая сквозь зубы, а впереди важно вышагивал гордый Козленок с моими инструментами в руках… Вот когда я был знаменитым!».
Спустя много лет на творческой встрече  в Доме  архитекторов, сведущие люди предложили устроить состязание на звание лучшего ударника между гостями – Евгением Евстигнеевым и Георгием Данелия. Евстигнеев был виртуозом, но архитекторы отстаивали «своего» пусть бывшего коллегу. Тогда решили спросить мнение профессионального ударника, уступившего свое место соперникам. И тот отдал победу Данелия. В фойе музыкант подошел к победителю и тихо спросил: «Г-гия, ты меня не узнаешь, я – Козленок».
Еще одна волна популярности накрыла Гию в Тбилиси, где он научился делать татуировки. Но на свою беду, накалывая на плече хулигана Жоры  могильный холмик с крестом и надпись: «Нет в жизни счастья», он пропустил букву в слове «счастье». Разъяренный Жора собирался поколотить «художника», но потом в качестве компенсации за моральный ущерб согласился на моральную компенсацию – наколку в виде кинжала, обвитого змеей с чешуей. «Чешуя особенно ценилась, колоть ее было долго и муторно», –  уточняет Данелия.
Лет через пятнадцать Данелия приехал в Тбилиси и стоял на площади Ленина на трамвайной остановке. «Подошел третий номер, из окошка высунулся вожатый трамвая и радостно закричал: «Привет, художник!». Пригляделся – Жора! Подошел, поздоровался. «Залезай! По блату без билета довезу!». Я сказал, что мне нужен пятый номер. Жора закричал, что трамвай сломался, и пусть пассажиры немедленно вылезают! Пассажиры вышли, и Жора без остановок довез меня в пустом трамвае до улицы Николадзе. Прощаясь, я написал свой телефон и адрес и дал Жоре. «Будешь в Москве, заходи». Жора взглянул и вернул мне листок: «С другой стороны нарисуй кинжал со змеей. Традиция!». В слове «Москва» я пропустил букву «в».

ЭНЕРГЕТИКА ДОБРА
«Я сам часто ищу объяснения, почему фильмы советских кинематографистов так любимы. Может быть, дело в том, что в них заложена энергетика добра?! Хотя взять, например, мою картину «Слезы капали». По режиссуре – классная работа, но почему-то не пользуется такой популярностью. Наверное, не совсем добрый фильм. А вот такие, как «Афоня» или «Тридцать три», любимы. Они простые, оттуда добром веет», –  сказал режиссер в одном из интервью.  
Свой первый фильм «Сережа» Данелия снимал вместе с Игорем Таланкиным в 1959 году. Последней работой режиссера стал полнометражный анимационный фильм «Ку! Кин-дза-дза», вышедший в 2012 году после семилетней работы. Фабула одна та же, что и в художественном фильме «Кин-дза-дза!», а герои другие.
Всего Георгий Данелия поставил 17  картин, в числе которых всенародно любимые, культовые и не нуждающиеся в представлении:  «Я шагаю по Москве», «Не горюй!», «Афоня», «Осенний марафон», «Мимино», «Паспорт», «Кин-дза-дза!».
Данелия утверждает, что его всегда  интересовали герои, а не история. Большинство сценариев он написал в соавторстве с Викторией Токаревой, Резо Габриадзе,  Виктором Конецким,  сценарий анимационного фильма вместе с Александром Адабашьяном.
«Я уже 60 лет в кино, и мне все время хотелось одного – чтобы все мои фильмы были разными. Вышел «Путь к причалу», про боцмана Росомаху –  и отбоя не стало от сценариев про моряков и летчиков, а после «Я шагаю по Москве» – от лирических сценариев. А ведь мои фильмы не похожи друг на друга абсолютно – ни по героям, ни по стилистике», –  подчеркивает Георгий Николаевич.
Однако все его работы роднит  одна общая особенность.  Если случайно  по телевизору показывают его фильм, то  уже не оторваться. В десятый раз будешь переживать за капитана «Фортуны», запутавшегося интеллигента Бузыкина, уходящего в темноту доктора Левана Цинцадзе.  В фильмах Георгия Данелия блистали – Серго Закариадзе, Евгений Леонов, Буба Кикабидзе, Софико Чиаурели, Фрунзик  Мкртчян,  Марина Неелова, Олег Басилашвили,  Олег Янковский, Евгения Симонова, Леонид Куравлев, Наталья Гундарева, Галина Польских и другие прекрасные актеры.  Какой бы величины звезды не снимались  в картинах Данелия – в главной роли или в эпизоде – под управлением режиссера они всегда создают слаженный ансамбль. Однажды Юрий Рост уговорил Неелову сняться в  эпизоде фильма «Настя». И она великолепно  сыграла старую ведьму с велосипедом. Но эпизод на экране выглядел сольным номером,  колдунья и Настя были из разных кино.  Данелия  извинился перед Нееловой  и  переснял сцену с  Ниной Тер-Осипян.  
Еще одна из составляющих успеха шедевров Данелия – музыка к его фильмам, созданная  выдающимися композиторами. Данелия работал с замечательным Андреем Петровым.  Затем  музыку для фильмов Данелия стал писать  Гия Канчели, один из самых известных  композиторов  современности. Режиссер задавался вопросом, почему композитор терпит все его «диктаторские требования» заменить «та-та-та» на «ти-ти-ти». И только изредка позволяет себе поорать, чтобы отвести душу: «Тебе сто лет! Выучи ноты, наконец. Их всего семь!».  Объяснение находит одно – из чувства дружбы.  

ТВОРЧЕСКОЕ КРЕДО
Фильмы Данелия состоят из вереницы эпизодов, экранное время в его фильмах спрессовано невероятным образом – в нем нет пустот, при этом дышится легко, все логически связано, не перегружено, искрится юмором и житейской мудростью.  Данелия снимал кино самой высокой пробы, умудряясь сделать его понятным каждому зрителю.  «Я, к счастью, быстро понял: если буду снимать, рассчитывая на успех, – вообще никогда ничего не сниму. Снимать надо то, что самому нравится и за что потом будет не стыдно», – пишет режиссер.  
Несколько раз Данелия  делал попытки экранизировать классику,  но сценарии по «Преступлению и наказанию» и «Хаджи Мурату» так и не были созданы. Зато картина по мотивам «Приключений Гекльберри Финна» – «Совсем пропащий» была признана одной из лучших  экранизаций произведений Марка Твена.  А вольное переложение на грузинскую почву романа французского писателя Клода Тилье «Мой дядя Бенжамен» – фильм «Не горюй!» вошел в классику мирового кинематографа, а исполнитель роли Бенжамена  Вахтанг Кикабидзе был удостоен приза «За лучшую мужскую роль» на фестивале  в Картахене.  

ТРУДНОСТИ РАЗНЫХ РЕЖИМОВ
Георгия Данелия не был ни диссидентом, ни «персоной, приближенной к императору».  Его часто спрашивали, при каком правителе было легче работать? «…Я снимал при Хрущеве, при Брежневе и при Черненко и Андропове, при Ельцине, Путине – и не мог все время менять свою позицию, ориентируясь на текущую политику. Самоцензура, конечно, существовала всегда. Мы и не снимали ничего, что можно было бы считать враждебным и не могли бы снять при всем желании, кино –  не роман, его нельзя написать и спрятать в ящик», – отмечает Данелия.
В картине «Кин-дза-дза!»,  которая вышла на экраны в конце 1986 года, зрители видели острую политическую сатиру.  Но Георгий Николаевич утверждает, что снимал не сатиру, а использовал сюжетные ходы.  «Когда мы начали снимать «Кин-дза-дза», везде висели огромные портреты Брежнева. Чем дальше, тем больше. И мы придумали, что наш правитель ПЖ делает себе памятник – как огромный последний выдох. Но это никакая не политика. Я рассказывал про ту планету –  Плюк. А что у нас на планете – я за это не отвечаю. Я ту планету знаю лучше, чем эту».
При любом правительстве снимать было сложно, говорил режиссер. При советской власти худсоветы всюду видели крамолу. Когда снимали «Паспорт», с Израилем не было дипломатических отношений, что создавало массу трудностей. В  лихие 90-е  приходилось собирать средства с миру по нитке. Данелия вспоминает, что во время работы над фильмом «Настя» (картина вышла в 1993 году), он пытался гротескно показать действительность, но реальность обгоняла любые фантазии. Например, придумали, что в Москве перебои  с  подачей  электричества, и трамвай по рельсам тащит на буксире БТР. Стали снимать – люди возмутились, что БТР и трамвай не остановились на остановке, побежали следом и пытались сесть в вагон. Придумали, что солдат из танка сливает шлангом бензин в «Жигули». Снимали сцену на смотровой площадке напротив МГУ. К мосфильмовскому «жигуленку» тут же пристроилась очередь из легковушек,  водители затеяли ссору, кому и сколько отпускать бензина. Чтобы не сорвать съемку, пообещали, что бесплатно нальют всем по два литра 93-го.  

ПУТЕВОДИТЕЛЬ
Созвездие Данелия – огромно. Во время одного маршрута облететь его нереально, потому что придется задержать и на церемонии вручения «Оскара», и прогуляться по ночному Риму, а также пережить шторм в арктических водах,  дождаться летной погоды в горах, а главное посидеть в компании  старых друзей, родственников, случайных собутыльников, знаменитых режиссеров, актеров и продюсеров.  Читайте  «Безбилетный пассажир» и другие первоисточники.  
Режиссер был  трижды женат.  Его первая жена была студентка юрфака, дочь замминистра нефтяной промышленности  СССР –  Ирина Гинзбург, у них родилась дочь Ланочка. Брак продлился пять лет. В гражданском браке с народной артисткой Любовью Соколовой режиссер прожил более 25 лет, в семье родился единственный сын Николай, который скончался в 26 лет.  Третьей женой Данелия стала режиссер-постановщик Галина Юркова.
После трагедии с сыном Георгий Николаевич сильно болел, пережил клиническую смерть. Выжить ему помогли не только врачи, но и друзья. «Первым, кого я увидел, придя в себя», – пишет Данелия, –  был Юра Кушнерев, который кричал: «Я говорил, что он не помрет!». Одновременно с Юрой кричала его трехлетняя дочь, которую не с кем было оставить дома: «Данелка! Не умирай! Данелка! Не умирай!». Когда хирург убедился, что Данелия жив, написал список лекарств,  которые надо срочно достать. Кушнерев прорвался к министру здравоохранения, в правительственной аптеке ему выдали все, кроме одного препарата. Юра позвонил в Западную Германию Норберту Кухинке (профессор Хансен в «Осеннем марафоне»). Норберт в тот же день передал лекарство через пилота «Люфтганза». Встречать посылку на таможне в Шереметьево приехали Евгений Примаков, генерал КГБ  Навицкий, которого подключил Примаков, и  Кушнерев – режиссер, продюсер, актер и просто хороший товарищ.  Препараты помогли, к лечению Данелия подключились академик Бураковский и профессор Давид Иоселиани. В больнице круглосуточно дежурил ученик режиссера Джангир Мехтиев – на случай, если что-то понадобится. Когда  в палату допустили Гию Канчели и тот увидел друга, утыканного трубочками, в вене – капельница, композитор  без лишних слов включил портативный магнитофон с записью нового  варианта музыки к «Кин-дза-дза!».  Потом спросил, много ли надо переделать? Данелия после долгой паузы ответил: «Все». «Ни черта ты не помрешь», –  обрадовался Гия Канчели.
В последние годы Данелия редко выходил из дома,  предпочитая общество  супруги, старых друзей, в частности,  Юрия Роста, своего соседа по дому,  и любимых котов – Афони и Шкета.  
Свою последнюю книгу Данелия  назвал «Кот ушел, а улыбка осталась», в которой досказал  подробнее то, что не вошло в первые две книги. В эпилоге отметил: «Меня часто спрашивают:
–  Неужели в жизни вы не встречали сволочей? Почему не пишите о них в своих книгах?
–  Встречал  сволочей и предателей. И немало. Но они крепко-накрепко заперты в мусорном ящике моей памяти. И вход им в мои воспоминания строго запрещен».  
...На своей планете  Данелия  неразлучен с Гией  Канчели, недавно к ним присоединился и Юра Кушнерев. Сын Коля пишет стихи, родители пьют чай в тени деревьев на собственной даче, когда-то переданной генералом детскому саду. Из леса с лукошком грибов выходит Леонов. На огонек заходит Тонино Гуэрра. На планете Данелия светло и тепло, как и в его кино и книгах.


Ирина Владиславская