Он стал первым ректором Тбилисского государственного университета, в создании которого активно участвовал. Он основал научную школу одесских химиков. Он получил Ломоносовскую премию, присуждавшуюся Императорской Санкт-Петербургской Академией наук за «труды, которые существенно обогащают науку или приводят к особенно полезным, важным и новым практическим применениям». А великий Дмитрий Менделеев заявил, что этот человек – Петр Меликишвили, ни больше ни меньше, «усовершенствовал периодическую таблицу химических элементов».
А ведь, казалось бы, вовсе не к химии должны были располагать юного Петра традиции его семьи, в 1840 году, за десять лет до его рождения переехавшей в Тифлис из Ахалцихе. Ее глава Григорий участвовал в создании первой в городе частной независимой грузинской типографии и стал ее владельцем. Оборудование в эту типографию привез из Вены его сын Степан, ставший затем первым редактором и издателем газеты «Дроэба». Издательскому делу посвятил себя и еще один сын – Иосиф. А дочь Екатерина вышла замуж за общественного деятеля, публициста Серго Месхи и стала писательницей и переводчицей, сотрудницей детского журнала «Джеджили».
Дом №36 на Бебутовской улице, в котором жила семья Меликишвили, становится местом собраний грузинской интеллигенции. Здесь часто бывают Илья Чавчавадзе, Акакий Церетели и Георгий Церетели, Нико Николадзе, другие выдающиеся люди. А Петр, слушавший их беседы, росший в семье издателей-гуманитариев, все-таки избирает иную стезю. Вначале, благодаря бабушке он в 8 лет уже хорошо знает грузинскую грамоту, а потом его отправляют к тете – ее дети осваивают русский язык со специально приглашенным офицером.
Через два года домашнее образование заканчивается, Петр оказывается в Первой тифлисской гимназии. А учеба там – далеко не сахар. Спустя годы он вспоминал, как случайно подобранные, неподготовленные педагоги побоями принуждали детей к занятиям. К счастью, со временем преподавать вскоре начинают Николай и Виссарион Гогоберидзе, учившиеся в Петербурге, близкие к передовым мыслителям России и народовольцам. Затем появляются другие прогрессивные педагоги, и у гимназистов устанавливаются замечательные отношения с наставниками.
В гимназии Петр – один из лучших, каждый год, переходя из класса в класс, получает похвальные грамоты. А по окончании учебы в 1868 году, его фамилия золотыми буквами заносится на доску почета. Юношу манят естественные науки – влияние Виссариона Гогоберидзе, преподававшего естествознание. Меликишвили стремится в Петербургский университет, но врачи запрещают – у него слабые легкие. И в 1869-м он зачисляется на отделение естественных наук физико-математического факультета университета Одессы.
Тогда это учебное заведение называется Императорским Новороссийским университетом. Это – самый молодой из двенадцати Императорских университетов России, он основан всего за четыре года до того, как в него поступает Петр Меликишвили. Там преподают не просто выдающиеся, а еще и демократически настроенные ученые.
Одного из них – будущего лауреата Нобелевской премии Ивана Мечникова, читающего лекции по биологии, Меликишвили назвал примером, с которого он «делал жизнь». А наиболее близко он сходится со студентом последнего курса физмата, будущим ректором Одесского университета Василием Петриашвили. Сегодня их имена стоят рядом на сайте «Одесский биографический справочник»: «Если первым ученым одесским грузином можно по праву считать В. Петриашвили, то наиболее выдающимся из них – другого грузинского одесского химика Петра Григорьевича Меликишвили».
Этому старшему (на пять лет) другу и соратнику Меликишвили нельзя не посвятить отдельный рассказ.  Родился он в селении Циласкури, неподалеку от Тифлиса, в четыре года остался без матери, потом, по настоянию отца-священника, поступил в Тифлисскую духовную семинарию. Но, окончив ее, поехал в только что открытый Новороссийский университет.
Еще будучи студентом, печатался в немецком научном журнале. Получив диплом, стажировался за границей, за три года прошел путь от магистра до доктора химии, стал профессором, деканом физико-математического факультета. Его ученик и близкий друг Николай Зелинский, спустя годы создавший активированный уголь, первый эффективный противогаз и синтетическое топливо из углеводородов, вспоминал: «Соприкасаясь с его личностью, ощущая чистоту его сердца и прямодушие его характера, всегда можно было найти в нем нравственную поддержку и сочувствие в тяжелые минуты жизни».
Занимаясь физической химией, Петриашвили собирает экспериментальный материал, подтверждающий закон действующих масс. Пишет на темы, имеющие прикладное значение для сельского хозяйства – «Значение удобрения и культуры виноградного дерева на урожай и его достоинство», «Влияние поздних дождей на урожай винограда», «Об удобрении виноградников и об удобрительных туках».
Ученик грузинского профессора Владимир Гернет, ставший заведующим химической лабораторией, так вспоминал о нем: «Любовь к ближнему наполняла всю его жизнь и пропитывала все его отношения к другим людям. Он был органически не способен сердиться. Его добродушие уживалось с поразительной твердостью и стойкостью характера. Не было такой силы, которая могла бы уклонить его с пути, которая принудила бы его отступить от своих принципов. Доброта Василия Моисеевича не влекла за собой, как это часто бывает, бесхарактерности, которая так незаметно и легко стирает грани между добром и злом».
Студенты называли Петриашвили «отцом-благодетелем». А Иван Линниченко – общий друг его и Меликишвили, утверждал: «Одно молчаливое, крепкое пожатие честной и сильной руки этого благородного и честного человека было для многих и утешением, и ободрением, и поддержкой в борьбе с тлетворным дыханием родного болота». Ученый был женат на грузинской княжне Екатерине Тавдгиридзе. Детей у них не было, и всю свою теплоту профессор вкладывал в студентов.
Особые отношения у него были со студентами-земляками. За постоянную помощь им он получил прозвище «грузинский консул». Петриашвили согласился на «скромных условиях» руководить лабораторией при Совете чиатурских промышленников марганца и сельскохозяйственной школы в селении Одзиси близ Хашури. Особенно стремился он на родину в последние годы своей жизни, несколько раз отправлялся со студентами в научно-познавательные поездки по Кавказу. И Меликишвили – свидетель того, как к его другу со всех концов Грузии обращались за помощью.
Вообще, Василий Моисеевич был очень популярен на родине. Еще студентом он публиковал в газете «Дроэба» рассказы из сельской жизни, потом помогал решать вопросы переработки различных руд, использования минеральных вод, повышения плодородности почв. На родном языке он издал пособия по виноделию, ведению молочного хозяйства и за это Кавказское общество сельского хозяйства, в 1902 году избрало его своим почетным членом.
В Одессе он заведовал городской лабораторией по борьбе с фальсификацией продуктов питания и добился от городской управы ее расширения. А еще много сделал для улучшения санитарного состояния Одессы, в том числе и ее знаменитых рынков. В 1907-08 годах Петриашвили – ректор Новороссийского университета, добивается льгот для вольнослушателей и ликвидации ограничений для евреев при приеме в университет. Но правые профессора настаивают на отставке этого ректора, поддерживавшего не их, а студентов.
Призывая их к примирению, Василий Моисеевич произнес слова, звучащие весьма по-современному: «Не забудем, господа, что мы переживаем время полнейшей анархии, когда люди, увлеченные настроением и целью, не желают считаться ни с долгом, ни с честью и этикою. В этом грешит не одна только молодежь»… Умер он неожиданно, в Карлсбаде, где пытался восстановить силы после нелегкого ректорства. Ему было 63 года. Вместе с грузинской общиной его хоронила вся Одесса.
Одна из учениц Петриашвили написала его вдове: «С Вами плачут тысячи честных людей, которые ценили и чтили Василия Моисеевича, как честного прекрасного человека, стойкого борца, человека, который шел навстречу всякому честному начинанию и в котором каждый мог найти помощь и совет». А в одесские газеты шли и шли соболезнования со всех концов огромной страны.
Вот какого замечательного человека предстояло получить в друзья 20-летнему студенту Меликишвили. Учится же этот студент, удивляя окружающих незаурядными способностями, публикуя научные труды по органической химии. А еще он слушает лекции, которые не имеют никакого отношения к его специальности. Они – о древних памятниках Грузии. Читает их историк и археолог, будущий создатель иконографического метода изучения памятников искусства Никодим Кондаков, тогда – профессор кафедры истории и теории искусств.
Университет Меликишвили оканчивает экстерном, на два года раньше срока. Ему 22 года, у него диплом с отличием, звание кандидата естественных наук и предложение остаться для подготовки к профессорской деятельности. А через год –  командировка за границу. С апреля 1873-го по март 1875-го он повышает квалификацию и работает в лабораториях Политехнического института в Карлсруэ, в университетах Tюбингена и Вюрцбурга, слушает лекции известнейших специалистов по агрохимии.
После возвращения в Одессу – студенческий практикум, работа совместно с известным профессором органической химии Александром Вериго над получением различных производных глицериновой кислоты. Затем – должность лаборанта химической лаборатории университета, публикация работ уже по физической химии. А с 1877-го – полностью самостоятельные исследования по органической химии, еще год – и сдан экзамен на степень магистра, через пару лет – защита магистерской диссертации «О производных акриловой кислоты».
Еще одна зарубежная поездка – уже в звании магистра, на шесть месяцев в Париж. Там в учебно-исследовательском учреждении Коллеж де Франс,  предлагающем бездипломные курсы высшего образования, он слушает курс лекций одного из основоположников органического синтеза и термохимии Марселена Бертло.
А чтобы дни каникул не пропали впустую для пополнения знаний, Петр Григорьевич использует их для поездки в Мюнхенский университет – там есть возможность поработать в лаборатории будущего лауреата Нобелевской премии Альфреда Байера.
В этих поездках Меликишвили не только изучает всевозможную научную литературу, но и знакомится с культурой и историей стран, в которые его приводит судьба. И все это благодаря тому, что он в совершенстве владеет немецким, английским и французским, хорошо знает испанский.
По возвращении он избирается в 1884 году доцентом кафедры агрономической химии, а через год защищает докторскую диссертацию, становится экстраординарным профессором на кафедре агрономической химии, начинает читать лекции по общей химии. Когда через пять лет он избирается профессором, ему еще нет и сорока.
В 1890-х годах у Меликишвили – новые сферы исследований. Это – и природа метеоритов, упавших в различных местах, изучение их состава. Это – и неорганическая химия, его исследования в ней актуальны и сегодня. Именно за них, а точнее, за их публикацию Российской Академией наук под заглавием «Окиси и переокиси кислот» ученый и получает Ломоносовскую премию. А в 1907-м, на тридцать пятом году научной деятельности, Петр Григорьевич назначается деканом физико-математического факультета.
Со студентами у него – особые отношения. Он находит к ним такой подход, что проведение лабораторных работ у него становится для молодежи важнее всех других занятий. Он так доступно и увлекательно излагает даже самые сложные темы, что очень часто ему аплодируют. А это на университетских лекциях большая редкость.
В 1880 году студенты университета решают отметить годовщину смерти поэта Николая Некрасова, но одной лишь панихидой не ограничиваются, проходит акция с политической окраской. Всем участникам объявляют выговоры, а двадцать наиболее активных высылаются в Сибирь. Дело было зимой, и Меликишвили приглашает к себе одного из высылаемых, передает ему свой тулуп, мол, больше в нем не нуждается, и отдает все свои сбережения – в помощь остальным, наказанным властью.
Огромен вклад Петра Григорьевича в такое важнейшее дело, как высшее образование женщин. Эта проблема волнует его еще с молодости, когда он помог своей сестре Екатерине отправиться на учебу во Францию. Учиться за границей он помогает и другим грузинским женщинам. И вместе с Петриашвили готовит группы землячек к обучению за рубежом, читает им лекции по естествознанию.
Вообще, эмансипация женщин тогда становится одним из главных требований времени. Такие учебные заведения, как Институты благородных девиц доступны лишь представительницам состоятельных и знатных семей, а девушки из других сословий оставались без возможности получить образование. В конце концов, под давлением общественности власти пошли на уступки – в различных городах стали открываться двухгодичные женские курсы.
В Одессе с 1903 года такие курсы были педагогическими, и когда назревает вопрос об их расширении, Меликишвили – в первых рядах профессоров, занятых обновлением этого учебного заведения. Именно он подает коллегам мысль о том, что Одесские высшие женские курсы должны быть уподоблены университету. В подкрепление этой мысли он не только предлагает создать физико-математический факультет, но и выдвигает уже готовый проект его структуры, называет конкретных ученых, которые будут заведовать лабораториями и читать лекции по всем естественным наукам.
Сам Меликишвили на созданных в 1906 году Одесских высших женских курсах становится руководителем химической лаборатории и профессором химии. На этих должностях он работает до 1917-го, воспитав многих специалистов, в том числе первых в Российской империи женщин-химиков с высшим образованием. Новое учебное заведение дает ему полную свободу, в его действия не вмешиваются университетские профессора. И он работает самозабвенно, не щадя сил.
Когда в 1906 году разрешают открыть на этих курсах физико-математический факультет, ни у кого нет сомнений в том, что его деканом должен стать Меликишвили. И профессор берется за дело с таким же увлечением, как и в университете. Он организует лаборатории, читает лекции, проводит дополнительные занятия… И все это абсолютно бесплатно!
Слово – одной из слушательниц грузинского ученого Б. Яновской:
«Он проявил максимум своей огромной энергии, принимая самое горячее участие в жизни физико-математического факультета, а также в хозяйственной жизни курсов; он принимал участие в изыскании средств для курсов и очень огорчался, если здесь не всегда была удача. Оборудование каждого кабинета курсов горячо его интересовало, для получения возможности сделать что-то полезное для курсов он привлекал людей извне, если знал, что они действительно окажут пользу.
Так, он пожертвовал свой спектроскоп, когда нужно было знакомить курсисток с основами спектрального анализа, причем сам вел работы по спектральному анализу, так как не было средств для оплаты труда ассистента. Когда в библиотеке курсов был открыт отдел по физико-математическому факультету, то Петр Григорьевич первый принес пожертвование – труды Д. И. Менделеева, прекрасно изданные и взятые им из собственной библиотеки».
Как просветитель-энтузиаст Петр Григорьевич становится известен не только в университете и на женских курсах. Он долго был вице-президентом Новороссийского общества естествоиспытателей, издавал его литературу. Стал там первым председателем созданного им химического отделения физико-математической секции. А Новороссийскому отделению Русского технического общества он организовал химическую лабораторию.
Вовсю разворачивается профессор в «Южно-Русском сельскохозяйственном обществе». Там он тоже занимается издательской деятельностью, избирается вице-президентом и предлагает создать «Комитет опытного поля». Предложение принято, и комитет настойчиво пропагандирует методы культурного землепользования – читаются лекции, демонстрируются результаты возделывания земли на опытных участках. Потом на базе этого комитета создадут селекционно-генетический институт, который при советской власти станет всесоюзным.
В 1905 году «Императорское общество сельского хозяйства Южной России» по подписке собирает в Одессе деньги на создание «Станции русских виноградарей и виноделов». Как только появляется эта станция, Меликишвили организует при ней курсы, на которых можно изучать не только естественные, сельскохозяйственные, но и гуманитарные науки. А когда при обществе создают «Филлоксерный комитет» для борьбы с виноградной тлей, Петр Григорьевич и в нем – один из самых активных.
Вообще, о том, что он сделал для сельского хозяйства, можно говорить много, и мы еще сделаем это. Но прежде необходимо вспомнить о его самом главном научном наследстве, чему он посвятил жизнь. Интересы его были разносторонни, работал он в областях органической, неорганической, аналитической химии, геохимии и агрохимии. Так что читателю придется ненадолго соприкоснуться с терминологией, непонятной для несведущего человека.
Основные работы Меликишвили посвящены непредельным органическим кислотам и неорганическим пероксидам (сложным веществам, в которых атомы кислорода соединены друг с другом). Он предложил ряд новых аналитических методов. Открыл и изучил новый класс органических соединений – глицидные кислоты, впервые получил перекись аммония и перборат натрия, синтезировал кислоту, которую назвал            изосерином. Еще он синтезировал надкислоты элементов U, Nb, Ta, W, Mo, В, Ti и V, изучал строение и реакционную способность акриловой, кротоновой, ангеликовой, тиглиновой кислот и их производных.  
Есть и другие достижения, столь же непонятные нам, как эти, но для науки все они имеют огромное значение. За что она и благодарна Петру Григорьевичу. Гораздо проще непосвященному понять суть других работ ученого. Исследовав состав метеоритов, он сделал вывод о том, что они содержат те же химические элементы, что и Земля. Он опубликовал исследования об образовании природной соды – минерала, из которого после фильтрации и очистки от примесей можно получить соду пищевую. А всего у него 85 научных работ.
Больше всего понятен для рядового читателя вклад Меликишвили в сельское хозяйство. Он впервые изучил химический состав туркестанской пшеницы, вин Одесского уезда и Херсонской губернии, южнороссийской пшеницы, русского овечьего сыра. И опубликовал результаты с рекомендациями в различных научных журналах России. А вместе с другом-коллегой Василием Петриашили он  становится  активным автором одесского журнала «Вестник виноделия».
За время работы в Одессе он награждается орденами Святого Владимира III и IV степеней, Святого Станислава II и III степеней, Святой Анны II степени. И двумя медалями, которые вручались особо отличившимся: серебряной, в память царствования Александра III и бронзовой – в честь 300-летия Дома Романовых. Но как бы тебя ни ценили на чужбине, а домой все равно тянет… И в конце 1917 года Меликишвили возвращается в Грузию.
Там уже решен вопрос об открытии Тифлисского университета, и Петр Григорьевич – среди его основателей, в группе ученых во главе с историком и лингвистом Иванэ Джавахишвили. Тот выдвигается на пост ректора, но берет самоотвод и предлагает кандидатуру Меликишвили, так как считает его более крупным ученым – мировое имя, классические работы. Так недавно вернувшийся на родину химик единогласно избирается главой университета. Ему 68 лет, но он полон сил и энергии.
Чтобы пополнить новыми силами профессорско-преподавательский коллектив Меликишвили и Джавахишвили приглашают разъехавшихся по огромной империи молодых ученых-грузин. А вот создать столь желанный университетский городок, который станет базой для Академии наук Грузии, не удается;  в письмах друзьям Меликишвили сообщает о нехватке средств.
Тем не менее работу он разворачивает огромную. Комплектует педагогический состав большинства кафедр, создает лаборатории на новом факультете естествознания, создает кафедру химии. Потом разделяет ее на две кафедры – органической и неорганической химии. Первую возглавляет сам, руководить второй приглашает из Одессы своего ученика Ясона Мосешвили.
Ректором он пробыл недолго – ушел с поста в декабре 1919 года из-за политических разногласий с генерал-губернатором. И стал заниматься только химией. Все созданное им лабораторное оборудование осталось в Одессе, в Тифлисе приходится все начинать с нуля. И усилия приносят успех, благодаря собранной им талантливой молодежи. Появляются химические лаборатории и для учебных занятий, и для научно-исследовательской работы. А еще он возглавляет новый – сельскохозяйственный факультет, на котором читает лекции. Впоследствии на базе этого факультета был основан самостоятельный институт.  Что же касается лекций, то Меликишвили читает их на грузинском языке, несмотря на то, что более полувека провел вне Грузии и родным языком не пользовался. Для этого требуются и большой труд, и воля. В итоге эти лекции становятся первоисточником грузинской химической терминологии.
За стенами университета ученый помогает создавать химические лаборатории в различных организациях, учреждать целый ряд научных обществ, делать доклады, активно участвовать в съездах и конференциях этих обществ. И продолжать работы в сельскохозяйственных целях, начатые в Одессе. Он убежден, что его наука должна улучшать качество продуктов,
Он обращает особое внимание на климатические условия, времена года и другие факторы в конкретной местности, способные повлиять на течение химических процессов. Так Меликишвили устанавливает, что степной овечий сыр жирнее, чем нагорный, и дает рекомендацию: для высокого качества сыра использовать молоко степной овцы. Он первым объясняет, как песок влияет на способность виноградной лозы противостоять заболеванию филлоксерой.
Химически исследовав вина южной России, он убеждается, что на их качества влияет климат. И еще устанавливает, что качество и клейковистость пшеницы тесно связаны с питанием растения и климатическими условиями. А проведя опыты с чаквинским чаем, констатирует: субтропический климат и почва Западной Грузии наиболее благоприятны для чайных плантаций.
В 1923 году вся Грузия торжественно отмечает 50-летие педагогической и научно-общественной деятельности Петра Григорьевича. А правительство преподносит ему подарок, аналог которому найти весьма трудно: дом №36 на улице Энгельса, бывшей Бебутовской, в котором он родился и вырос.
Через четыре года после этого ученого избирают членом-корреспондентом Академии наук СССР. Но особо порадоваться его друзья не успевают – в марте 1927 его не стало. Он и после смерти – среди студентов: его прах покоится в саду первого корпуса Тбилисского университета.  На могиле – бюст работы выдающегося скульптора Якова Николадзе.
Петр Меликишвили всю жизнь прожил один, как говорится, всего себя отдал науке. Его именем названы проспект и Институт физической и органической химии в Тбилиси, одна из улиц Батуми. Мемориальная доска установлена на доме, где он родился на улице, вновь поменявшей название и носящей теперь имя Ладо Асатиани.
И мало кто знает, что этот дом бессребреник Меликишвили безвозмездно передал университету, первым ректором которого был.


Владимир ГОЛОВИН