Патриарху-Католикосу Грузии Илие?II, поэту, художнику, композитору, нашему старому и мудрому знакомому грозило восьмидесятипятилетие и одновременно сорок лет его патриаршества.
Год, когда он возглавил Грузинскую православную церковь, я как раз помню, поскольку мы доброй компанией на машине «Москвич», вызывавшей сочувствие к владельцу не только в Грузии и именуемой в этих местах «азликом» (АЗЛК), ехали щадяще трезвые на кахетинский храмовый праздник Алавердоба.
Мы пели песни и разговаривали, но все же заметили черную «Волгу», пытавшуюся обогнать «азлик» на узкой дороге.
– Почему райком партии хочет приехать раньше нас?
Началась дорожная игра «ну-ка обгони», когда вдруг любимый друг Миша Чавчавадзе, художник, мечтавший восстановить настенную живопись в старых храмах, оглянувшись, сказал:
– Там не райком, в машине. Там священник.
Проезжая мимо съехавшего на обочину «азлика» молодой еще тогда, красивый человек в рясе улыбнулся нам, приветливо поднял руку и благодарно кивнул головой.
– Это же новый Патриарх! – ?сказал Гоги. – ?Он едет на свою первую службу в храме Алаверди.
Я забрался тогда на хоры и широкоугольником «Руссар» снял кадр, который, на счастье, сохранился. Этим изображением я и хотел открыть посвященную Илие?II фотовыставку в Грузинской патриархии.
Двадцать два мольберта расположили незамкнутой подковой и стали расставлять портреты.
Патриарх наблюдал за нашими действиями, и хотя наступило время дневного отдыха, он остался досматривать монтаж экспозиции. Или не так: он остался, чтобы в памяти своей вернуться назад, в Алаверди, и повторить сорокалетний свой путь (потому что снимал я его много) и узнать на фотографиях себя.
– А это 9 апреля? Вы меня сфотографировали?
Поздний вечер. Люди на проспекте Руставели со свечами. Много людей. Молодых, пожилых, разных. Идет митинг. И вдруг к микрофону подходит Илия?II. Он напряжен и озабочен. В затихшее пространство он неторопливо и четко говорит о том, что ему стало известно о готовящемся жестоком разгоне митинга. Патриарх предлагает всем укрыться от агрессии за забором храма Кашвети, расположенного рядом. Демонстранты читают молитву «Отче наш» и решают остаться на месте перед Домом правительства.
– Тогда я остаюсь с вами, – ?говорит Патриарх. И остается.
Эта карточка оказалась где-то в середине экспозиции.
Поставили мы фотографии друг с другом впритык, чтобы пестрое и многоцветное убранство зала не отвлекало от черно-белых снимков.
Он с трудом поднялся из кресла и, опираясь на руку служки, медленно, с остановками пошел вдоль плоских свидетельств его трех-, а может, и четырехмерной жизни. Приблизившись к моим и его друзьям, к двум Георгиям, знаменитым актерам – ?Харабадзе и Кавтарадзе – ?он, не глядя на меня, поднял к ним голову и сказал:
– Он живет вне времени.
Не уверен, что это комплимент, но, может, так ему показалось. На самом деле фотографии живут во все времена свидетелями (или обвинителями) времени… Но, возможно, в словах старца был иной смысл. Жить вне времени могло означать, что в своем времени не хватает места. Но это чересчур лестно.
Грузинам повезло. Илия оказался чистым человеком с высоким нравственным уровнем, при этом сохранившим человеческое обаяние, юмор и непреклонную нежность. (Сочетание слов в его случае совершенно естественное.) Он – ?масштабная личность, и даже в своем значительном возрасте и частом нездоровье остается серьезной и вполне толерантной опорой в формирующемся самосознании свободной Грузии. Это высокий интеллигент, способный при всей сложности и предопределенности роли на оригинальные, нетривиальные ходы. Вот пример. Каждый третий ребенок в грузинской семье может рассчитывать на то, что его крестным отцом будет Патриарх-Католикос Илия?II. Рожайте грузин, ребята, и войдете в духовное родство с Патриархом.
Был сочельник.
– Приходите в десять тридцать. Откроем выставку, и пойдете на Рождественскую службу.
Мы приехали чуть раньше и бродили по залу, выравнивая мольберты, когда подошел довольно молодой батюшка и сказал:
– Его Святейшество приглашает вас к себе.
Я пошел. Гоги на правах друга Патриарха присоединился ко мне.
– Простите, батоно Гоги, но он пригласил его одного, – ?сказал поп, и Харабадзе остался в зале.
Я вошел в опочивальню. Илия?II сидел в белых шелковых одеждах: свободных штанах, рубашке и жилетке. Сопровождавший меня священник постоял в дверях до того момента, пока Илия не поднял на него глаза. Я подошел, и мы обнялись.
– Спасибо, – ?сказал он, видимо, за выставку. Потом помолчал и тихо, как он теперь говорит, произнес: – ?Я хочу подарить вам пальто.
Я растерялся, хотя знал, что он человек с юмором.
– Какое пальто?
– Красивое. Оно висит за вашей спиной.
Я оглянулся. На плечиках, на кронштейне, прикрепленном к стене, висело невероятного шика и красоты пальто с бирками и тонкий шерстяной шарф. Это был двубортный черный «Роллс-Ройс» с лацканами, отделанными нежнейшей черной мерлушкой.
– Наденьте!
Пальто сидело как влитое. На красивых бирках была надпись: «Armani». Патриарх посмотрел на меня в пальто и сказал, что это хорошо. Я снял пальто и аккуратно повесил на место. Ощущение другой жизни пронеслось совсем рядом. Я даже почувствовал движение воздуха.
Если б я был чист, трудолюбив и нежен, если б я любил писать слова и верил в чудесную их красоту, как Акакий Акакиевич, если б я копил и мечтал построить себе знак другой, может быть, очень высокой и содержательной жизни, то в храме – ?шинели от Армани был бы ее смысл. И тогда я бы напялил пальто на себя, осторожно – ?чтобы мои любимые друзья-разбойники не сняли его – ?и вышел в свет новым человеком. Но зачем? Если ресурс старого не полностью еще реализован? Простите, дорогой Башмачкин. Или, лучше поймите: не по нам одежка эта, и тягота добровольно носить вериги от кутюр не по нам. Чувство немотивированной вины зачем-то посетило меня в этот момент.
– Вы знаете, с каким уважением и доверием я отношусь к Вам! Все подарки – ?Библию, грузинские иконы, кресты – ?я принимал с благодарностью и храню до сих пор.
(Примечание внутреннего цензора: на самом деле почти все. Крест Святой Нины носит мой сын Андрей. Большой золотой крест с распятием я передарил отцу Алексею Уминскому, моему другу, замечательному священнику и человеку в день 25-летия его службы в церкви. Браслет с автографом Патриарха достался Георгию Николаевичу Данелии.)
Я расстегнул ворот рубашки и показал ему его подарок – ?маленький серебряный грузинской работы крестик, на котором перегородчатой эмалью была изображена виноградная кисть (символ Христа).
Он слушал внимательно, глядя на меня поверх очков.
– Вы видите, как я одеваюсь. Джинсы, свитер, кроссовки… Носить это пальто я не буду. Некуда. Да и неловко. А передаривать такой ваш подарок нехорошо.
Он кивнул. Я приобнял его и вышел.
– Ну? – ?спросил Харабадзе с пристрастием. – ?Ну?
– Пальто хотел подарить.
– Где оно?
– Не взял.
– Ты с ума сошел! ?Патриарх хочет подарить пальто, а он отказывается!
– Я не ношу пальто.
– Носил бы… В конце концов, мог бы кому-нибудь подарить…
Я посмотрел на Харабадзе: мой приблизительно размер.
Тут подошел Гоги Кавтарадзе.
– Ты представляешь, ему Патриарх дарит пальто, а он отказывается!
– Свое пальто?
– Какое свое! От Армани, с бирками. Двубортное. Лацканы из каракульчи.
– Почему не взял?
– Во-первых, надо образ менять: костюм, рубашка, галстук или бабочка, туфли… И жизнь менять, и друзей…
– А во?вторых?
– Ну взял бы я пальто, и, допустим, оно бы у меня было. И все! А так возникла легенда. Патриарх подарил ему пальто…
– Армани.
– Армани. А он не взял.
Тут в зал вошел Илия?II, и вся компания, пришедшая на ночную службу, во главе с премьер-министром застывала в почетном карауле. Он прошел мимо и сказал тихо:
– Не захотел пальто.
Потом мы сидели, разговаривали с ним, пока не наступило время идти в храм. Подошла Шорена, помощница и близкий ему человек. Я спросил, не обидел ли я Илию?II отказом от пальто.
– По-моему, ему это даже понравилось, – ?сказала она. – ?Он знает этот анекдот – ?«Пальто не надо».
Конечно, не обиделся. Подарок состоялся. Он ведь не в вещи, а в намерении. Намерение – ?очень важная часть нашей жизни. О том, что благими намерениями вымощена дорога в ад, – ?мы слышали много раз. Привыкаешь к хорошо сформулированной кем-то когда-то глупости до такой степени, что не вдумываешься в смысл. А как совершить доброе дело, если у тебя нет желания или потребности его сделать?
Действительно, как?

«Новая газета» № 114, 2019
Печатается с сокращениями

Сердечно поздравляем Юрия Михайловича Роста с юбилеем! Здоровья и радости! И да сбудутся наши надежды на новые встречи!


Юрий РОСТ