| В ПОИСКАХ СИНЕЙ ЗВЕЗДНОЙ ДУШИ |
|
Литературный портрет Лии Стуруа Первый поэтический сборник она издала в 1965 году, с той поры и по сей день выпустила множество поэтических и прозаических сборников и продолжает плодотворную творческую деятельность. Она не испытала каких-либо эволюций и метаморфоз, в мире бесчисленного разнообразия красок, звуков и слов обрела собственный стиль музыки, звукописи, живописи... Ее стихи красочны, порой контрастны, неожиданны, со странными зрительными образами. Она поэт – живописец, последователь культа солнца. Если мы обратимся к классификации Гете, в ее творчестве господствуют теплые тона: малина, гиацинт, роза, пламя, апельсин. Лия Стуруа – одна из основоположников верлибра в грузинской поэзии. Свободному художественному мышлению она дала свободный стих. Очень скоро выявилась элитарность и сложность ее поэзии, неординарный метафорический стиль, глубокие по мысли рефлексии; мучительные морально-этические искания, национальная боль и верность вечным общечеловеческим ценностям. Ясно, что все это не осталось незамеченным для адептов соцреализма. Совсем молодой она познала холод официальной критики, но и поддержку ценителей подлинной литературы. Свободная от советского менталитета, никогда не стремилась она стать поэтом широких читательских масс, либо рекламировать себя, хотя не лишена была молодежного эпатажа (что тогда строго наказывалось) и смелости. В ХХI столетии, эпоху глобализации, четко проявились универсальность и космополитизм ее поэзии в лучшем, с позиции Важа Пшавела, понимании этого слова. Следует отметить, что универсализм ее поэзии не был рассчитан, и сегодня не рассчитан на экспорт (что так распространено в нашей масскультуре), так как это естественная тенденция художественного мира поэта. Для Лии Стуруа поэзия и святыня, и всечеловеческое достояние, она и народна и убежище мудреца-отшельника, и ремесло стражей крепости отечества. Противник прямолинейностей, лишь противопоставления черного и белого, поэт сочувствует и заключенным в башню из слоновой кости, находящимся в мире сновиденных мечтаний художникам и является их риторическим противником. Поэт всегда обладал и обладает талантом «стоять выше быта». Стертая именно от соприкосновения с бытом кожа художника, его болящая, как обнаженный нерв, душа, зоркий взгляд творца, сопереживание – вот основа того, чтобы читатель воспринял пусть даже странные и субъективные, но с точки зрения эмоциональности поэтическое видение и медитации высокого творческого накала. Из стихотворений последних двух десятилетий отчетливо вычерчивается боль за тяжкое существование, за разрушения и хаос, кровь и слезы, раздвоение и отчуждение, за девальвацию непреходящих ценностей. – У меня болит Испания, – рыдал Мигель де Унамуно. Поэтический сборник Лии Стуруа датированный 1994 годом «Не гасите мне свет» – сплошная боль. «У поэта болит» Грузия, Тбилиси, близкие, сограждане, родные по духу, почтенные нищие, поэты, художники, музыканты, яблони, воробьи, бродячие собаки и невинные овечки...» Лия Стуруа, чье второе «ремесло» – литературоведение, относится к числу тех поэтов, которые с радостью делятся «тайной» своего творчества. В предисловии к вышеупомянутому сборнику читаем: «Эта книга была написана в тяжелейший период моей жизни, в уничтоженной войной, революцией, разрушенной, голодной, темной и холодной, разорванной ненавистью Грузии, где я живу, как эмигрант, и тоскую по родине, по грузинскому языку, который так исковеркан..., трудно себе представить. Что на этом языке говорили Важа, Бараташвили, Галактион. Поэзия должна быть более светлее, нежели жизнь. Это, вероятно, придет. Сейчас же я приношу извинения читателю за мою печаль, черную печаль, в которой капли солнца и луны лишь подразумеваются, но не видны, ибо почва нашей жизни – боль. «Болит у меня – значит, я существую»: этим людям посвящается книга, а не светлому и толстому довольству, которое подобно омеле, обвивает нашу жизнь». Именно в те мрачные годы, в пору обесценивания книги, и, в частности, поэзии, Лия Стуруа выступает по телевидению с циклом авторских передач по литературе и искусству. Обладая завидным даром красноречия и импровизации, она умеет привлечь любую аудиторию, при этом нисколько не изменяя своему стилю – сложному, интеллектуальному и глубоко эмоциональному. Основоположница грузинского верлибра и совершенно справедливо признанная одним из пионеров современного грузинского свободного стиха Лия Стуруа, которой не чужд и традиционный рифмованный стих, попробовала свои силы и в сложнейшем и самом регламентированном жанре – сонете. В 1999 году она предстала перед нами автором прекрасной поэтической книги «Сто сонетов и другое». Чего не говорилось о Лии Стуруа! Сюрреализм, экзистенциализм, абсурдизм и т.д. Мне жаль «укладывать» ее поэзию в прокрустово ложе, хотя бесспорно, что в ней имеются органически присущие ей слои всех этих «-измов». Для меня ее поэзия – удивительный симбиоз авангардизма и классики, художественной смелости, иной раз неприкрытого эпатажа и пиетета к предшественникам, «эстетики уродства» и возвышенного. Она воспринимается и как поэт, укрепившийся в той башне слоновой кости и как бодрствующий патриот и гражданин. Лию Стуруа отнюдь не отягощает полувековой плодотворный творческий путь, напротив, убеждает в жизнестойкости собственной креативности. Совсем недавно она написала такие строки: «Когда я пишу на огне и сверху лью керосин, я вовсе не думаю о читателе». Это не литературная поза, это ее кредо. Как литературоведу, Лие Стуруа пришлось соприкоснуться с прозой: она автор многих эссе, посвященных грузинским и иностранным писателям, исследователь символики цвета поэзии Галактиона; но, собственно, к художественной прозе она причастилась поздно – это так называемый «Роман ощущений» и эссеистско-мемуарный очерк о Париже. Проза поэта вообще – особый феномен, тем более такого поэта, к которому муза прозы приходит лишь время от времени. Поэтичность прозы обуславливает множество компонентов: возвышенный настрой, образный и эмоциональный язык, ритмичность, музыкальность, красочные тропы... Лия Стуруа настолько полно отвечает этим требованиям, что ее сочинения читаются на одном дыхании; это – приближение к высокому. Доказательство тому ее новый сборник «Счастливая тишина», вышедший в 2010 году. О художественной Мекке ХХ века – Париже написано очень много. Но первой грузинской книгой, посвященной этому городу, явилась «Счастливая тишина» Лии Стуруа. Этот обширный очерк на грани поэзии и прозы. Он изобилует литературными реминисценциями, четкими, истинно поэтическими силуэтами иностранных и грузинских поэтов и художников; это сосуществование цвета, музыки, слова, тоска по минувшей гармонии, пиетет к классике и острое ощущение современных исканий искусства. Первая версия очерка (1993-1996 гг.) была проникнута грустью и фрустрацией. В вышеназванном сборнике он предстает совершенно измененным, дополненным новыми реалиями. В новой редакции преобладает современный дискурс: это уже более новое, глобальное, соответствующее нашему ускоренному темпу времени видение, которое вызывает особый интерес именно к современным ассоциациям; хотим мы того или нет, мы оказались в совершенно иной реальности, это и предусматривается в новой версии (1993-2006 гг.). Так оно и должно быть: очерк, посвященный Парижу, должен даровать читателю радость, удовольствие и эстетическое наслаждение. В тот же сборник вошли статьи Лии Стуруа о литературе, зарисовки путешествия в Сванетию; также эссе, посвященное Испании, – синтез ассоциативной цепи путевого дневника, поэзии и испанского искусства. Творчество Лии Стуруа всегда привлекало и привлекает к себе молодежь. Молодое поколение признало ее матерью верлибра, новатором и вечной искательницей нового. Кредо поэта таково: «Чудо все еще существует в этом темном, бедном, аморальном мире, а в небесной тверди восседает Творец и с гораздо большими чем когда-либо усилиями и трудом вдыхает в наши тела синие звездные души». Лали АВАЛИАНИ Перевод Камиллы-Мариам КОРИНТЭЛИ ЛИЯ СТУРУА. СТИХОТВОРЕНИЯ РАСТЕНИЕ Зима крошит надо мной Мел потолка, стекло посуды. В порезы закрадывается Возможность травки. Не выходя из дома, Взращу ее Красным удобрением Сукровицы. Много ли детей так расцветают? Трудных, как стихи, Но благодарных за эти царапины На гладкой и безнервной поверхности. Боли и так достаточно, Куда больше черных ям. *** Не вы ли заквасили Мне эту обувь Из умеренно ортопедического климата? В колодке выстроили ступени, Мягкие – На такой лестнице никуда Не поднимешься. Поблизости макет гор, С куском крепдешинового неба, Неприступный до бешенства. А обычная планка, Т.е. потолок? Если биться головой Об него, продырявить, А из мозгов вырастить Пожарную лестницу? Метафора, явно от невроза, Но требует такого пространства! Вычесанные из него гласные Так высоки – Небоскребы крика На низких улицах. А беспотолковость, баспланковость – Как присобачить их к мозгу? Если только к его Неиспользованной половине - Почти к бесконечности. МОРЕ Какой мужчина поверит, Что я беременна морем, Что он смог зачать Нечто такого объема В обычной постели? Панически стараюсь Родить одну - две волны, Кто решит их убить? Воткнуть-то гвоздь в какое место? Под руководством слез Думается об этом. Соль въедается В обкусанные ногти. Больно! А облегчение на целое море? Из моего дна Растут волосы водорослей, Обнять бы ими кого-то, задушить! Откуда берется эта агрессия? Но мои дети, мужчина, Который потратил на меня Последний огонь, вернее, То что от него осталось? А я благодарна морем! Показать бы ему, Как аквариум несколькими Стаканами воды, Думает об океане, Огромные И хищные пространства! Страх оставить себе! Возможность разродиться волнами тоже, Хотя бы из сердца, Прямо на операционном столе. *** Давай, успокоим этот цвет! В горячие ноты перца Запустим вокалом сирени, Кричащая неспелость кизила Кнопками припечаталась к языку. Вот такую консерваторию Я строю себе. Ни образа, ни лица, Ни предмета! Правда, освободив от шелухи, Конкретность в ней Можно уловить. Бег сам по себе, Отраженный в глазах вверх ногами, Которого я все время догоняла, А теперь, на такой высоте, Изменился характер, Выше и не взглянешь. Земля бежит за мной, Дразня антуражем Перцового цвета, Вокалом сирени, Ртом, вязким от кизила, И мои отсидевшие ноги Привязывает к воздуху, Минуя трафарет крыльев. Такая вот консерватория – Что, памятник воздвигла? Перевод с грузинского автора Да, к сожалению, "Скачать конфиги для авп"слишком часто. Ну, а теперь "Скачать игру про охота"нам и повода не надо. Я ожидал, "Скачать песню голубой берет"что ее лицо отразит всю "Герман трак симулятор скачать"ее лживость, но мои ожидания "Скачать книги фауст гете"не оправдались. Бензин лучше, так как быстрее испаряется. |
