| ЗАВЛЕКАЮТ В СОЛОЛАКИ... (ОКУДЖАВА В ТБИЛИСИ) |
|
ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ СТАРОГО РАЙОНА Каждому, кто хоть раз побывал в Сололаки известно: до другого старого тбилисского района - Мтацминда - путь недолгий, минут десять ходьбы. Это – если по молодости и вприпрыжку. А если так, как идет пожилой человек впереди нас – медленно, с остановками, пристально вглядываясь в знакомые окна и двери подъездов, то и подумается: путь длиною в жизнь. После того, как мальчик, родившийся в московском роддоме Грауэрмана, месяц прожил на Арбате под именем Дориана, родители решают окончательно зарегистрировать его, как Булата. А еще через пару недель отец командируется на партийную работу в Грузию. Лучшего места назначения нельзя было придумать – о своих кутаисских и тифлисских корнях Окуджава подробно рассказал в романе «Упраздненный театр». И, естественно, в течение нескольких лет малыша отвозят в Тифлис к грузинским родственникам со стороны отца, и армянским – со стороны матери. Кстати, те тоже ходили по Сололаки – улицам Паскевича (ныне – Кикодзе) и Лермонтовской. Уже за спиной Ортачала. Кура пролегла стороной. Мне только лишь три отстучало, А что еще будет со мной! ……………………………… Я еду Тифлисом в пролетке И вижу, как осень кружит, И локоть родной моей тетки На белой подушке дрожит. А вот – и первый, детский опыт межнационального общения: «Он отправляется играть в старый тифлисский дворик с Нерсесом и другими детьми, перемешивая армянские, грузинские и русские восклицания с той же самозабвенностью, с какой, перемешиваясь, витают вокруг него ароматы молодого чеснока, киндзы и грецких орехов, и лобио…» В начале 1930-го семья воссоединяется на исторической родине и поселяется в знаменитой гостинице «Ориант», где тогда располагались высокие партийные чины. Это – то самое здание, которое прожило на проспекте Руставели 125 лет, успев побывать еще и «Интуристом». А когда его превратили в Дом художников, стены переделанных номеров все равно хранили память об останавливавшихся здесь гостях грузинских писателей, среди которых – Михаил Булгаков, Сергей Есенин, Борис Пастернак, Николай Тихонов... Да и вообще, «Ориант» был для русских литераторов символом Тифлиса настолько, что Илья Ильф и Евгений Петров поселили в нем Остапа Бендера и Кису Воробьянинова, гонявшихся за Театром Колумба. Увы, уже почти 20 лет как ни тбилисцы, ни их гости не видят этого здания – оно сгорело в гражданской войне начала 1990-х. Но зато к дому, в который семья Окуджава переехала из «Орианта», любой желающий может подойти вместе с нами. Это – тот самый дом №11 на Грибоедовской, напротив консерватории. Отсюда маленький Булат поедет с матерью в Москву, когда отца переведут в Нижний Тагил, где ему суждено погибнуть как «врагу народа». Сюда приедет с Арбата через год с небольшим после того, как чекисты придут и за матерью. Отсюда он уйдет на войну, сюда вернется с ранением, здесь примет мать, вернувшуюся из заключения… Вообще же, именно в те годы, которые он провел в этом доме, многое в его жизни происходило в первый раз. Список событий, которому можно дать заголовок «впервые», внушителен. Начало «тбилисского периода», до 1932-го: Булат знакомится с музыкой в консерватории и в опере, ставшей его пожизненной любовью; поет сам – в дворовых спектаклях, которые, к тому же и режиссирует; идет в первый класс школы, начинает рисовать. В 1940 году оставшийся без родителей Булат заканчивает седьмой класс и сестра матери Сильвия привозит его с Арбата все в ту же квартиру на Грибоедовской. Так начинается его второй «тбилисский период». В нем – еще больше событий, происходящих впервые. Оценено поэтическое дарование – учительницей литературы Анной Аветовной Малхаз-Тарумовой, организовавшей в 101-й школе литературные вечера и драмкружки. Чтение своих стихов перед друзьями. Выход на публику – в составе агитбригады, созданной Анной Аветовной для выступлений в госпиталях перед ранеными. Встречи с обладателями громких имен. Все та же учительница литературы приглашает в школу корифеев эвакуированного МХАТа – Ольгу Книппер-Чехову, Василия Качалова, Михаила Тарханова и других. Окуджава так читает им стихи, что сам Качалов расцеловал его! Ну, а эвакуированные звезды Большого театра Вера Давыдова и ее муж, директор оперной труппы Дмитрий Мчедлидзе вобще поселились на одной лестничной площадке с семьей Сильвии. Кстати, впоследствии супруги переехали в Грузию насовсем - она преподавала в Тбилисской консерватории, напротив которой они жили в годы войны, он возглавлял Театр оперы и балета. Но это – так, к слову. Слову о том, как переплелись и здесь судьбы грузинского и русского искусства. Что же касается Булата, то до его ухода на фронт в 1942-м произошли еще два важных события: первый резкий «взрослый» поступок – уход из школы и первая запись в трудовой книжке – «статист Тбилисского русского драматического театра имени Грибоедова». Ну, а потом – первый воинский эшелон… Помните: «И женщины глядят из-под руки,/ в затылки наши круглые глядят»? А вот – еще конкретнее: Уходит из Навтлуга батарея. Тбилиси, вид твой трогателен и нелеп: по-прежнему на синем – «бакалея», и по-коричневому – «хлеб». ………………………….. Мы проезжаем город. По проспекту. Мы выезжаем за гору. Война. И вывески, как старые конспекты, свои распахивают письмена. Третий «тбилисский этап» в биографии Булата Шалвовича начинается весной 1944 года, когда, после ранения, он вернулся с фронта все в тот же дом №11. И, пока он жил там, в семье своей тети Сильвии, появляются новые «впервые». После получения экстерном аттестата зрелости - первая публикация в прессе: стихотворение под псевдонимом «А.Долженов» в газете Закавказского фронта «Боец РККА» (впоследствии – «Ленинское знамя», «Закавказские военные ведомости»), а затем, там же – стихи уже и под собственным именем. Первые посещения литературных объединений, ничем дельным, впрочем, для него не закончившиеся. Первые поклонницы – в Тбилисском университете, на филфак которого он поступает. Первая песня – «Неистов и упрям, гори, огонь, гори». Первая попытка жить отдельно от родственников, правда, не очень далеко – полуподвальная комнатка снята через дорогу, в здании консерватории, и именно в ней был создан литературный кружок «Соломенная лампа». Первое личное знакомство с большими поэтами – в 1945-м читал свои стихи Борису Пастернаку, приехавшему в Тбилиси, а спустя три года – Павлу Антокольскому и Александру Межирову. Первая женитьба – на Галине Смольяниновой, дочери переведенного в Тбилиси подполковника Советской Армии... Дальнейшие «впервые» относятся ко времени, прожитому уже не в доме напротив консерватории, а в семье молодой жены. Но именно в Тбилиси бдительные «органы» впервые проявляют к нему внимание уже не из-за родителей, а из-за него самого. Была и первая «профилактическая» беседа – из-за того, что «Соломенная лампа» собирала слишком вольно мыслящих молодых людей. О чем еще напомнит нам старый дом у подножья горы Мтацминда? В первую очередь, о том, что Окуджава, превратившийся в нем из паренька в мужчину, конечно же, не мог не возвращаться вновь и вновь в город, с которым он был кровно связан. Который, по своим духу и традициям, привечал его в трудные минуты. И из которого в 1950-м, он уехал, как говорится, в большую жизнь. И вижу, ба, знакомые все лица и речи, и грехи из года в год! В одежке, может, малая крупица нас различает - прочее не в счет. ………………………………………………. И вот тогда (сто раз увидев это) о, может быть, и сам я стану вновь сентиментален, как его рассветы, и откровенен, как его любовь. Но и в другой – московской жизни - Тбилиси продолжал дарить ему события под грифом «впервые». Среди них - первое появление повести для детей «Прелестные приключения» - в 1971-м, в издательстве «Накадули», с рисунками самого Булата Шалвовича. И, конечно же, первое предложение непосредственного покровительства из самого высокого партийного эшелона. В начале 1983-го, в очень нелегкую для себя пору, он приехал в Тбилиси, где руководство республики предложило ему жить и творить в Грузии… А теперь перелистаем страницу, на которой понятия «первое» и «последнее» стоят рядом. В январе 1997 года в «Новом мире» впервые печатаются «Автобиографические анекдоты» Окуджава, и в мае автор должен впервые «вывести их на международную арену» - читать в парижской штаб-квартире ЮНЕСКО. Но за два дня до выступления он попадает в больницу, выйти из которой ему уже не суждено. Так «Автобиографические анекдоты» становятся последней прижизненной прозаической публикацией Булата Шалвовича. И именно в них он, опять-таки впервые, поведал миру о своей первой попытке напечататься. Было это, конечно же, в Тбилиси. Стихи, которые писал 12-летний Булат, очень нравились не только ему самому, но и его дяде с тетей – бухгалтеру и «просвещенной домохозяйке». Они кричали, что племянник - гений, а дядя даже прямо спросил: «А почему у тебя нет ни одной книги твоих стихов? У Пушкина сколько их было... и у Безыменского... А у тебя ни одной...» «И эта печальная несправедливость так меня возбудила, что я отправился в Союз писателей, на улицу Мачабели», - сообщает Окуджава. В пустом из-за жары Союзе писателей мальчик вошел к «самому главному секретарю», заехавшему за какими-то бумагами, сообщил, что пишет стихи и хочет издать сборник. Дальнейшие события таковы: «Он стоял, не шевелясь, и какая-то странная улыбка кривила его лицо. Потом он слегка помотал головой и воскликнул: «Книгу?! Вашу?! О, это замечательно!.. Это было бы прекрасно!» Потом помолчал, улыбка исчезла, и он сказал с грустью: «Но, видите ли, у нас трудности с этим... с бумагой... это самое... у нас кончилась бумага... ее, ну, просто нет... финита...» Дома за обедом я сказал как бы между прочим: «А я был в Союзе писателей. Они там все очень обрадовались и сказали, что были бы счастливы издать мою книгу... но у них трудности с бумагой... просто ее нет...» «Бездельники», - сказала тетя. «А сколько же нужно этой бумаги?»- по-деловому спросил дядя. «Не знаю,- сказал я,- я этого не знаю». «Ну,- сказал он,- килограмма полтора у меня найдется. Ну, может, два...»… Храните, небеса, тбилисские улочки – дороги длиною в жизнь, по которым ходили такие писатели и такие дяди! Именно благодаря им, Анатолий Гребнев смог сказать о друге своей юности Булате Окуджава: «Мне кажется, я один знаю, откуда эта безупречная внутренняя пластика, это сдержанное достоинство и вкус. Тут его кавказские корни, тбилисское и одновременно московское воспитание – пополам». У дома №11 на Грибоедовской позволим себе в одном не согласиться с замечательным российским сценаристом – об этом знает не только он. Мы знаем тоже. Владимир ГОЛОВИН Она "Автора автора скачать"шла по следам убитого, а также и того человека, которого здесь обвиняют в убийстве. И не скоро "Скачать песню бейонсе"увидишь опять, сказала Бэйби, разве что загорится дом или поблизости найдется "Скачать фильм для планшета"каменный уголь. Я поведал ему все, что произошло со мной, начиная с моего отъезда из Нового Орлеана и вплоть "Девушка на рабочем столе танцует скачать"до нашей встречи на пароходе. Когда Швейк вернулся из ломбарда, фельдкурат сидел перед раскупоренной бутылкой ореховой настойки, ругаясь, "Распечатать бесплатные раскраски винкс"что на обед ему дали непрожаренный шницель. | |||||||
|
|||||||
