| ВНОВЬ НА СЦЕНЕ |
|
Деятельность Зазы Агладзе в музыкальном театре открыл дипломный спектакль «Севильский цирюльник». Показанный на большой оперной сцене в 2001 году, он был принят как авангардистский и вызвал бурную полемику. После этого в оперной студии были поставлены опера – буфф Доменико Чимарозы «Тайный брак», комедийная музыкальная сказка Карла Орфа для певцов, артистов драмы и оркестра «Умница», «Евгений Онегин» Чайковского и мини-спектакль «Пиковая дама». Эпилог» по собственному сценарию на музыку Чайковского. Его премьера состоялась в театре «Глобус» (2008). Показанный повторно в Театре царского подворья во время фестиваля 25-минутных спектаклей, он был отмечен почетной грамотой.
Как согласуется опыт прошедших лет с новой работой З.Агладзе? Каковы предпосылки его обращения к последней опере О.Тактакишвили «Первая любовь»? Интерес режиссера к комедийному жанру бесспорен, и временной охват поставленных им опер, включая оперу Тактакишвили, шагнул за полтора века! По возрасту З.Агладзе не мог видеть «Первую любовь» на сцене (переименование проигрывает заглавию литературного первоисточника – «Чудаки»). Искрометная музыка, завораживающая экстравагантность персонажей Тактакишвили и Габриадзе проникли в художественное сознание молодого режиссера из рассказов его руководителя и наставника Гурама Мелива. Опера создавалась в счастливое для Тактакишвили время: родился внук Отарик. Ирина Георгиевна, супруга композитора, вспоминает, как весело шла работа над партитурой. В кабинете, где работали Отар, Резо и будущий постановщик спектакля Гурам Мелива, не прекращались взрывы хохота, и порой ей казалось, что истинные «чудаки» не те, которым предстоит вершить действие, а эти трое. Надо полагать, что такой настрой в значительной мере обусловил обаяние музыки, ее эстетическую полноценность. Здесь нет преднамеренной звуковой ущербности, режущих слух карикатурных искажений. Пронизывающий ее гротеск возникает из парадокса комических столкновений: гурийские криманчули с аккомпанементом в стиле джаза, озорной аджарский «Гандаган» со старинным «Vivat, aсademia», мелодии с национальной фольклорной основой и вторгающиеся итальянизмы. Из авторской ремарки в начале партитуры следует, что композитор представляет сюжет как цепочку сновидений главного героя - наивного простака и бездомного нищего Эртаоза. Эта деталь имела особое значение для З.Агладзе: тема сна предоставляла право на неограниченную фантазию. Воплощение такого понимания - спектакль - аллюзия на эпилог «Пиковой дамы» Пушкина. Действие разворачивается в сумасшедшем доме, и лишь к концу зритель понимает, что происходящее на сцене - галлюцинации безумной женщины, которая воображает себя Германом, одержимым идеей трех карт. С событийностью «Первой любви» этот спектакль сближает мотив болезненного распада психики и связанная с ним возможность проникновения в ее кризисные состояния, что всегда привлекало режиссера. Свидетели ранних постановок «Первой любви» навсегда запомнили прекрасные режиссерские работы в Грузии и за ее пределами, роскошное оформление спектаклей, впечатляющую зрелищность. К счастью для нашей оперной студии с ее финансовыми возможностями, эти качества, в соответствии с требованиями времени, стали изживать себя. В силу вступили такие закономерности, как аскетизм декораций, произвольность одежды главных персонажей, одинаковые костюмы участников хора. Заза Агладзе не поддался соблазну этой тенденции, облегчающей задачу постановщика. Художники спектакля (Э.Турабелидзе, Г.Ковзиашвили, Г.Устиашвили, Л.Тугуши) имели возможность смонтировать лишь одну декорацию, но она оказалась удивительно емкой. Выложенный кирпичами проем в стене поначалу - окно во дворе, через него коленопреклоненные обожатели подсматривают танец плутовки Маргалиты. Затем - дверь, в которую влезает самовлюбленный Ношреван с богатыми подношениями. В новом превращении это злосчастный камин, место наказания трусливых и вероломных поклонников, куда их загоняет и «примерная жена» Маргалита. В сцене в темнице проем в стене оказывается в тюремной решетке. Из-за нее выглядывают таинственные существа в причудливых одеяниях. Кто это – тени, призраки, привидения из сна? Но вот сцена завершается, «привидения», как по команде, срываются с места и начинают разбирать решетку. Так «рабочие сцены» сближаются с исполнителями. Изготовление сценических костюмов, по убеждению З.Агладзе, должно происходить в соответствии с характером персонажей. Так, осужденный на пожизненное заключение Кристефоре, мудрый старец с сердцем юноши, предстает в обличии античного философа в изорванной тоге. Итальянский негоциант, задержанный из-за торговли нафталином, появляется под окном Маргалиты в смешном парике с развевающимися седыми буклями - так должен выглядеть в представлении начальника тюрьмы Хута Одишария знаменитый артист. Хута велит арестанту петь серенаду, но, желая, чтобы чаровница приняла за певца его самого, с яростью срывает парик итальянца, напяливает на себя, а на итальянца - свою форменную фуражку. Выразительно дополняют облик персонажей такие детали, как круглая шапочка Эртаоза, нелепый шарф владельца клиники для душевнобольных Ношревана. Забавно решен эпизод «духовного прозрения» последнего, когда, заразившись идеей «полетомании», он, к изумлению присутствующих, на крылышках выпархивает из камина. О независимости режиссерской мысли свидетельствует также увлекательная сценография хора. В постановках последних лет упрочилась тенденция к обезличиванию участников хора. Описываемый спектакль доставил удовольствие и живописным расположением хора и фантазией в выборе нарядов для него. Матросские бескозырки, клоунские колпаки, чепцы, женские косынки на мужских головах – так открывается сцена в клинике. При всем бережном отношении к участникам фабулы, в центре внимания режиссера Маргалита. Ведь ей предназначена миссия спутницы Эртаоза и Кристефоре на звездолете, созданию которого Кристефоре посвятил всю жизнь. Режиссер увлечен задачей оторвать свою героиню от «земли», от прозаизмов быта. Зритель не видит в ее руках ни метлы, ни совка с ведром, предусмотренных по ходу действия; вместо них модный шарфик, бусы, зонтик, солнцезащитные очки, преподнесенный Ношреваном телевизор. На фоне этих случайных предметов выделяется шляпка на голове Маргалиты, которая появляется в эпизоде с Ношреваном. Ее прообраз - принесенная порывом ветра шляпка прелестной Тамуны, навсегда пронзившей сердце Кристефоре-студента, став великой радостью и непоправимым горем его жизни. Готовя ветреную Маргалиту к очищающему полету, режиссер ограждает ее от обвинений в недостойном поведении, всеми способами восхваляя ее недоступность. Так, выбравшийся из могилы Хута должен обнять придавивший его голову камень, принимая его за Маргалиту. Но в руках наглого ухажера оказывается не камень, а безголовый манекен с пышными формами. Его тут же отбирает возмущенный Эртаоз, кидает его Маргалите, и пенопластовый бюст начинает летать по воздуху. Надо сказать, что эта мизансцена сильно позабавила зал, однако, восприятие ее было неоднозначным. Слышались фарисейские реплики: дескать, режиссер не устоял перед данью популярной эротомании. Многие возражали: такое ли приходится видеть с экранов? У меня же сложилось впечатление, что фантазия постановщика не перепев штампов, не реверанс перед модой, а откровенная насмешка над ней. По сюжету Эртаоз должен через вырез поцеловать медальон на груди Маргалиты. Но это не происходит; сценический наряд героини постановщик свел до скромного декольте. Глубокий вырез на блузке возникает лишь в воображении Ношревана, когда на экране появляется увеличенный портрет, но не Маргалиты, а Мэрилин Монро. В музыкальной характеристике Маргалиты ведущая роль отводится вальсу. Этот танец издавна вызывал двойственное отношение. Представления об утонченности, изысканности уживались с самыми низменными ассоциациями. Не случайно в музыке ХХ века вальс нередко превращается в пародию, изобличающую духовное убожество обывателей. Красавица Маргалита - предмет восхищения не только выдуманных «чудаков», но и сотворивших ее авторов спектакля, и понятие «обличение» в приложении к ней может показаться кощунственным. Однако в словесном тексте арии из первого акта сполна отразились мещанские приметы этого образа. Решающий этап на пути к их преодолению, к обретению душевной гармонии вальс из юношеского воспоминания Кристефоре. Этот странный ученый посвящает Эртаоза и Маргалиту в мир любви, преодолевающей земные границы, и назначает Маргалиту преемницей своей Тамуны. В ритме вальса изложен такой прекрасный по музыке номер, как баркарола итальянца. В подобном жанровом преломлении видится некий знак. Каждый из претендентов на внимание Маргалиты, не считая Эртаоза, в какой-то момент выявляет свое подлинное лицо в самом отталкивающем виде. Так тупоумный Хута решает завладеть Маргалитой, пожизненно упрятав ее в тюрьму, и на полном серьезе уговаривает ее совершить для этого преступление. Самовлюбленный Ношреван, услыхав стук в дверь, грубо обвиняет предмет своего восхищения в неверности, и, укрывшись в камине, в ярости бросает: «Красивый скорпион!» Нежно и бескорыстно влюблен в Маргалиту только итальянец, и чувства его в проникновенном исполнении С.Чигладзе (высшая профессиональная программа, 1-й курс) через край выплескиваются в музыке вальса. Должно быть, поэтому режиссер проигнорировал сцену, когда привязанный за ногу певец через щель пробирается в дом Маргалиты. Вместо этого зритель видит героиню под руку с итальянцем, несущим ее саквояж. Не сумев распознать Эртаоза, Маргалита доверилась иностранцу, оценила чистоту его чувств и приготовилась следовать за ним в Италию, но люди из окружения Хуты и Ношревана перехватывают их. И, наконец, па вальса, переходя в стоп-кадр, изысканно завершают любовный дуэт Эртаоза и Маргалиты. Драматургия оперы Тактакишвили - Габриадзе основана на принципе нарастания главенствующего мотива – полета. Этот символ возвышенной духовности в финальной сцене приобретает актуальное звучание. В надписи «NATO» на обрывке паруса, с которым выходят Кристефоре и Эртаоз, - трепетный вопрос: чем обернется для страны вступление в Североатлантический блок? Спасительным «полетом» или пагубным «приземлением?» Успех постановки спектакля в оперной студии во многом зависит от его участников, выбор которых не так прост. Зачастую это незнакомые режиссеру воспитанники консерватории, которых рекомендуют их педагоги, порой немногочисленные солисты студии. Большой удачей оказалось назначение дирижером Автандила Мамацашвили, которого зрители помнят со времен первой постановки оперы Тактакишвили. Георгий Чиракадзе, ближайший родственник и биограф Отара Васильевича, упоминает об огромном успехе этого дирижера во время гастролей в Киеве, когда по требованию публики оркестр исполнил на бис интермеццо перед вторым актом. Поистине подвижнической была работа хормейстера Михаила Эдишерашвили: при минимуме репетиций, перед тяжелой болезнью он успел довести до конца разучивание хоровых партий. Разные по певческим данным, исполнители сольных партий обнаружили незаурядный артистизм. Магистрантка первого курса М.Кублашвили как будто создана для роли Маргалиты. В калейдоскопе ее мизансцен мягкая пластичность выразительно сочеталась со стремительностью движений, пленительная женственность с огненным темпераментом. Гамма оттенков образа Эртаоза - грустного, оживленно-лукавого или торжественно-серьезного, но всегда трогательного, в исполнении Г.Александрия (магистрант первого курса) замечательно воссоздавалась средствами мимики. Солист оперной студии Г.Датусани в неожиданном преломлении представил зрителю мужа Маргалиты машиниста Трифона, наделив этого, казалось, неотесанного мужлана тактом и деликатностью. Он скрывает досаду даже тогда, когда жена, искренне желая угодить ему, потчует чем-то несъедобным, или, причесывая, случайно вырывает волосы, терпеливо выслушивает скороговорку заказов на подарки и при первом же зове испуганной Маргалиты кидается к ней на помощь. Одобрительно отнеслись слушатели к солисту оперной студии Т.Сагинадзе, оценив по достоинству его сильный и красивый голос, умение держаться на сцене. В роли Кристефоре выступил Б.Накашидзе. Бакалавр третьего курса, уверенно владеющий искусством вокала, покорил зал музыкальностью исполнения и отличной сценической игрой. В спектакле, состоявшемся 18 ноября, третьем после премьеры (28 марта) наблюдались некоторые изменения. Группу артистов миманса удачно пополнил Арлекин, который сблизил действие с традициями театра дель арте. Однако, то, что он выступал в парике итальянца, повлияло не лучшим образом на внешний облик последнего; новый парик ему явно не шел. В костюме Арлекина предстал также дирижер и оставался в нем весь первый акт. Стоило ли так начинать оперу? Ощущалось неудобство, причиняемое движениям дирижера, а также снижено впечатление от появления на сцене Арлекина-мима. Неоправданным кажется стоивший большого труда фотомонтаж биографии главной героини, ставший фоном для любовных излияний Ношревана. Возобновление «Первой любви» вызвало большой энтузиазм среди слушателей. Хочется пожелать, чтобы оперная студия Тбилисской консерватории смогла наконец обрести свою сцену, и, выйдя из большого зала консерватории, открыла двери широкому потоку почитателей оперных новинок и вступающих в жизнь молодых исполнителей. Отец Хоакин "Игры русалочка секс"взошел на асотею суетливый и озабоченный, ему явно не "Скачать песни группы гости из будущего"терпелось рассказать какую-то новость, и, судя по его торжествующей улыбке, он "Флеш плеер скачать для телефонов"заранее предвкушал впечатление, которое произведет эта новость на слушателей. К несчастью, на это "Игры черепашки ниндзя драки скачать"нет никаких шансов! После долгих мучений поздним вечером они дотащились до Писека. Это признание произвело на "Скачать программу по обрезанию песен"нас не очень приятное впечатление. | |||||||
|
|||||||
