|
Нелли Берая родилась в Тбилиси. Окончила музыкальную десятилетку для одаренных детей – Центральную музыкальную школу. Затем поступила в Тбилисскую консерваторию на факультет вокала к известному педагогу Ольге Бахуташвили-Шульгиной. Позднее ее направили в Московскую консерваторию, где Нелли проучилась два года.
Блестящая тбилисская красавица, которую сравнивали с Одри Хепберн. Константин Пипинашвили, режиссер фильма «Колыбель поэта» (о детских годах Акакия Церетели), специально для нее создал эпизод, которого до этого в сценарии не было. После премьеры Нелли узнавали на улице, а фотоснимки продавались в газетных киосках. Успех кружил голову – юной звезде было всего 14 лет. А может, в том, что она оказалась в картине, была и некая закономерность: ведь Акакий Церетели был крестным ее отца Шоты, а бабушку звали Мариам Церетели.
После окончания факультета журналистики МГУ им. Ломоносова Нелли оказалась на легендарной киностудии «Грузия-фильм»: переводила сценарии с русского на грузинский язык, готовила передачи о культуре.
Несколько раз была замужем. Ее последним мужем был народный артист Грузии, знаменитый марджановец Ираклий Учанеишвили. На ее долю выпало много горя и испытаний – в лихие 90-е убили сына, а несколько лет спустя при родах умерла дочь.
Но, пожалуй, это правда, что ничего никогда не происходит в жизни просто так.
Первую свою работу – портрет царицы Тамары - Нелли Берая создала в 66 лет. С детства она собирала в большой банке бисер, блестящие бусины, жемчужины. Сама не зная, зачем. 15 лет назад ей приснился удивительный сон.
«Была у меня тетя – талантливая рисовальщица. Она мечтала нарисовать портрет царицы Тамары, но мечту свою ей осуществить не удалось. Сама я постоянно просила ее: «Нарисуй мой портрет». Тоже отмахивалась. И мне было обидно. А потом тетя ушла из жизни… Прошло много лет. И вот я вижу сон, в котором мне явилась тетя, и тут я и сказала ей о своей обиде: «Ну ладно, мой портрет ты не стала рисовать, а портрет царицы Тамары почему не нарисовала?!» Уходя, она обернулась и сказала: «Сама нарисуй».
Прошло какое-то время. Нелли Берая читала журнал, и вдруг словно какая-то сила подбросила ее. Вскочила, достала из шкафа альбом.
«Я начала рисовать карандашом, обыкновенным карандашом, а когда закончила, была потрясена. Я просто чувствовала, что какая-то сила направляет мою руку. Портрет царицы Тамары, а это был именно он, меня не удовлетворил, и я решила оформить рисунок бисером. Вот когда пригодились собираемые с детства бусины», - рассказывает она, - «долго не могла поверить, что я сама это сделала. С тех пор не перестаю рисовать ни на день. А портрет царицы Тамары был продан в частную коллекцию в Австрию за восемь тысяч долларов».
Все ее рисунки созданы из бисера, стекла и цветных камней. Любимым жанром она избрала самый сложный – портрет. За портретом царицы Тамары последовали изображения царя Давида Агмашенебели, английской королевы Елизаветы II, Давида Сараджишвили, Пааты Бурчуладзе, Нани Брегвадзе, Омара Мхеидзе, Нино Ананиашвили, Лейлы Абашидзе и многих других выдающихся деятелей искусства. Главный критерий для Нелли Шотаевны – чтобы ее герой был человеком талантливым. В образах, созданных ею, есть и благородство, и мудрость, и изящество, и полет. А после долгих уговоров друзей, Нелли нарисовала и автопортрет.
Есть у Нелли Берая портрет Патриарха всея Руси Кирилла. Глядя на него создается полное ощущение, что у портрета живые глаза.
В каждую из своих работ Нелли Берая вкладывает титанический труд. И утверждает, что заниматься этим скрупулезным делом можно только очень его любя. Она рисует душой, сердцем. А это, пожалуй, важнее любого диплома о специальном образовании. За эти годы более ста необычных шедевров вышло из-под ее теплых, талантливых рук.
На ее счету уже более пятнадцати выставок. В прошлом году организаторами благотворительной выставки-продажи работ Нелли Берая стали Министерство культуры и охраны памятников Грузии, Союз писателей Грузии, Международный благотворительный фонд Патриарха Грузии и Патриарший молодежный центр. Мероприятие посвящалось 80-летнему юбилею и 35-летию интронизации Католикоса-Патриарха всея Грузии, Святейшего и Блаженнейшего Илии II. Святейший высоко оценил ее творчество.
Необычное творчество Нелли Берая называют «живописью бисером». Для нее это образ жизни. Она обычно просыпается в шесть утра и работает иногда до поздней ночи. Признается, что иногда так увлекается работой, что забывает поесть. «Поднимаю глаза, а уже вечер», - говорит она. На изготовление одной работы уходит по нескольку месяцев. Самое главное, что аналога ее творчеству в мире нет. Их используют как элементы декора. Для работы ей нужна спокойная обстановка. Нелли признается, что никогда не знает, какой в итоге получится работа.
Однажды Нелли поступило предложение выставить свои произведения на продажу на престижнейшем аукционе Сотби.
Ее рисунки притягивают к себе. Они совершенно уникальны – и по технике исполнения, и по глубине восприятия. Она также автор нескольких икон. Например, Образ Иверской Богоматери тоже явился во сне. Нелли проснулась и два месяца, не поднимая головы, создавала икону.
Посмотреть на ее картины приходят разные люди, и на всех они оказывают ошеломляющее впечатление. Восторг зрителей прибавляет художнице энергии и снова и снова убеждает в том, что ее работы нужны и признаны.
Нелли не любит расставаться со своими картинами, словно что-то родное отрывает от сердца. Тем не менее, одиннадцать ее картин продано в частные коллекции. Она хочет, чтобы ее работы обошли мир, но вернулись и остались на родине. Иногда поступают и заказы.
«К сожалению, у нас не оценивают ручную работу по достоинству. За границей мои работы ценятся горазды больше, чем на родине. А это очень обидно», - сетует художница.
Нелли Берая говорит, что больше всего хочет организовать персональную выставку. Ведь так с ее творчеством познакомится как можно больше людей. Среди которых могут быть и потенциальные спонсоры. Для ее работ нужны весьма дорогие камни Сваровского, искусственный жемчуг, поделочные и полудрагоценные камни, бисер.
Работа с мелким бисером пагубно отражается на глазах. И тем не менее, Нелли Берая не дает себе права на отдых. Как бы плохо она себя не чувствовала, в шесть утра, с первыми лучами солнца она уже сидит за работой. Работа кропотливая, требующая колоссального терпения и силы воли.
Если Нелли работает над натюрмортом с цветами, то можно смело сказать – колдует над подарком кому-нибудь из друзей… А друзей у нее, хвала небесам, много.
«Они – моя надежда, мое спасение от одиночества. С ними я могу говорить, да и молчать часами», - говорит Нелли Берая.
Они же – друзья и коллеги – выступают в поддержку Нелли Берая, утверждая, что талант и дарование ее уровня, ее феномен должны быть оценены по достоинству. Письмо под названием «А не лучше ли оценить при жизни?» подписали видные деятели грузинской культуры и науки. Вот выдержки из него.
«Нелли Берая – уникальный феномен. Созданные ею из бисера и драгоценных камней портреты и натюрморты в буквальном смысле завораживают зрителей своей изысканностью. Ее творчество безусловно относится к сокровищнице мирового искусства. Для иллюстрации вышесказанного предлагаем выдержки из книги впечатлений художника:
«Грузинский народ породил столь талантливую, уникально одаренную личность. Она сумела создать удивительные цвета, бессмертные исторические шедевры».
Джумбер Лежава, велопутешественник: Я объездил всю планету и ни в одной из стран, ни в одном музеев искусств, как среди исторических, так и среди современных изделий я не встречал подобных шедевров.
Джемал Мониава, актер, заслуженный артист Грузии: Грузия воистину страна чудес! Если бы подобные произведения искусства привез в Тбилиси кто-либо из иностранных художников, уверен, что это событие вызвало бы невероятный ажиотаж и их расхватали бы в одночасье; однако, к сожалению, живой, хоть и великий мастер в собственной стране, как правило не ценится!
Эрекле Саглиани, филолог, поэт: И в самом деле, человек должен быть одарен особым талантом, чтобы сообразовать некий предмет со своими сокровенными мыслями. Госпожа Нелли своим творчеством служит грузинской истории, дает прочувствовать ее глубины. Может поэтому распластанный у ног «Семисветильной» Тамар великий Руставели удивительно похож на его же облик в нашем воображении. А вот другой образ – образ Нефертити – безусловно, указывает на далеко идущие связи, поскольку она точно так же воспринимается символом Египта, как у нас царица Тамар – символом Грузии. Лишь только приобщение к прекрасному украшает нашу повседневность: сегодня калбатони Нелли Берая буквально спасла меня от одного бесцветного дня моей жизни.
Нелли Окропиридзе, народный художник Грузии: Я в восторге от вашего таланта, терпения и изобретательности. Ваши работы, безусловно, будут жить на протяжении веков.
Гулико Гудавадзе, действительный член Абхазской АН: Ваше уникальное творчество лишний раз заставляет признать – хвала грузинскому таланту, благодарение Господу, что в Грузии и поныне рождаются люди с ниспосланным свыше благословенным даром творения... Восхищаюсь вами, прекрасная, одаренная божественным талантом, уважаемая госпожа Нелли!
Лиана Асатиани, киноактриса: Что за руки могли сотворить такое чудо? Красота, неподвластная описанию! Мы могли бы удивить весь мир нашим национальным талантом.
Ирма Сохадзе, певица, заслуженная артистка Грузии: Впервые увидев эти экспонаты в Батуми, я впала в состояние шока!
Нодар Пагава, эксминистр культуры Аджарии:
Примечательно, что Нелли Берая, как беспрецедентного мастера, внесли в Книгу рекордов Гиннесса; а в 2012 году она была избрана действительным членом Фазисской академии. Не случайно, что наряду с талантом Бог наградил Нелли необычайной красотой: она по праву занимает место в когорте самых красивых женщин Грузии.
Нелли по сей день с завидной энергией продолжает работать, создавая все новые уникальные шедевры. Она с огромной благодарностью относится к Католикосу-Патриарху всея Грузии, Святейшему и Блаженнейшему Илие II, который по достоинству оценил огромный талант художницы, оставшейся по воле судьбы без крова и предоставил ей жилье в гостинице для выдающихся деятелей при храме Святой Троицы. С большим огорчением хотим отметить, что в настоящее время Нелли Берая осталась почти без каких-либо средств, ввиду чего она не может позволить себе приобрести материалы для создания своих изумительных полотен. Подобный вид искусства, т.е. технология создания портретов из бисера и драгоценных камней, является беспрецедентным в истории мировой цивилизации. Всматриваясь в полотна, созданные рукой этого большого мастера, возникает ощущение, что истинное искусство сильнее смерти: все уйдем, но оно останется!
Мы надеемся, что обязательно найдется спонсор, который по достоинству оценит творчество Нелли Берая и позаботится о том, чтобы весь современный мир также ознакомился с этой удивительно талантливой личностью, с женщиной, которая способна стать представителем и символом нашей национальной культуры. Уверены, что у нее непременно появятся последователи и первыми среди них будут грузины.
В одном из журналов было опубликовано интервью с Нелли Берая под заголовком: «Когда меня не станет, только тогда и оценят грузины мой талант».
А не лучше ли оценить при жизни?
Кто знает, наступит время и Грузия будет гордиться замечательным мастером, работы которого не имеют в мире аналогов».
Нино ДЖАВАХЕЛИ |
|
Любой ее приезд в Грузию – событие. И каждый раз она предстает в разном амплуа – как певица, актриса, писатель. В этот раз Манана Менабде предстала перед тбилисскими зрителями как художник. В Тбилиси прошла ее персональная выставка. Все работы представлены впервые. А в октябре ценителей таланта ожидает настоящее пиршество – сольный концерт.
За лето Манане посчастливилось объездить почти всю Грузию. Она работала над проектами в Гудаури и дала сольный концерт в Цхалтубо в рамках Фестиваля искусств, устроенного Союзом беженок «ArtsFoundation» и цюрихским фондом мира «Артас» при поддержке посольств Швейцарии и Австрии в Грузии. Фестиваль прошел в Цхалтубо в сентябре, охватив множество различных площадок. В нем приняли участие грузинские и швейцарские артисты – это как самодеятельные коллективы, так и признанные мастера сцены.
11 сентября в тбилисской галерее «Нектар» открылась персональная выставка Мананы Менабде под названием «Иллюзии 2013». Манана не была бы собой, если бы на ее выставке не было чего-нибудь оригинального. В этот раз она придумала концепцию, исходящую из написания грузинской буквы q (к). Двадцать вторая буква грузинского алфавита вдохновила Манану Менабде на создание серии коллажей.
«Я начинала более примитивной серией. А сейчас сделала многопластовые композиции. Это коллажи, изготовление которых требует физического труда, поскольку приходится обрабатывать много материала, и слой за слоем складывать новую историю», - делится Манана.
Грузинское письмо привлекало ее как художницу и раньше. Поэтому в Тбилиси у нее хранится много работ. На открывшейся выставке Манана планировала показать и другие свои рисунки и фотографии, но небольшое пространство само продиктовало концепцию выставки.
«Когда я начала подготовку к выставке, хотела выставить и фотоработы, которых у меня немало. Но пространство их «не приняло», бывает и такое», - рассказывает Манана.
«Иллюзии 2013» - это концептуальная выставка, идея которой заключается в смешении шрифтовых коллажей, звуковых иллюзий, инсталляций и текстов молодой поэтессы Като Джавахишвили. Именно цитаты из ее стихотворений завершили идею Мананы, и буква q обрела смысл. Несмотря на небольшую площадь галереи, в центре поставили столы, на которых разложили листы со стихами Като. Таким образом, звук, изображение и текст создали единое пространство.
Как подчеркнула галеристка и куратор выставки Нино Сехниашвили, важно было представить Манану не как человека, который рисует, фотографирует, играет на сцене и исполняет романсы, а как художника.
Галерея Нектар открылась в Тбилиси не так давно. Она объединяет уютное маленькое выставочное пространство в самом начале проспекта Агмашенебели, том, которое принято называть Воронцовской. А в подвале расположился кинозал, одновременно представляющий собой бар, сцену и клуб. Двумя днями после выставки именно здесь прошел концерт Мананы Менабде. Как она сама сказала, «домашний концерт для своих, где я могу петь все, что захочу».
А 23 октября в Тбилисском театре киноактера им.Туманишвили, в рамках Международного фестиваля искусств им.Михаила Туманишвили, Манана Менабде даст большой сольный концерт в дуэте с блестящим пианистом Никой Никвашвили. 26 октября еще один концерт состоится в Кутаиси, но не только с участием Ники, но и целого оркестра.
Нино ЦИТЛАНАДЗЕ |
|
|
Выставка экслибрисов из коллекции Ренэ Шмерлинг |
|
В выставочном зале Центра грузинского искусства им. Г.Чубинашвили «Ars Georgica» прошла выставка экслибрисов.
Выставка, посвященная 110-летию со дня рождения известных грузинских художников-графиков Владимира (Ладо) Григолиа и Николая Чернышкова, представила коллекцию экслибрисов, собранных Ренэ Шмерлинг, а также хранящиеся в ее архиве миниатюрные гравюры и несколько образцов станковой графики.
Ренэ Шмерлинг (1901-1967) – грузинский ученый, выдающийся исследователь искусства, искусствовед и художник, родилась и жила в Тбилиси. Она изучала орнаменты грузинского средневекового зодчества, скульптуру, художественное оформление книг, а также современное искусство. Ренэ Шмерлинг получила разностороннее образование и сфера ее интересов была довольно широка. Отец ее, Оскар Шмерлинг (1863-1938), основоположник грузинской карикатуры, иллюстратор множества книг, знаток ныне ставшего достоянием истории быта старого Тбилиси, отображенного им в нескольких десятках открыток, занимает видное место в истории грузинского искусства. Продолжательница семейной творческой традиции Ренэ Шмерлинг с увлечением работала и в области живописи, оставила богатое наследие, которое, несомненно, нуждается в изучении и оценке.
Экслибрис (от лат. «из книг»), или персональный знак владельца книги издревле считается одним из важных показателей культурного уровня нации. Представляет собой миниатюрную композицию, выполненную техникой гравюры. Экслибрис считается краеугольным камнем мышления художника-графика. Изображение малого объема, автор которого с помощью минимальных деталей достигает максимальной выразительности и одновременно передает богатую информацию о личности владельца книги, о его профессиональных и личных интересах или о его хобби. На экслибрисе может быть изображена какая-либо эмблема, символ, иногда – портрет автора, иногда – декоративная композиция из шрифта и орнамента. Экслибрис помещают преимущественно на внутренней стороне обложки, на форзаце, в верхнем левом углу. Родина экслибриса Германия. Первым его образцом считается книжный знак рыцаря Бернгардта фон Рорбаха (1460). В ХVI веке в этом виде графики работали такие известные мастера искусства, как Альбрехт Дюрер, Ханс Гольштейн и Лукас Кранах.
Параллельно с гравированными экслибрисами в ХVI-ХVII веках в Италии и Франции появляются на обложках тисненные знаки собственности – в основном в виде герба, либо декоративные композиции имени и фамилии владельца книги. Такие знаки получили название суперэкслибрисов.
В Грузии экслибрис впервые встречается именно в виде суперэкслибриса на рукописных и печатных книгах каллиграфа Николоза Чачикашвили (ХVIII век). Изображения на бумаге появляются с конца ХIХ века и фигурируют на протяжении всего ХХ века.
Экслибрис, как уникальный образец искусства сразу же привлек к себе внимание коллекционеров. Его собирали библиофилы и библиографы, художники, историки искусства, букинисты. В Европе уже в ХVIII-ХIХ вв. возникли первые большие коллекции. С начала же ХХ в. экслибрисы собирали русские коллекционеры У.Иваски, В.Трутовский, В.Савонко, Э.Розенблат и др.
Коллекционеры были тесно связаны друг с другом и с художниками, которые работали в этой сфере, заказывали им экслибрисы, если же кто-то из них оказывался владельцем нескольких экземпляров одного и того же экслибриса, обменивались ими, а также устраивали выставки своих коллекций.
Расширение деятельности коллекционеров в ХIХ веке привело к основанию нескольких обществ экслибристов. Этому содействовали и объединения любителей книг. Экслибрис стал бурно развиваться, началось его изучение, систематизация и популяризация. Укрепились связи художников и коллекционеров. В итоге в 1967 году была основана Международная ассоциация экслибрисистов, представители различных стран имели контакт с этой ассоциацией, с ней сотрудничал и грузинский художник и коллекционер Ладо Цилосани.
В 20-30-е годы ХХ века в Грузии подобные объединения еще не существуют. Однако вокруг художников Иосифа Шарлеманя и Евгения Лансере в Тбилисской Академии художеств концентрируется группа художников-графиков, работающих в сфере экслибриса, вместе с ними работали и студенты. По инициативе графиков-профессионалов студенты создают миниатюрные гравюры-экслибрисы. 30-е годы можно считать порой расцвета грузинского экслибриса. Одновременно начинается собирание коллекций.
Известный архитектор и художник Владимир (Ладо) Цилосани собрал одну из самых больших коллекций экслибриса в Грузии. Он и сам активно работал в этой области, известны десятки образцов выполненных им книжных знаков. Благодаря постоянной переписке с крупными коллекционерами европейских социалистических стран и республик Советского Союза, а также личным контактам коллекция Цилосани непрерывно пополнялась и обогащалась новыми экспонатами. Представителем этого поколения любителей экслибриса была и Ренэ Шмерлинг. По всей вероятности, основная часть ее коллекции сформировалась именно в 30-е годы.
Коллекцию Ренэ Шмерлинг составляют уникальные образцы грузинских, армянских, а также русских и европейских образцов экслибрисов, всего 232 экземпляра. Некоторые экслибрисы представлены в двух-трех экземплярах.
Заслуживают внимания находящиеся в этой коллекции работы Николая Чернышкова – 18 миниатюрных рисунков, книжные заставки, концовки, композиции, исполненные в карандаше и ксилографии, а также 20 гравюр графики.
В коллекцию входят выполненные углем портрет Якова Николадзе (типографский оттиск) и небольшого размера композиция с изображением цветка. Установить автора этих двух работ не удалось.
По уникальности экспонатов значение коллекции Ренэ Шмерлинг бесспорно велико. Здесь собраны экслибрисы ХIХ и первой половины ХХ веков, абсолютное большинство которых ныне признано раритетом.
Уникален хранящийся в коллекции грузинский материал. Он, в основном, относится к периоду наивысшего расцвета грузинского экслибриса. Выделяются экслибрисы Ладо Григолиа и Давида Цицишвили. В 1934-35 годах они были экспонированы на Международных выставках в Лос-Анджелесе и премированы: экслибрис Ладо Григолиа, сделанный им для собственной библиотеки, получил золотую медаль и почетный диплом в 1934 году, а в 1935 г. экслибрис Давида Цицишвили, сделанный для Георгия Ниорадзе, был отмечен серебряной медалью. В коллекции хранятся также работы других художников, участников этой выставки-конкурса: Ладо Гудиашвили, Рубена Лорис-Меликова, Гиго Шарбабчяна, Назик Терьян, Павла Бусырева, Павла Кузаняна, Владимира Цилосани. Огромное значение в истории развития экслибриса имеет работа Ирины Грабовской, созданная для инженера Л.Луценко (1928), которая считается первым экслибрисом на космическую тему. Здесь же представлены книжные знаки Ш.Думбадзе, Г.Лежава, И.Тимофеева и уникальный экслибрис для Библиотеки Тбилисского Государственного университета им. Ив. Джавахишвили, созданный в первые же годы его основания – 1918-1920 гг. художником Н.Северовым.
В коллекцию входят и избранные образцы русских экслибристов. Здесь представлены экслибрисы второй половины ХIХ века и 10-30 гг. ХХ века: гербовые книжные знаки императора Николая II – два экслибриса, созданные в 1907-1910 гг. А.Э. Фелькерзамом, Светлейшего Князя, генерала от инфантерии, археолога Семена Воронцова (1823-1882), Великого Князя Михаила Романова (1832-1909), барона Давида Гицбурга (1857-1910), выполненный художницей Е.М. Бем (1844-1914), экслибрис графа С.Д. Шереметева (1844-1918) и др.
Лучшие образцы книжных знаков библиофилов, библиографов, писателей, ученых, людей различных профессий выполнены известными художниками объединения «Мир искусства» - А.Бенуа, К.Сомовым, Г.Нарбутом. Кроме экслибрисов конкретных лиц, здесь хранятся книжные знаки различных обществ и известных библиотек: библиотеки Российского Геологического общества (1897), книжный знак Царскосельской библиотеки (вторая половина ХIХ в.), книжный знак библиотеки Гербового отделения департамента Сената (1910 гг., художник Г.Нарбут), экслибрис комнат Мраморного дворца (1915), экслибрис библиотеки Петербургского государственного издательства (1920 г., художник С.П. Иванов), книжный знак Петербургского общества экслибристов (художник А.М. Литвиненко), экслибрис московского торгового магазина книг (1930 г.) и другие.
В коллекцию входят и такие экслибрисы, чьи авторы, владельцы, место и время выполнения до сих пор остались неизвестными. Но несомненно, что историческое, художественное и культурное значение наследия, собранного и сохраненного Ренэ Шмерлинг велико, изучение его продолжится и в будущем будут идентифицированы неизвестные образцы.
Помимо художественной ценности и функционального назначения, экслибрис хранит и историю существования книги, вместе с тем помогает исследователям в восстановлении исчезнувших библиотек. Одно из важнейших его свойств состоит в том, что он отражает как личную судьбу владельца, так и в общем изменяемость человеческих интересов. История развития экслибриса зачастую отражает историко-культурные и политические процессы происходящие в стране. Это можно сказать и о грузинском экслибрисе. Почти все крупные коллекции грузинского экслибриса стали жертвами происшедших в Грузии исторических явлений. Они либо распылены, либо уничтожены.
После смерти В.Цилосани (1971), группа художников, работавших над экслибрисами сконцентрировалась вокруг коллекционера Бориса Поляка. Их деятельность имела серьезную поддержку Грузинского общества любителей книги имени Ильи Чавчавадзе. С помощью этой организации в 1976 году была организована секция экслибриса, руководство которой поручили Борису Поляку. Борис Поляк в сотрудничестве с художницей Ириной Туманишвили активно продолжал начатое В.Цилосани дело. Однако в 90-е годы Б.Поляк переезжает в Израиль и забирает с собой свою коллекцию. Супруга В.Цилосани, Изабелла Цилосани, после смерти мужа передала его коллекцию Музею искусств Грузии, но еще раньше грузинская часть коллекции была утеряна. Коллекция содержит несколько сотен экземпляров, в основном из стран Восточной Европы, Прибалтики и России. К сожалению, не удается восстановить судьбу коллекции Давида Цицишвили.
Уникальная коллекция грузинских книжных знаков имелась у Общества любителей книги имени Ильи Чавчавадзе. Это в ее пределах работала вышеупомянутая секция экслибриса. Однако и коллекция Общества стала жертвой исторических событий – она пропала во время тбилисской войны на рубеже 1991-1992 годов. На фоне этих событий коллекция Ренэ Шмерлинг приобретает особо важное значение.
Условием существования и распростронения экслибриса является его тиражирование. Поэтому «классический экслибрис» традиционно осуществлялся в технике ксилографии, цинкографии, литографии, линогравюры и т.д. Современные цифровые технологии отдалили «классический экслибрис» от процесса гравирования. Правда, техника воспроизводства упростилась, но оттиск уже стал не равноценен оригиналу. Соответственно уменьшается и его художественная ценность.
На этом фоне еще более значительным представляется ознакомление грузинской общественности с уникальной коллекцией экслибрисов Ренэ Шмерлинг.
Мариам ГАЧЕЧИЛАДЗЕ
Перевод Камиллы-Мариам Коринтэли |
|
РУКОПИСИ ГЛЯДЯТСЯ В ГРЯДУЩЕЕ |
Древние книги для нее – «превыше пирамид и крепче меди». А название ее профессии звучит торжественно, как княжеский титул. Лия Сихарулидзе – художник-реставратор особо ценных рукописных книг. Единственный специалист подобной квалификации в Грузии. За годы своей деятельности она отреставрировала и переплела более 900 старых рукописей, хранящихся в различных организациях и музеях.
В списке книг, прошедших через ее руки, есть уникальные шедевры: ванский Четвероглав – Евангелие, заказанное самой царицей Тамар в Константинополе, «Литургия апостола Якова» XI века, Евангелие XII века, «Иоанн Златоуст», толкование Евангелия от Матфея 978 года, характерный только для Грузии сборник церковных песнопений «Гулани» и другие артефакты, созданные за несколько веков до европейского Ренессанса. Эти книги пережили нашествия врагов, пожары, междоусобицы. В числе ее «подопечных» - малюсенькие издания, способные поместиться на ладони, и тяжеленные гиганты, весом до пуда и более. Все они составляют бесценную сокровищницу грузинской культуры, и задача Лии Сихарулидзе не только сохранить их для потомков, но и познакомить с ними современников.
Общение с Лией расширяет кругозор и сознание. После первых минут беседы с этой элегантной и изящной женщиной с голубыми глазами, вспыхивающими алмазным блеском, когда речь заходит о ее любимой работе, начинаешь видеть реальность в преломлении лучей сверкающего Грааля знаний, обогащаешь лексику терминами, которые можно услышать только в музее или на лекции по истории искусств.
На стенах ее полугостиной-полумастерской соседствуют изысканные копии старинных рукописей и вполне авангардная живопись хозяйки. Больше всего для этой комнаты подходит название «портал», соединяющий современность и седую древность, здесь уживаются на небольшом пространстве чугунные утюги для прессов пергаментов и кокетливый автопортрет художницы в боа из перьев. Со стены смотрят портреты евангелистов, украшенные филигранным орнаментом, буквы древнегрузинского шрифта мхедрули, слова святой молитвы, копии икон из манускриптов. На этом островке, живущем своей далекой от суетности жизнью, каким-то внутренним слухом начинаешь слышать скрип перьев склонившихся над свитками монахов. Вот они в своих кельях выводят каллиграфическую вязь грузинской письменности, оставляя на вечном пергаменте стройные ряды строк Нового завета или жития святых. А за узким окном каменной обители протяжно скрипит арба, бьет колокол, в солнечной дымке виднеются поросшие густым лесом горы, окружившие Гелати. Но пейзаж может быть иным: возможно, за монастырским окном привольно раскинулась просторная длань благословенной Алазанской долины. Стоит Золотой век грузинской истории – бурлит торговля, строятся храмы, наводить мосты дружбы с правителями Грузии считают за честь монархи далеких государств, грузинам разрешено за особые заслуги в крестовых походах основать монастыри на Святой Земле. Грузинские переписчики трудятся над рукописями не только в пределах страны – в Икалто, Гелати, Мгвимери, Мартвили и других обителях, но и на Святой горе Афона, в Петрицонском монастыре, в Палестине.
Одна из копий икон в мастерской Лии Сихарулидзе взята из сборника исторических сведений о празднике или о каком-либо святом – «Синаксария» XI века. Это «Воскрешение Лазаря» - один из самых распространенных сюжетов Нового Завета: Христос, узнав, что друг его Лазарь скончался, помолился, пролил слезы над почившим и громогласно воскликнул: «Лазарь, иди сюда!» И тотчас же умерший вышел из пещеры и, когда его распеленали, пошел в дом. После искупительной жертвы и воскресения Христа, прожил Лазарь еще дюжину лет, неся апостольскую веру людям.
Чудо воскресения – одно из краеугольных основ христианства, дающее надежду на бессмертие всего живого. Лия Сихарулидзе продлевает век бесценным рукописям, оживляет их, как Христос воскресил библейского Лазаря. Она возвращает нам не только книги, но имена их переписчиков: Микаэла (IX в.), Иоана-Зосима (X в.), Габриела (X в.), Габриела Патараи (X в.), Иована Бераиа (X в.), Макариа Летелели (IX в.), Арсениа (XII в.), Авгароза Бандаисдзе (XIV в.), Мамуки Тавакарашвили (XVII в.), Бегтабега Таниашвили (XVII в.).
Одними из самых ценных грузинских рукописей являются средневековые книги, созданные в Сванети. «Иенашское четвероевангелие» XIII века поразило Лию красотой выписанных в обрамлении орнамента заглавных букв. В рукописи разным орнаментом и разными красками филигранно оформлены 817 букв-асомтаврули. Выполнив в их ключе недостающие буквы, она создала образец грузинского алфавита, получивший высокую оценку специалистов и удостоилась лауреатства.
В древности труду каллиграфа обучали с детства. Переписчик текста должен был обладать твердой рукой, иметь особое чувство восприятия прекрасного. И вот, спустя века, Лия Сихарулидзе каким-то мистическим образом обрела связь с легендарными мастерами Золотого века. Но, естественно, что в юности интересы симпатичной девочки из Верийского квартала были чрезвычайно далеки от чистописания на пергаменте. Как и полагалось в середине прошлого века ребенку из интеллигентной семьи, она училась в музыкальной школе по классу фортепиано. Папа Вахтанг был архитектором. Брат отца – скульптором. Творчески подходили к своей профессии дедушка и бабушка – учителя грузинского языка и литературы. Дедушка Илья преподавал в знаменитой первой средней школе и писал детские стихи. Книги его неоднократно издавались. Спустя годы Лия сделала прекрасные иллюстрации к стихам деда, которые украсили один из его сборников.
Всеобщая любимица Лия поспевала всюду – бегала на корты, веселилась с подружками, рукодельничала с мамой, писала маслом картины. И все у нее великолепно получалось. Легкую, изящную, светловолосую школьницу не обошли вниманием киношники – старшеклассницу пригласили на эпизодическую роль в картине «Я, бабушка, Илико и Илларион». Режиссером фильма был Тенгиз Абуладзе, который ко всей творческой группе относился, как родной отец, и с ним можно было без раздумий отпустить на съемки подростка. Но родители решили, что в экспедицию на натуру в Гурию они поедут всей семьей, так Сихарулидзе провели незабываемые недели, наслаждаясь обществом Сесилии Такаишвили и других актеров, занятых в фильме. Эпизод с участием Лии вошел в картину, но перспектива стать актрисой ее занимала настолько мало, что она без особых эмоций восприняла предложение сниматься в картине другого подающего надежды режиссера – Отара Иоселиани, подбиравшего актеров для картины «Листопад». На съемочной площадке Иоселиани был целиком погружен в себя, но при этом присутствующих не покидало ощущение, что он исподволь за всеми наблюдает, критически оценивает их реплики, поведение. К молоденькой претендентке на роль, которая на площадке не занималась пустыми разговорами, а все свободное время что-то рисовала, он отнесся с симпатией. Оказалось, что Лия набрасывала карикатуры на происходящие вокруг события. Рисунки Отар Иоселиани похвалил, но роль Лия так и не получила, а вот дружеские отношения между режиссером и юной художницей сохранились на долгие годы. Отар Иоселиани с большой благодарностью принял свой портрет, выполненный через несколько лет Лией.
После получения диплома педагогического вуза Лию ждала перспектива стать школьной учительницей. Но отец взял дело в свои руки и попросил, чтобы дочку приняла на работу Эло Метревели, которая возглавляла Институт рукописей имени Кекелидзе. Элеонора Павловна пошла навстречу просьбе друга детства и крестника своей мамы. Естественно, было бы бестактно вспоминать о «протекционизме», если бы не одно существенное обстоятельство. Итак, девушку с художественными задатками принимают на работу в отдел реставрации рукописей на место недавно скончавшегося специалиста Шалвы Хуцишвили. Его работы в хранилище рукописей потрясли Лию до глубины души – она увидела воочию чудо реставрационного мастерства. Но это чудо оказалось за семью замками, потому что некому было открыть ей секреты сложных технологий. Правда, Хуцишвили обучил некоторым несложным операциям одну из сотрудниц, которая передала Лии «ана-бана» - азы профессии. Лаборатория института была скромной, а массив работы огромный. Рукописи, собранные и переданные в фонд института выдающимися грузинскими учеными и собирателями, требовали реставрации. Поле деятельности выглядело необозримым, а вопросы «Как и что делать?» росли, как снежный ком. Когда в первый раз ей принесли на реставрацию пергаментную рукопись, Лию охватила паника. И тогда она поставила перед собой цель: во что бы то ни стало стать специалистом достойным своей должности. Решение было найдено – следовало ехать учиться. С этого момента начался долгий и очень непростой путь – она стала по крупинкам собирать знания всюду, где готовы были ее обучать. Начались поездки в Москву, Таллин, Ленинград, Киев, затем в Баку и Ереван.
Ее ученичество проходило в реставрационном отделе Публичной библиотеки Киева, в Тартуском университете, во Всесоюзном научно-исследовательском институте реставрации России, в центре имени Грабаря, в лаборатории по консервации и реставрации документов Российской АН, в научно-реставрационном отделе Государственной библиотеки иностранной литературы им. М.Рудомино и других местах. Она перенимала опыт у ведущих специалистов, месяцами уезжала из родного города, часами просиживала над книгами и в лабораториях. Закончила факультет искусствоведения Тбилисского государственного университета имени И.Джавахишвили. Шаг за шагом она отстаивала свое право именоваться реставратором, а затем художником-реставратором особо ценных рукописных книг, на это ушли долгие годы труда и творческого поиска.
Из заключения руководителя стажировки Всесоюзного художественного научно-реставрационного центра имени академика И.Э. Грабаря, реставратора высшей квалификации Штокман И.Л.: «Во время второй стажировки Сихарулидзе Л.В. отреставрировала 12 листов восточной рукописи книги XVIII века. В реставрацию входило: удаление загрязнений, проверка клея и проверка текста на стойкость в воде…» и прочие многочисленные процедуры. В том же центре имени Грабаря Лия Сихарулидзе прошла стажировку под руководством реставратора высшей квалификации Е.А. Костиковой. Большую помощь ей оказал эстонский мэтр Э.Валк-Фалк. Эстонские и московские специалисты не уставали поражаться трудоспособности грузинской стажерки, ее способности впитывать знания и воплощать полученные навыки в своих работах с филигранной точностью истинного профессионала.
Познакомившись с сухим перечнем того, что умеет делать в своей профессии Сихарулидзе, трудно не повторить реплику героини всеми любимого фильма «Как украсть миллион», когда владелица поддельной статуэтки Челлини, узнав, что наняла не «грабителя», а эксперта, представляющего десяток научных королевских обществ, воскликнула: «И это все – вы!» Лия Сихарулидзе достойно представляет одну страну – Грузию. Она – универсал, мастер на все руки – восстанавливает бумаги и пергаменты, древние деревянные переплеты, различными методами создает капталы (плетения для переплетов), владеет разными методами переплетения и сшивания переплетов. Изучила технологии получения чернил из сусального золота и приготовления пергаментного клея из кожи. Она умеет восстанавливать старую тисненую кожу на переплетах, владеет техникой тонирования бумаги и создания мраморной бумаги, изготавливает различные смазки для обезвоженной кожи переплетов рукописных книг, создает муляжи и копии старинных рукописей, свитки и коробы.
Интересная деталь, за долгие годы поездок за знаниями – в родном институте ей только дважды оформили командировку. В остальные поездки Лия ездила по собственной инициативе и на собственные средства. К тому времени она вышла замуж за коллегу по институту рукописей, родила сына. Отправляясь в очередной вояж, она забирала с собой ребенка. Благо, в подмосковном Одинцово – по соседству со знаменитой Барвихой – жила бабушка со стороны матери и тетушки, которые нянчили мальчика, пока мама осваивала все новые технологии восстановления старинных книг.
Тут следует оторвать глаз от реставрационных тонкостей и рассказать о российских корнях нашей героини. Ее прадед по материнской линии имеет прямое отношение к тому, что правительственный санаторий Барвиха, окружен столь великолепными лесами. По происхождению казанский татарин, он был лесничим в поместье барона Майендорф, оставившего о себе память в виде неоготического замка. Поместье Майендорф, сохранившееся и поныне, со всеми своими роскошными коллекциями гравюр, картин, мебели и сервизов наложило особый лоск на всех обитателей местной деревни Подушкино (будущей Барвихи). А разбитый рядом великолепный парк, в котором высаживали диковинные деревья, придал местности ореол романтики. В этом сказочном заповеднике прошло детство бабушки Лии – Фатимы Улмановой, женщины необычайной красоты и душевной щедрости. Под сенью одинцовских дубрав состоялись первые прогулки ее родителей – мамы Зейнаб, или по-домашнему Зиночки, и папы Вахтанга Сихарулидзе, служившего в полку, расквартированного к концу Великой Отечественной войны в Одинцово. Вскоре влюбленные поженились, и 8 ноября 1945 года на свет появилась Лия. В Грузию семья перебралась спустя полгода после ее рождения, но связь с одинцовским домом не прерывалась всю жизнь.
- Мама была красивой и яркой, она прекрасно вышивала и научила этому искусству меня, мы вместе выставляли свои работы на выставках и постоянно получали за них дипломы. К тому же у мамы был особый дар общения с людьми. Она все понимала по-грузински, и так получилось, что именно невестка из России лучше всех знала наших родных и односельчан из гурийской деревни, в которой родился дедушка. А бабушка Фатима для меня всегда была одной из самых любимых, и я у нее ходила в любимицах.
Стажируясь в Москве, Лия постоянно находилась среди близких людей – это было большой поддержкой. Трудно было в ту пору представить, что Одинцово окажется за границей. Тяготы последующих лет, обрушившиеся на Грузию, Лия стойко пережила наравне со всеми тбилисцами.
- Не представляю своей жизни вне Тбилиси, без родного города я бы долго не протянула, - говорит Лия, - хотя очень люблю Москву. Но в Тбилиси у меня родные, любимые школьные подруги и, конечно, работа. Вы спрашиваете, как мы жила без света, без газа? Как все. Я много работала, и время летело быстро.
На вопрос об отдыхе она отвечает: «Не знаю, что это такое». Любит, к примеру, ездить на море, но никогда не лежит на пляже – гораздо интереснее рисовать морские пейзажи. На сон у нее уходит минимум часов: трудится до четырех утра, а будильник ставит на семь. В настоящее время Лия Сихарулидзе работает в историческом архиве при Национальном архиве Грузии. В ее распоряжении современная техническая база. Лия первой в Грузии занялась укреплением и консервацией осыпающего красочного слоя старинных миниатюр из древних рукописных книг, хранящихся в различных хранилищах. Пергамент – вечен, а вот рисунки наиболее уязвимы, краски осыпаются и трескаются от сырости, перепада температур. Их восстановление процесс ювелирный и длительный. На работе Лия, вооружившись бинокулярными лупами, добивается, чтобы слой красок ложился безукоризненно ровно, не оставляя микроскопических сгибов и выпуклостей, что является гарантом защищенности старинных рисунков. Дома она вечерами садится за другое только ей подвластное рукоделье – часами просиживает над копированием миниатюр по фотографиям, отснятым в музеях. В настоящее время она занимается созданием копий шедевров из собрания Горийского музея.
В ее копилке наград немало грамот, медалей, завоеванных на многочисленных выставках и смотрах народного творчества. На счету Лии Сихарулидзе – пять персональных выставок. Одна из них была посвящена истории оформления грузинской рукописной книги XI-XII веков. На персональной выставке в Музее книги Тартуского университета Лия представила копии и муляжи грузинских рукописей XI-XIII веков. Старинные рукописи плохо приспособлены для переездов и экспозиций – они чрезвычайно капризны и должны храниться при соблюдении специального режима. Поэтому значение копий, «один в один» переоценить трудно – они дают полное представление о грузинских манускриптах, внесенных в список культурного наследия ЮНЕСКО.
В 2012 году Лия Сихарулидзе провела выставку в Тбилиси, посвятив ее 85-летию Католикоса-Патриарха Всея Грузии Илие Второму, с которым ее связывают теплые отношения – духовный пастырь высоко ценит работу реставратора по сохранению бесценных книг. Одна из интереснейших работ в творчестве Лии также была проведена с благословения Святейшего. Речь идет о создании Евангелия для патриаршего собора Святой Троицы, работа над которым была завершена к моменту освящения кафедрала. Соборное Евангелие создавалось творческим коллективом добровольцев с 1987 года по 2004 год. Текст Нового завета любовно выводили каллиграфы из Патриархии – митрополит Давид Махарадзе и другие переписчики, двадцать три известных художника, в том числе, Гурам Жвания, Русудан Петвиашвили, Лиза Чкареули, создавали миниатюры и орнаменты для каждого кожаного листа размером девяносто сантиметров на семьдесят. Естественно, что переплетать уникальную книгу и оформлять титульные листы поручили Лии Сихарулидзе, она посвятила выполнению этой миссии целый год. Чеканный оклад для обложки начал делать один известный мастер, но по какой-то причине прервал работу, и чеканку практически целиком выполнила монахиня Лия Микиани.
- Несколько месяцев разрозненные листы Евангелия находились у меня дома. Мы работали вот на этих столах, - показывает Лия, обводя руками свою комнату, - вот эти гири и чугунные утюги использовали как прессы. Это было удивительное время единения ранее незнакомых людей, сплотившихся ради высокой цели. Активно помогали матушка Лия, мой сын и его друзья – они поднимали и перекладывали тяжеленный фолиант – целиком книга достигла веса до 100 килограммов. Труд был огромный, но мы понимали, что делаем книгу на века, как мастера Золотого века. Возможно, и наше Евангелие через несколько сот лет станет предметом изучения специалистов. К огромному сожалению, Лия Микиани несколько лет назад погибла в автомобильной аварии, но Святое писание, облаченное в серебряный оклад ее работы, уже стало одной из реликвий нового храма Самеба.
Книги отражают душу народа. Многоголосье является одной из самых ярких жемчужин в короне культуры Грузии – только в нашей стране создавались отдельными сборниками различные богослужения и песнопения. Эти уникальные фолианты называются «гулани». По свидетельству антиохийского патриарха Макария, который совершил паломничество в Грузию в ХVIII веке, гулани размещали на клиросе, на аналое, покрывали его тома ценным сукном. Путешественник отмечает огромные объемы гулани, сравнивая их с тюками на мулах.
Лия скопировала икону «Крещения» из «маленького» гулани, весом всего 12,5 кг. Теперь эта копия миниатюры висит у нее дома рядом с портретами четырех евангелистов. Рукопись XI века, украшенную их изображениями, отыскал в свое время академик Акакий Шанидзе. Но в книге сохранились страницы с тремя создателями евангелия – Луки, Иоанна и Марка. По образцу древних миниатюр Лия написала портрет четвертого – евангелиста Матвея. Не зная этой подробности, невозможно определить, что лик одного из столпов веры моложе собратьев на дюжину веков, настолько тонко художник проникла в стилистику и пластику древней миниатюры.
Перу реставратора Сихарулидзе принадлежат ряд ценных научных статей, Лия выступает с докладами и делится опытом на международных конференциях, обучает молодых коллег. Сожалеет, что в Грузии нет специалистов, которые могли подхватить ее знания – в Академии художеств готовят реставраторов живописи, а специалистов по восстановлению рукописей в стране до сих пор нет.
Лия по-прежнему выкраивает время для живописи. Ее полотна отличаются сдержанным колоритом, непостижимым образом они дышат свежим воздухом гор и издают ароматы - лаваша, только что извлеченного из тоне, бродящего мачари, сладкого пара, клубящегося над чаном с перламутром пеламуши. Ее картины лиричны и индивидуальны. Стилистику древних рукописей Лия приберегает для работ иного рода: оформления художественных книг и докторских дипломов государственного университета, цветных иллюстраций Грузинской энциклопедии, журнальных обложек издания «Гелатская академия наук», художественно оформленных грамот для почетных граждан Тбилиси, выполненных для иностранцев, удостоенных этого звания.
Давно подмечено, что у каждого человека несколько отличаются правый и левый профили, возможно, потому что справа нас оберегает Ангел-хранитель, а слева строит козни бес-искуситель – вечное противостояние и борьба добра и зла. Но есть люди, которые умеют справляться с искушениями – и профили у них идентичны. Лия принадлежит к такой редкой категории: она никогда не поддается сиюминутным эмоциям, ее трудно рассердить и вывести из себя. Она терпелива и настроена на позитив – в молодости не была религиозна, теперь не начинает работу без сотворения молитвы, и небесные силы ей помогают. При этом она подкупает открытостью, теплотой и отсутствием академизма. Не случайно она дает название «Дети» одной из своих картин, на которой обнимаются мальчик и «улыбающийся» пудель. Недаром она на вопрос о своих первых детских воспоминаниях отвечает, что маленькой ей нравилось выбрасывать в окно стаканчики-рюмочки. Конечно, мама ругала, но стаканчики так замечательно звенели, когда разбивались об асфальт!
В старину труд писцов и создателей книг ценился настолько высоко, что переписчикам позволялась вольность оставить в завершенной части текста свой «автограф», который называется колофоном. Утомленный писарь порой выводил: «Как радуется путешественник возвращению домой, так радуется писец, увидев последний лист».
Лия Сихарулидзе в течение многих лет совершает паломничество в мир древней книги. Пожелаем ей столь необходимых сил для этих увлекательных путешествий, чтобы, увидев последний лист восстановленной рукописи, она была готова взяться за следующий манускрипт.
Ирина ВЛАДИСЛАВСКАЯ |
|
