В Петербурге в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном Доме состоялось представление увидевшей свет в 2015 году в издательстве «Симпозиум» книги «Шота Руставели.  Вепхисткаосани (Витязь в тигровой шкуре). Подлинная история».  Книга вышла со вступительной статьей Тамаза Чиладзе (перевод Анаиды Беставашвили), статьей и научными комментариями Нестан Сулава (перевод и комментарии от переводчика Иринэ Модебадзе). Основу книги составил подстрочный прозаический перевод поэмы, сделанный в 1933 году Соломоном Иорданишвили (впервые был издан в 1966 году). В оформлении обложки использован офорт заслуженного художника Грузии Лоретты Абашидзе-Шенгелия.
Эту великую книгу, «грузинскую Библию», следует считать одним из самых известных, но «непрочитанных» памятников мировой литературы. Именно об этом шла речь на вечере в Музее Анны Ахматовой. Перед гостями выступили девочки из ансамбля «Сихарули» (художественный руководитель Лейла Енукидзе). А потом вечер открыла  Нина Ивановна Попова, директор  Музея:
«Сегодня речь пойдет о книге, которую мы вроде бы все хорошо знаем, но вокруг нее и ее текстов  уже создалась своя мифология, мифология высокая. Большинство из нас – присутствующих здесь, по-грузински ее не читало, а переводы – лишь слабый отсвет этого текста. Я помню свое ощущение от первого прочтения «Витязя в тигровой шкуре», ощущение некой залакированности. Надеюсь, что книга, вышедшая в издательстве «Симпозиум», даст нам возможность ее сущность для себя открыть и почувствовать».
Писатель Наталия Соколовская, редактор издания, обратила внимание присутствующих на установленный в зале портрет Руставели, работы художницы Тинатин Зарандия-Куталия: «Каждый волен вообразить себе Руставели  по-своему, но здесь, на этом портрете, мне кажется, передан образ души – эта мечтательная отрешенность, особый золотистый и нежный фон, почти фреска». Наталия Соколовская напомнила о том, что 8 лет назад в петербургском издательстве «Вита Нова» при поддержке петербургской грузинской национально-культурной автономии и ее президента Бадри Какабадзе вышел двухтомник «Вепхисткаосани». Книга, великолепно иллюстрированная Лореттой Абашидзе-Шенгелия, сразу стала редкостью – тираж не превысил тысячи экземпляров. Книга встала на полки коллекционеров и застыла там новым памятником, став, скорее, явлением в книгоиздании, но не сумев, по понятным причинам, стать явлением для широкого российского читателя. Поэтому вскоре возникло решение – выпустить недорогое демократичное издание «Вепхисткаосани», которое было бы доступно  массовому читателю, попало бы в библиотеки, вузы и школы. И снова в издании книги помог Бадри Какабадзе.
Н.Соколовская принесла с собой изданную 20 лет назад небольшую книжечку в мягкой обложке – первый проект с Бадри Какабадзе и грузинским землячеством – стихи Тициана Табидзе, изданные в Петербурге к 95-летию поэта. Табидзе в этом году исполняется 120 лет со дня рождения и 125 лет его другу – поэту Борису Пастернаку. В Москве и Петербурге в связи с этим пройдет международная конференция. «Мы с коллегами  в 2013 году при поддержке Бадри Какабадзе ездили в Грузию, теперь дружим домами – Дом-музей Бориса Пастернака в Переделкино и Музей Тициана Табидзе в Тбилиси. В Тбилиси огромную помощь нам оказал Международный культурно-просветительский Союз «Русский клуб» и его президент Николай Свентицкий».
Александр Кононов, директор издательства «Симпозиум», выступая на представлении «Вепхисткаосани», говорил о смысле издания: «Поэтические переводы «Витязя в тигровой шкуре»  наверняка еще будут, но как совместить точность, все смыслы, которые заложены в подлиннике, весь исторический контекст и стихи на другом языке? Никак.  Поэтому смысл издания – чтобы все «разобрать на детали»,  и чтобы эти детали можно было рассмотреть, вникнуть в них. Понять то, что невозможно понять в поэтических переводах. Мы, рассмотрев, эти детали, поймем, почему эта книга занимает такое место в грузинской культуре и почему уже на протяжении почти столетия с переводом и с осмыслением этой книги «носятся», в хорошем смысле слова, представители русской культуры, и этот процесс никогда не закончится».
Наталия Соколовская представила на вечере в музее и Александра Кузьмина, директора школы им. А.М. Горчакова (г.Павловск). Ученики этой школы ездили в Грузию в рамках обязательных в этом уникальном учебном заведении образовательных путешествий. В этом году в Петербург приедут лицеисты из Тбилиси. Наталия Соколовская заострила внимание на том, что россияне в Грузию могут ехать без виз, но вот в Россию из Грузии без виз приехать невозможно. «Это гуманитарное преступление», - сказала Соколовская. - Уже подрастает поколение грузин, которое никогда не было в Эрмитаже, выросло поколение россиян, которое не представляет толком, что такое Грузия».
Также она говорила о том, что важно  ввести в «русский обиход» настоящее название поэмы Руставели – «Вепхисткаосани», и хорошо,  если оно станет привычным  для русского уха, как стали привычны «Упанишады» или «Махабхарата».
«Это подлинное название книги, потому что никакого «витязя» не существует, есть «Некто» в барсовой шкуре, это прекрасно понимал один из переводчиков – Константин Бальмонт, - отметила Наталия Соколовская. - Рыцарь уходит в схиму и облачается в шкуру барса, почему в схиму, почему в барса? Какими смыслами это нагружено? В книге все можно узнать из комментариев Нестан Сулава».
Юлия Кантор, доктор исторических наук, советник директора Государственного Эрмитажа Михаила Пиотровского сообщила, что книга уже передана Михаилу Борисовичу и заняла свое место в библиотеке музея: «Витязь в тигровой шкуре» - это не «про царей», а про свободу человека. Я не знаю грузинского языка, но, собираясь сюда, я послушала фрагменты на грузинском, чтобы ощутить музыку языка, погрузиться в ауру грузинского вербального текста».
«Для петербуржцев пушкинское «на холмах Грузии лежит ночная мгла» также близко, как  белая ночь, - продолжила Кантор. - Я думаю, что культура – это то, что способно объединить, не смотря ни на что, культура – это последний и самый крепкий мост, который способен поддержать мир».
Ирина Алексеева – директор Санкт-Петербургской высшей школы перевода при Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена, германист, известный переводчик, рассказала о своем восприятии книги: «Я выступаю здесь как читатель, и как человек, который считает, что Грузия – это компонент и его личной культуры. Я поздно попала в Грузию, а книгу прочитала в шестом классе, я принесла эту книжечку, советскую, изданную в Тбилиси, в переводе Заболоцкого. Конечно, прочитав, я тогда увлеклась. И довольно долгие годы воспринимала ее как грузинский эпос с любовным сюжетом.
Разумеется, как в каждом доме, когда я росла, у нас на стенах висели какие-то картины, связанные с Грузией. Например, в моей комнате – чеканное изображение хевсурки. Этот компонент грузинской культуры всегда был. Прошла уже почти вся жизнь, и вот в 2006-2007 году я узнаю, что готовится двухтомник в Вита Нова. Выпадает возможность поехать на конференцию в Грузию. Это был тот год, когда Россия порвала с Грузией дипломатические отношения, но каким-то образом мне удалось поехать, поездку оплатил СПбГУ. В это же время готовится книга. Она уже практически готова. И возникает желание сообщить об этой книге на конференции, которая проходит в сентябре в Тбилиси, в Институте грузинской литературы им. Шота Руставели. Я рассказала о книге и познакомилась с текстом. Наступил поворотный момент в моем восприятии мира, потому что я поэму прочитала внимательно, и на моих глазах один текст превратился в совсем другой. Я считала, что это эпос, но когда прочитала перевод Соломона Иорданишвили, раздел «Ключ к поэме», комментарии, то поняла, что меня надували, честно говоря. Но надували ненамеренно. Я узнала, что это христианская поэма, мне пояснили, какое значение имеет тот факт, что это шкура именно барса, а не тигра. И оказалось, что это гораздо более важная для меня книга, которая рассказывает о христианском самосовершенствовании, о пути просветления человека в течение всей жизни. Следующий шаг – это тот момент, когда книга приходит уже к широкому читателю. Этот шаг сделан благодаря издательству «Симпозиум». Каждый может прочитать теперь то, что я читала, считая, что я избранная».
Наталия Соколовская продолжила: «Эта книга дает нам потрясающий опыт сохранения христианской культуры в условиях мусульманского окружения. Когда она была впервые издана в 1712 году Вахтангом VI, то объединила вокруг себя грузин. Это как код нации. Эта книга позволила сохранить нации свою идентичность во время жесточайших мусульманских нашествий.  Как сказал Тамаз Чиладзе – это был «великий подвиг книги».
Потом слово было предоставлено Гудзе Апакидзе, петербургскому грузину, который помогал издателям в подготовке к печати поэмы Руставели.
Гудза Апакидзе: «У русского читателя практически впервые появляется возможность прочесть Руставели, понять, чем восхищались, чем жили, что сохранило грузин до сегодняшнего дня. Это случилось второй раз в моей жизни – соприкосновение с Руставели. В первый раз лет 50 назад, я помогал в переводе и издании «Витязя» на арабском языке в Сирии. Переводчик был известный сирийский поэт, но он не владел грузинским языком. Он пользовался французским и армянским переводом. И мне приходилось ему читать оригинал, чтобы дать возможность почувствовать текст. Он восторгался. Издание вышло. Эпоха, предшествовавшая Руставели, эпоха самого Руставели – это могучее государство от моря до моря, где правят великие цари. Можно вспомнить про Давида-Строителя, которого еще называли Меч Мессии. Он, кстати, был один из самых известных толкователей Корана на Ближнем Востоке. Ко времени написания «Витязя» уже были построены Джвари и Светицховели, другие потрясающие памятники, творили великие грузинские поэты и философы-неоплатоники. Руставели был венцом всей эпохи».
Наталия Соколовская: «Бальмонт «заразился» этой книгой, услышав прозаический перевод на английский язык, просто сошел с ума, тут же приехал в Тифлис к Тициану Табидзе, и они начали работать над переводом на русский. Я хочу передать слово Татьяне Никольской – литературоведу, сотруднику Института Востоковедения РАН. Татьяна дружит с семьей Ниты Табидзе, занимается грузинским авангардом».
Татьяна Никольская: «У нас с Наташей  была общая подруга, замечательная грузинская поэтесса Дария Цаава. Когда-то ее брату Юре надо было выучить  большой отрывок из Руставели. Он не выучил. Учитель спросил, где же книга? А он ответил, что ее у него вообще дома нет. И получил двойку – даже не за то, что не выучил, а за то, что соврал, что дома книги нет. У каждого грузина дома есть эта книга. Действительно, бывают книги, которые у себя на родине – все, а в других странах про них почти не знают. «Витязь» - эта книга была переведена на основные европейские языки, например, на финский. Первое место, куда я поехала за границу в 1991 году – это финский Турку, на симпозиум, посвященный Руставели… У книги было очень много русских переводов, все началось с 1802 года, с книги Евгения Болховитинова. Но в XIX веке наиболее известным был перевод Ипполита Бардтинского. Он перевел 600 строф с помощью крупнейшего грузинского ученого Давида Чубинашвили, который работал в Петербургском университете, составил двухтомный грузино-французско-русский словарь. В 1845 году в журнале «Иллюстрация» были опубликованы эти 600 строф… Этапным переводом был перевод Константина Бальмонта,  не академический, а приближенный к поэзии Серебряного века. И это единственный случай, когда в переводе было – «в барсовой шкуре». Бальмонт начал переводить в 1914 году, перевод выходил и в Париже, и даже в тридцатые годы был издан в СССР. Первый, кто заметил созвучность перевода Бальмонта с гением Руставели был Григол Робакидзе, который в газете «Кавказ» он написал статью «Встреча двух гениев», где построчно берет из четвертой строфы Бальмонта и грузинский текст и получается, что именно по звукописи тексты близки. Известно, что Бальмонт был мастером аллитерации и вот в этом направлении они близки. У Робакидзе мысль, что они близки и тем, что это поэт к Солнцу обращается, но если у Бальмонта дионисийская стихия, то у Руставели апологическая. Прошло время, появились переводы Петренко, Заболоцкого, Нуцубидзе… Многие справедливо говорили, что не существует совершенного перевода Руставели на русский язык, но в каждом переводе есть сильные и слабые стороны, и всегда будут люди, которые будут переводить эту книгу».
Потом слово было предоставлено Шушане Жабко, заведующей Отделом национальных литератур Российской национальной библиотеки. Она рассказала о коллекции грузинского царевича Иоанна Багратиони, хранящейся в фондах РНБ, и о тех трудностях, которые возникают при работе с этой коллекцией из-за того, что нет нормального культурного обмена между Грузией и Россией. Так же она сказала о том, что в РНБ находится самый большой в России фонд грузинских книг.
Марина Коренева, германист, переводчик,  научный сотрудник Пушкинского дома, рассказала о «своей истории» прочтения поэмы Руставели, и о значимости прозаического перевода, сопровожденного научным комментарием.
Профессор кафедры иностранных языков Санкт-Петербургского военно-морского института, доктор филологических наук Альвина Тавадзе и Бадри Какабадзе, президент Грузинской национально-культурной автономии Санкт-Петербурга, поблагодарили всех, кто принимал участие в издании книги, столь важной и для грузинской, и для русской культуры.
Через несколько дней после презентации на Радио Россия (Санкт-Петербург) состоялся прямой эфир, посвященный выходу книги «Шота Руставели. Вепхисткаосани (Витязь в тигровой шкуре). Подлинная история». Думается, главным итогом передачи можно считать звонки слушателей с вопросом: «Где можно купить книгу?»

Галина АРТЕМЕНКО

В  тбилисском издательстве «Логос» выпущено  уникальное издание – «Сцены из Илиады. Перевод и комментарии Кети Нижарадзе».
Несколько слов об  авторе. Кети Нижарадзе окончила факультет классической филологии Тбилисского государственного университета имени И. Джавахишвили, защитила диссертацию на тему «Мифопоэтическое  и историческое  восприятие Трои Гомером». В настоящее время Кети Нижарадзе – ассоциированный профессор Тбилисского национального университета. Ее профиль – литературоведение, история литературы,  журналистика. Кети – мать двоих детей.
-  Кети, когда, при каких обстоятельствах  у вас родился интерес к античности?
-  Очень рано. Я поступила на факультет классической филологии, чтобы изучать древнегреческий и латинский: мечтала прочитать «Илиаду» в оригинале. Я  в те годы даже думать не смела о переводе. Поступив на факультет классической филологии,  я попала к известному ученому, специалисту по творчеству Гомера,  профессору Рисмагу Гордезиани. Я была его магистранткой, затем – докторанткой. Древнегреческому нас учил Бачана Брегвадзе, и  я в  первые же годы начала переводить небольшие отрывки из  «Илиады».  Конечно,  это были еще первые робкие попытки, но   преподаватели  считали, что у меня получается. Просто нужно было много трудиться, а у меня не было тогда для этого достаточно времени. В течение многих  лет  я работала на телевидении, потом писала диссертацию, поэтому над  книгой  я  работала  в целом лет 15. Хотя это уже шестая моя  книга.
- Расскажите, пожалуйста,  о ваших первых книгах.
- Первые  две  книги  – «Профиль Медеи» и «Час пик» – это  стихи и переводы с древнегреческого. Сегодня я понимаю, что не нужно было  объединять в одной книге стихи  и переводы. Это была неправильная концепция. Нужно было стихи и переводы  издать отдельно, что было бы намного интереснее. Потому что есть любители  поэзии  как таковой  и  есть любители античности. А  у меня нет собственных стихов на мифологические, античные  темы... Издав  два поэтических сборника,  я сделала паузу,  после чего была опубликована монография по материалам моей диссертации.  Четвертой  книгой  стали «Непрочитанные стихи» - сборник стихов был номинантом на литературную премию «Саба». Это был тщательно подготовленный сборник. От многих стихов  я отказалась, оставив  только самое лучшее. Уверена, что нельзя публиковать все сочиненное тобой. Издавать поэзию  в полном объеме  невозможно, ведь не все стихотворения одинаково высокого качества. Нужно быть очень критичным к себе, чтобы потом не было сожалений. Пятая моя книга – «Ответы Бегбедеру, или Полет». Фредерик Бегбедер – один из самых заметных писателей современной Франции. Наиболее  известные его романы: «Воспоминания необразумившегося молодого человека», «Каникулы в коме», «Любовь живет три года», «Рассказики под экстази», «99 франков», ставший лидером книжных продаж 2000 года во Франции.  Бегбедер написал новеллу,   полностью состоящую из вопросов. Я ответила на девятнадцать из них стихами. Мой друг перевел их на английский язык. Получилось англо-грузинское издание. В прошлом году я оргаизовала литературный конкурс: «Ответь Бегбедеру!»  Сама я ему ответила и предложила общественности дать свои варианты ответов на эти же вопросы.
- Чем вас привлек Бегбедер?
- Бегбедер – очень циничный писатель. Любитель эпатажа. При этом в его вопросах неожиданно находишь поэзию. К примеру: «Тебе не жаль самолетиков, которые только что взлетели с летной полосы?» «Снять нам мокасины, чтобы шлепать босиком по асфальту?» Такие вопросы – это уже поэзия.  Когда объявили конкурс, получили до ста ответов. Причем от людей всех возрастов и самых разных специальностей – врачей, адвокатов, учителей, студентов и, конечно, поэтов. Среди ответов было много интересных. Жюри отобрало девятнадцать и наградило победителей.
-  Ваши ответы  Бегбедеру – это полемика с ним?
-  Иногда – полемика, иногда – размышление. Но в основном я веду с писателем диалог, порой  не соглашаюсь с ним,  иногда все равно прихожу к его мысли, или  выдумываю совершенно новую историю. К примеру,  у Бегбедера: «Что думают те бомжи, что сидят  на сиреневых пластиковых банкетках?» На эту тему можно придумать много историй... Маленькое может стать импульсом к созданию чего-то большого. Мне интересно, что этот  писатель ставит жизненно важные вопросы – те,  что волнуют всех людей.  «Возможно ли расставание без чрезмерных страданий, даже на фоне рекламы духов «Энви» фирмы «Гуччи»? Здесь затрагивается любовная тема. Я отвечаю на вопрос Бегбедера: «Расставание возможно, но только не на фоне рекламы «Энви», потому что я очень люблю эти духи». Я с удовольствием отвечала на заданные вопросы,  но дело, конечно, не во мне, а в Бегбедере.
- Разумеется,  самая  для вас значимая на сегодняшний день  книга – «Сцены из Илиады»?
-  Конечно. В ней представлены одиннадцать наиболее важных сцен из поэмы Гомера. Среди них – обращение  Одиссея к войску,  диалог Диомеда и Главка,  встреча Андромахи и  Гектора в  Трое – очень трогательные страницы, которые невозможно читать без слез. А дальше – соблазнение Зевса Герой,  поединок Гектора и Ахилла,  Приам,  испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора,  похороны Гектора...  Очень трудно, конечно, было выделить в «Илиаде» самые важные сцены. Но это не был мой субъективный  выбор –  так  решили ученые. «Сцены из «Илиады» – двуязычное издание с научными комментариями, написанными  максимально популярным языком. Чтобы все поняли содержание, в первую очередь, молодые, не читавшие Гомера. То есть, это научно-популярное издание. Конечно, я все равно не могла уйти, к примеру,  от гекзаметра. Привожу ее и тут же расшифровываю – для неспециалистов. Я хотела, чтобы мою книгу мог взять в руки любой человек, чтобы книга была доступна широкой общественности.  Если кого-то интересует литература вообще, то такой человек не может не  интересоваться Гомером, а значит, ему будет нужна  моя книга. К примеру, молодые вообще не знают, кто такой Гомер. Вот я и подготовила переводы избранных сцен с комментариями, прологом и эпилогом. С иллюстрациями, связанными с античностью. Такая форма – переводы с комментариями – очень распространена в Европе. В Грузии до сих пор существовал один-единственный перевод «Илиады», выполненный Романом  Миминошвили,  но в такой форме, как у меня, произведение Гомера издается впервые. Конечно, мой перевод принципиально отличается от прежнего. Спустя время, нужно обязательно делать  более современный перевод. Я перевела «Илиаду» на современный грузинский язык, чтобы неискушенный в античности  человек мог легко воспринять прочитанное.  Старалась избегать слишком современных слов, но при этом  перевод понятен и доступен для восприятия. К тому  же я стремилась к максимальной точности перевода.  На протяжении всего времени работы над  «Илиадой» я чувствовала поддержку Рисмага Гордезиани, Бачаны Брегвадзе,  Рати Амаглобели. Если бы не они, я  бы не решилась на такой подвиг, как перевод величайшего творения человеческого гения.
- Не собираетесь ли перевести поэму целиком?
- В это  дело  нужно  вложить  колоссальный труд. В течение пятнадцати лет, что создавалась книга «Сцены из Илиады», я постоянно думала об этом произведении, об  этом народе, об этой стране, об этой культуре. Я несколько раз была в Греции, посетила Трою. Чтобы довести дело до конца, ты должен полностью погрузиться в материал, эпоху. Тут нужен не только упорный труд, но и любовь, увлеченность, охваченность идеей. Боюсь, что не справлюсь, хотя желание есть. Рисмаг Гордезиани настаивает, чтобы я это осуществила, но через некоторое время, потому что для столь кропотливой работы нужны новые силы. Так что перерыв мне необходим.
- Какие трудности возникли в процессе  работы над переводом?
- Большой проблемой было  передать на грузинском  языке дактилический гекзаметр, на котором написана поэма. Этот стихотворный размер присущ силлаботоническому стихосложению, которого в грузинском нет. Но мне удалось  развязать этот  узел,  найдя поэтический эквивалент. Сложности возникли и с переводом названий, имен. И еще. Структура древнегреческого такова, что одно и  то же слово имеет множество смыслов. В древнегреческом сложна не только грамматика, но и система значений. Приходилось долго искать, чтобы не допустить ошибок в трактовке. Когда я начинала работать, то не предполгала, что будет так сложно.
- А у кого вы учились древнегреческому?
- У  Кети Абесадзе, Тины Гиоргобиани и Рисмага Гордезиани. А вот новогреческий  изучала в Греции.
- Вы собираетесь отдохнуть от Гомера.  Каким образом?  
-  Сейчас хочу переводить Эдгара Ли  Мастерса,  американского писателя. Наиболее известное его произведение – «Антология Спун-Ривер» (Spoon River Anthology), которое мне очень нравится.  Мастерс  выбрал необычную форму  –  заставил говорить мертвецов с кладбища Спун-Ривер. Это произведение – собрание надгробных эпитафий, повествующих о судьбе погребенных под ними. Перед читателем разворачиваются одна за другой многочисленные драмы. Я  не хочу переводить произведение  целиком – только какую-то часть. Я достаточно знаю английский,  чтобы справиться с этой задачей. Сейчас будет отмечаться столетний юбилей со дня  выхода этого произведения в свет –  кстати, оно принесло автору мировую славу  и звучит сегодня  очень современно!  До сих пор Эдгара Ли  Мастерса на грузинский практически не переводили...
- Вы знаете английский, русский, древнегреческий...
- Лучше всего знаю все-таки русский.
- Что-нибудь переводили?
- Была в юности попытка перевести «Свечу» Пастернака.
- В какой мере перевод может быть вольным?  
- Перевод должен быть максимально приближен к оригиналу и  в тоже время  стать фактом твоего родного языка. И то, и другое. А это самая большая сложность. Я практически никогда не пользуюсь подстрочником. Читаю текст, и он должен быть мне абсолютно понятным.
- Хочу все-таки уточнить. На ваш взгляд, свободным перевод не должен быть?
-  Нет, ни в коем случае. Переводчик должен переводить максимально близко к оригиналу, но звучать текст  должен по-грузински, естественно. Должно быть настоящее грузинское высказывание. Если этого не происходит, значит, перевод неудачный. Ты должен стремится к максимуму, а как у тебя в итоге получится, дело другое. Я, к примеру, переводила Гомера и должна была быть переполнена, захвачена  им, и перевод должен был звучать как текст Гомера, а не как Кети Нижарадзе. Хотя иной раз приходилось сильно поломать голову. Если что-то не получалось, я делала  достаточно длительные паузы и снова возвращалась к тексту.  В итоге проблемы преодолевались, как мне кажется. Благо, меня всегда  очень поддерживает семья. А я сейчас на перепутьи – все думаю, рискнуть или нет взяться за перевод всей «Илиады».
- Русский поэт, переводчик Николай Гнедич переводил «Илиаду» чуть ли не  всю жизнь.
-  Восхищаюсь переводом Гнедича. Он очень точный,  Гнедич достиг в переводе той адекватности, к которой все стремятся.

Инна БЕЗИРГАНОВА