Лишь два-три слова о политике. А в остальном – только о русском языке. О великом и могучем в Грузии.
Пожалуй, нет на памяти другого примера такого жесткого отношения к языку, каким было за последнюю четверть века отношение к русскому языку в нескольких республиках на постсоветском пространстве, в том числе, в Грузии. Начиная с 1990 года русскоязычные люди попали во враги, в лучшем случае – в недоброжелатели. Страну покидали лучшие русскоговорящие специалисты во всех областях знаний. Школы и сектора закрывались один за другим. Уровень владения русским языком резко снизился, особенно среди молодежи. И ни для кого не секрет, что в недалеком прошлом в общественных местах Тбилиси не решались разговаривать на русском, то есть язык был просто унижен.
И он оказался в особом положении – ему пришлось самому доказывать свою силу, как бы выбирать – выживать или нет, исчезать или вновь стать необходимым.
Русский язык начал этот путь в современной Грузии почти с нуля и победил в естественных условиях – вновь стал востребован. Сейчас без знания русского трудно устроиться на приличное место, сделать карьеру. Ширятся деловые, торговые, культурные связи с Россией, в страну приезжает действительно много туристов из России и бывшего СССР, и на каком языке прикажете с ними общаться? А самое главное, что язык вновь вошел в обиход. Знакомый россиянин-турист был приятно поражен: «Не говорю о Батуми, традиционно интернациональном городе, но и в Тбилиси часто видел местные компании, разговаривавшие между собой по-грузински, потом тут же переходившие на русский, а потом снова на грузинский».
А вот реальные факты отношения к русскому языку грузинской молодежи. Недавно социологическая служба Союза свободных студентов Грузии провела опрос 395 студентов трех государственных университетов Грузии: Тбилисского, Телавского и Сухумского. Респондентам задали вопрос: «В этом году число абитуриентов, выбравших русский язык при поступлении в вуз, выросло на 10 процентов. По вашему мнению, чем это можно объяснить?» 35 процентов ответили, что язык нужен им для дальнейшего профессионального роста. 21 процент считают, что это объясняется «нормализацией отношений с Россией». 13 и 11 процентов соответственно объясняют это «фактором общего вероисповедания» и «общностью исторического и культурного наследия двух народов».
Сегодня о русском языке хочется поговорить серьезно: насколько велик интерес к его изучению, каков его статус, каковы методики преподавания? А эти вопросы наилучшим образом отражает картина его изучения в национальной школе. Об этом стоит разговаривать только с профессионалом. Поэтому мы обратились за комментарием к выдающемуся грузинскому педагогу, преподавателю русского языка и литературы, заместителю директора публичной школы №123, президентской стипендиантке 2009 года, кавалеру Ордена Чести Тинатин Арчвадзе.
- Как меняется отношение к преподаванию русского языка в грузинской школе? Какова была ситуация, скажем, год назад и что происходит сейчас?
- Если говорить о фактическом положении вещей, то в этом учебном году изменений не произошло. Государство, видимо, по-прежнему считает, что приоритетным является международный язык общения, то есть английский. Год начался с того, что Министерство образования предложило школам прежний стандарт, по которому мы должны преподавать русский язык. Мы все так же начинаем его изучение с 7-го класса. Конечно, это поздно, и было бы желательно преподавать русский язык с начальных классов, хотя бы с 5-го. И уверяю вас, что если бы школа располагала соответствующими финансовыми возможностями, то пошла бы на это с радостью.
- А почему это желательно, на ваш взгляд?
- Россия – наш сосед. Какие бы времена ни стояли на дворе, географических соседей не выбирают, и с ними надо дружить. А дружба – это, прежде всего, общение. Нашими соседями являются Азербайджан, Армения, Чечня. На каком языке нам с ними говорить? На русском. Все они в большей степени владеют русским, нежели английским. У нас много учащихся, которые занимаются спортом. Они встречаются со своими сверстниками на международных соревнованиях, на сборах. Многие наши ученики отдыхают в международных лагерях, к примеру, в Артеке. Конечно, для полноценного общения им надо знать русский язык.
- Вы меня удивили, сказав, что из Министерства образования не пришло никаких новых рекомендаций, потому что я могу привести вам цитату из выступления нынешнего президента Грузии Георгия Маргвелашвили того периода, когда он это министерство возглавлял. Он заявил, что намерен вернуть русский язык в школьную программу, и признал, что мера по исключению языка из программы была не обоснована и реализована искусственно. Пока что слова остались словами?
- Понимаете, нужно время. Министерство сейчас работает над тем, чтобы со следующего учебного года существующая программа изменилась, но, к сожалению, пока у нас даже нет учебников начальных классов, их надо создавать заново. Прежние учебники не актуальны – у них нет необходимого статуса.
- А какова ситуация со специалистами?
- Ситуация непростая. Насколько я знаю, как таковых факультетов русского языка и литературы уже не существует. Во всяком случае, в Университете Ильи, с которым мы очень тесно сотрудничаем. И того уровня преподавания русского языка в школе, который был раньше, тоже нет. Сейчас в школьную программу входит изучение скорее обиходного языка, разговорной речи. Классическую литературу так, как раньше, мы не изучаем, и меня это очень волнует. Такая тенденция наблюдается не только у нас. Я знаю, что и в московских школах изучение классики сокращается. Нынешнее поколение вообще плохо знает классику. Не читают. Новые технологии – это прекрасно. Но они захватывают детей больше, чем художественные книги. А ведь именно общение с книгой может по-настоящему научить многому! Страшно сказать – даже печатать детям сподручнее, нежели писать от руки. Время такое.
- А как вы лично работаете со своими учениками?
- Среди них есть те, кто знаком с языком с детства – либо родители русскоязычные, либо ребенок занимался с репетитором, то есть родители заинтересованы в том, чтобы ребенок знал русский. Кое-кто из учеников начал с нуля. Но все, даже те, кто владеет разговорной речью, испытывают трудности с письмом и чтением. Я задумалась – как начать изучение языка с семиклассниками? Тем более такого сложного, как русский. И придумала метод: я всегда беру за основу принцип сравнения русского и грузинского. То есть сравниваю то, что им хорошо известно, с тем, с чем они незнакомы или мало знакомы. Начиная с азов, с количества букв в алфавите. Это значительно облегчает восприятие. Но нам выделено очень мало академических часов – всего 2 часа в неделю. Кроме того, классы делятся на группы только в том случае, когда учеников в классе более 30-ти. А нужно, чтобы в группах было хотя бы по 10 учеников. В таком случае и работать легче, и изучение идет интенсивнее. Но когда у тебя в классе сидит 25 человек, охватить всех за один урок невозможно.
- Английский преподается на таких же условиях?
- Количество часов, выделяемых для изучения английского, побольше. Но деление на группы в классе по количеству учеников – такое же. Тем более, к 7-му классу ученики английским владеют лучше, чем русским. Большинство занимается им с детства. Таков приоритет сегодняшней жизни. Английский более востребован, но я считаю, что вообще круг изучаемых иностранных языков надо расширять. Кстати, в стандарте у нас написано, что в школьную программу можно внести и третий иностранный язык. Нашим соседом является и Турция – почему бы не изучать турецкий? Многих интересуют немецкий, французский языки. Я уверена, что в школьную программу обязательно надо внести третий язык.
- Каково эмоциональное отношение ваших учеников к русскому языку? Не переходит ли на язык то негативное отношение к России, которое насаждалось на протяжении многих лет?
- Такого отношения к языку нет. Мне никогда не задавали вопрос – зачем нам изучать этот язык? Они занимаются с большим удовольствием. Я приучаю своих учеников читать русскую классику, подбираю отрывки. Задаю дополнительные задания – допустим, самостоятельно подобрать стихотворение и выучить наизусть. Или хотя бы прочитать вслух. Даже если они не поймут каких-то слов, мне хочется, чтобы они эмоционально выражали то, что читают.
- Чьи стихи ученики выбирают чаще всего?
- Есенина.
- Я думала, вы скажете – Пушкина.
- Конечно, выбирают и Пушкина. Но чаще – Есенина. Начиная с «Белая береза под моим окном...» Видимо, те эмоции, которые есть в его стихах, им ближе как-то... Кстати, хочу сказать, что в нынешних учебниках даны такие отрывки из классических произведений, которые детям непонятны и не дают никакого представления ни о русских писателях, ни о русской литературе. Ученикам неинтересно. Пусть будущие составители новых учебников возьмут это себе на заметку. Например, у Льва Толстого есть прекрасные детские рассказы, сказки. Мои ученики с удовольствием читают рассказ «Косточка», их забавляет, что герой никогда не ел слив, и в то же время, они постигают поучительный смысл – без разрешения брать нельзя. Вообще, детям надо так преподносить русский язык, чтобы они его полюбили, а не пугались его сложности, правильно расставлять акценты и объяснять, что русский язык, в первую очередь, это язык великой культуры. И никогда ничего не надо навязывать – результата не будет.
- А какую роль русская культура, литература сыграли в вашей жизни?
- Это не просто моя профессия, это моя жизнь. У меня мама русская, из Иванова. Папа мой учился там, познакомился с мамой и привез ее в Грузию, где она и прожила всю жизнь. Мама, кстати, выучила грузинский язык, он стал ее вторым родным языком. Ее сестры и братья шутили – совсем, мол, ты огрузинилась. Я окончила русскую школу. Поступила в тогдашний Пушкинский институт. Вернулась в родную школу и преподавала там русский язык и литературу. Все, что я знаю и сейчас передаю моим ученикам, дала мне та школа, в которой я училась. Мои школьные педагоги, ставшие моими коллегами, научили меня любить русскую культуру и свое дело. Был период в моей жизни, когда я работала в Доме культуры. Я так тосковала по школе, что у меня выступали слезы на глазах, если я смотрела по телевидению передачи про школьных учителей. И я вернулась. Начала работать в 123-й школе, в которой до сих пор преподаю русский язык.
- Если подводить итоги нашей беседы – вам не кажется, что русский язык сейчас оказался в той ситуации, в какой он должен сам доказать свои настоящие силу и необходимость?
- Да, пожалуй. Но я уверена, что ему надо немного помочь, потому что без решений на государственном уровне дело с места не сдвинется. Как профессионал, я еще раз подчеркну – в школах необходимо добавить часы для русского языка. Мотивация учить язык у учеников от этого только повысится. Для полноценного изучения русского языка как иностранного необходима 3-4-х часовая недельная нагрузка. Повторю – важно, чтобы в группах было по 8-10 человек. Для развития устной речи обязательны уроки прослушивания. Школе нужен лингафонный кабинет. Тем более что сейчас при сдаче вступительного экзамена по иностранному языку абитуриентам придется сдавать новый раздел – прослушивание и понимание устной речи. А в школе пока необходимой подготовки к этому нет.
- Может быть, эти строки сейчас читает какой-нибудь меценат и думает – а не подарить ли этой школе, где работают такие преданные своему делу профессионалы, лингафонный кабинет?
- Это было бы прекрасно. Мы, со своей стороны, стараемся, делаем все возможное. Ощущаем всестороннюю поддержку нашего директора Нино Квитаишвили. Она – выпускница нашей школы и, кстати, прекрасно знает русский язык, которому училась у нашего замечательного педагога Терезы Чихладзе. А что касается будущего... Посмотрим, что получится на примере нынешнего 7-го класса, который только начал изучение языка.
- Давайте договоримся: встретимся через год, и вы расскажете, что реально изменилось, каковы результаты.
- С удовольствием. А пока я приглашаю «Русский клуб» посетить наши уроки русского языка и самим посмотреть, как мы работаем, как ребята занимаются.
Нина ШАДУРИ |
У трона революции
Шутам во все века дозволено было многое – они могли вышучивать решительно все, даже недостатки своего властителя. Короли, цари и папы любили посмеяться над остротами придворных остроумцев, среди коих встречались весьма умные и талантливые, а иногда и гениальные люди. Но королям ничто человеческое не чуждо, и наступал такой момент, когда монарх обижался на какую-нибудь рискованную шутку своего любимца. И тогда случалось, что последним ценителем шутовского искусства в темном страшном застенке становился палач. И у революции были свои шуты... Всеволод Эмильевич Мейерхольд – имя великого режиссера-бунтаря и новатора, создателя биомеханики и «пролетарского театра», гения и жертвы советского строя. Он долго был угоден, но оказался негибким и неспособным к переменам. Мейерхольд настолько застрял в периоде абсолютной творческой свободы двадцатых годов прошлого века, что не заметил, как изменилось время и народилась новая монархия – время «красного царя» Иосифа Сталина. Тогда бывшего кремлевского любимца попросту смела волна серого чиновничьего вала. Яркие блестки его шутовского домино оказались неуместными в толпе людей в одинаковых френчах, как у вождя... На самом деле его звали Карл Казимир Теодор Майергольд. Он родился 28 февраля 1874 года в провинциальной Пензе в обеспеченной семье обрусевшего немца – владельца винокурни. После окончания местной гимназии юный Карл отправился в Москву учиться на юриста. Но как только вступил в возраст совершеннолетия, он бросил университет, окрестился в православие и взял себе имя Всеволод в честь любимого писателя Гаршина. Куда же потянуло молодого завоевателя cтолицы? Конечно же, в театр. Он стал учеником знаменитого Немировича-Данченко и участником самой первой труппы легендарного Художественного театра. Мейерхольд был Треплевым в самой первой «Чайке». И буквально сразу же Станиславский заметил его необычайное режиссерское дарование и предложил возглавить одну из экспериментальных актерских студий на Поваровке. Но результат обескуражил классика мировой театральной режиссуры – он посчитал, что молодой новатор абсолютно пренебрегает актером в угоду режиссерских «выкрутасов». Мейерхольд, «хлопнув дверью», отправился искать самореализации в провинции. А уж там он, что называется, «оторвался», поставив несколько десятков самых авангардных спектаклей за несколько лет. Его изрядно побросало по стране – и в глубинке, и в столицах... А потом была революция и ей потребовалось новое искусство. Всеволод Эмильевич ходил в шинели, с буденовкой, с наганом в кобуре и ставил, ставил и ставил массовые действа на площадях городов и в залах, военные парады и театрализованные представления на пролетарских празднествах. Он организовывал театры, создавал новую актерскую школу, ставил уникальные экспериментальные спектакли, поражая смелостью прочтения знаменитых пьес. Его обожали и у нас и на Западе. Его почитали и одновременно порицали современники – уж очень он был неординарен во всем, и в творчестве и в жизни. Его жестокость к артистам была общеизвестна, и известный острослов – знаменитый писатель Алексей Толстой даже вывел его в своей сказке «Буратино» в образе Карабаса Барабаса... А потом все закончилось – сначала закрыли театр, потом началась газетная травля, а потом его арестовали и расстреляли. Новым временам уже не нужны были строптивые шуты, а потребовались сладкоголосые придворные поэты. А все-таки здорово, что в русской культуре было столько гениев. Хотя, недавно я с удивлением увидел имя Мейерхольда в пятерке лучших немецких театральных режиссеров всех времен.
Дело всей жизни
6 февраля 1894 года родился выдающийся грузинский актер, режиссер, художник и педагог Михаил Эдишерович Чиаурели. Он родился в Тбилиси и обучался в Тифлисской школе живописи и скульптуры. Еще будучи студентом, он начал выступать на театральных подмостках не только родного города, но и Кутаиси и Батуми. Отчасти, для заработка, а отчасти потому, что это было распространенным поветрием и модой среди образованной и одаренной грузинской молодежи. Но не только театральное искусство волновало молодого интеллектуала и патриота, сразу по окончании художественной школы он отправился в археологическую экспедицию по южным районам Грузии. Исторические потрясения он встретил не с испугом, а с воодушевлением и даже принял участие в создании Театра революционной сатиры. А после отправился на два года продолжать художественное обучение в Германию. Вернувшись работал сначала скульптором, но после пришло время театра и кинематографа. Михаил Чиаурели переключается на режиссерскую деятельность – и это стало его призванием на всю жизнь. Он успел необычайно много – и в театре, и в кино, и в мультипликации, где пригодились его навыки художника и скульптора. Но параллельно со своей основной творческой деятельностью Михаил Эдишерович всю жизнь преподавал. Он работал со студентами в киноактерской школе при Тбилисской киностудии и в знаменитом ВГИКе – и вырастил целую плеяду талантливых учеников. В памяти современников Михаил Чиаурели остался настоящим грузинским интеллигентом – образованным, открытым новому в искусстве, щедрым и мудрым. Талантливыми были его жена и дочь – выдающиеся грузинские артистки Верико Анджапаридзе и Софико Чиаурели, а также его племянник – знаменитый кинорежиссер Гия Данелия.
Последний человек эпохи Возрождения
Когда называют имя Менделеева, все вспоминают, что он во сне увидел периодическую таблицу химических элементов и что он изобрел водку. Хотя, конечно же, никакой водки он не изобретал, просто его диссертация была на тему спиртовых растворов. На самом деле Дмитрий Иванович Менделеев, которому 8 февраля исполняется 180 лет со дня рождения, был необычайно разносторонним и очень трудолюбивым человеком – он написал свыше полутысячи научных трудов по химии, физике, метрологии, метеорологии, сельскому хозяйству, экономике и даже по народному просвещению. А еще он сказал свое слово в нефтедобывающей отрасли, предложив транспортировать нефть не в бурдюках на спинах осликов, а посредством специальных трубопроводов. И даже «отбрил» одного неумного государственного деятеля, предложившего использовать нефть, как топливо, крылатой фразой, что «топить можно и ассигнациями». А еще он, уже будучи очень пожилым человеком, увлекся воздухоплаванием и даже совершил в одиночку полет на монгольфьере. Во время этого полета он проявил редкостное самообладание, покинув корзину и по веревочной сетке поднявшись, чтобы открыть выпускной клапан и обеспечить нормальный спуск на землю. Его зять – великий русский поэт Александр Блок, намекая на многогранность талантов Менделеева, любил его называть последним человеком эпохи Возрождения. На что Дмитрий Иванович добавлял «в индустриальный период»...
А ларчик просто открывался
Это в стихах просто открывался ларчик. А в жизни создателя этих строк Ивана Андреевича Крылова, который родился 245 лет назад, все было ой как не просто. Он родился в провинции в семье небогатого офицера. Рано осиротел и не получил систематического образования. Но был упорен и освоил множество наук и языков. И был так здорово самообразован, что, перебравшись в Петербург вместе с матерью, поначалу получал вполне приличные должности. И не по протекции, а исключительно своими талантами. Его литературные способности проявились еще в совсем молодом возрасте, и ему захотелось известности и славы. Но первые опыты оказались неудачными – его пьесы, оперные либретто и ранние стихи не снискали известности автору. К тому же ершистый характер не позволил Крылову закрепиться в столице. Он снова уехал в провинцию. Биографы не очень хорошо исследовали его жизнь в глубинке. По слухам он перебивался случайными заработками и не брезговал карточной игрой, из-за чего ему на пять лет был закрыт путь в столицы... Спасение пришло от высокопоставленного друга, который предложил ему место воспитателя своих детей. И вот в этой уединенной жизни в усадьбе и родились первые книги басен, которые сделали Ивана Андреевича знаменитым.
Первые же опубликованные книги принесли Крылову всероссийскую известность и славу. А сам он отныне почитался «первейшим русским пиитом». И вообще, всю вторую половину своей жизни Крылов провел в достатке и уважении. Его почитали и общество и двор. Ему даже была предложена синекура – должность библиотекаря Императорской публичной библиотеки, и часто повышалась сумма ежегодного содержания.
Невзирая на слухи о переводческой природе его произведений, на самом деле только пятая часть его творчества по сути является русскими версиями древнего грека Эзопа и француза Лафонтена. Остальные же из его более, чем двухсот басен, оригинальные, крыловские. Они издавались и издаются до сих пор. На них уже больше двух веков выросли многие поколения русских детей. Это очень редкий случай, когда поэзия решительно не устаревает и не кажется архаичной.
«Расправив крылья сокола».
Так пелось в популярной песне об этом герое советской поры, а самого его называли сталинским Соколом. Сто десять лет назад родился великий советский летчик Валерий Павлович Чкалов. Кто из мальчишек той поры не хотел бы повторить его героический путь! Храбрец, первооткрыватель, участник рекордных перелетов на дальние расстояния, один из первых героев Советского Союза. О нем еще при жизни ходили легенды. Особенно популярной была история про его полет на спор под сводами Троицкого моста. Но почти все байки про Чкалова оказывались просто чуть приукрашенной правдой – он действительно был исключительно храбрым пилотом. И характер имел настолько строптивый, что в армии ему места не нашлось. Зато он нашел свое призвание в редкой и героической профессии летчика-испытателя. Он, как писали в газетах, «дал дорогу в небо» очень многим моделям самолетов. И именно как испытатель совершил вместе со своими товарищами Беляковым и Байдуковым два сверхдальних беспосадочных полета на Дальний Восток и в Америку через Северный полюс. Этим молодым и красивым героем восхищались все жители Страны Советов. От товарища Сталина, по слухам бывшего с ним на «ты», до красивых барышень, к которым этот покоритель воздушного океана тоже был явно неравнодушен. Он частенько говорил себе заветную фразу: «По подвигу и награда» и позволял себе вскружить голову очередной красотке. С одной из них я в детстве рядом жил в огромной перенаселенной московской коммуналке. «Он правда-правда ничего не боялся?» - допытывался я у седой старенькой соседки. На что она, помолчав, ворчливо ответила: «Жены он боялся!»
Роб Авадяев |
|
|
БЛОКАДА: НЕ ВСЕ МЫ УМРЕМ, НО ВСЕ МЫ ИЗМЕНИМСЯ |
К 70-летию полного освобождения
Ленинграда от фашистской блокады
«Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся…» Эти слова апостола Павла как нельзя лучше применимы к трагедии, произошедшей в середине ХХ века, трагедии малоизвестной в нашей стране и в мире: ленинградскому Апокалипсису – блокаде.
Когда, почти три десятилетия спустя после снятия блокады, Даниил Гранин и Алесь Адамович приходили в коммуналки блокадников, их встречали недоверием, нежеланием раскрывать душу, в которую власть плюнула. Люди не верили, что вся правда кому-нибудь нужна. Прошедшая цензурные препоны, «Блокадная книга» содержала десятки купюр, но оставалась ошеломляющим документом во многом благодаря дневникам ленинградцев, приведенных в ней.
«Самая большая в мире библиотека, наверное, те миллионы книг, которые сгорели в ленинградских буржуйках», - эта строчка из блокадного письма. Книги сгорели. Но дневники – остались. Эти дневники – блокада из первых уст.
Блокадные дневники ленинградцев – это катастрофа, происходящая здесь и сейчас, это настоящее время, не замутненное «зеркальной, робкой памятью людей» (О.Берггольц) и попытками властей навязать свое видение событий. Эти дневники – данный нам шанс знать, что происходило в осажденном городе, внутри блокадного кольца. Знать, какие муки доставляло людям сознание того, что нравственные нормы попраны одним коротким словом «голод» и что нет на свете ничего страшнее состояния расчеловечивания, которое овладевает человеком помимо его воли и которому, порой, нет сил сопротивляться.
Знание о блокаде – страшное, как падение в бездну, у которой нет спасительного дна, оттолкнувшись от которого можно всплыть.
Но, даже владея фактами, удастся ли нам хоть в некотором приближении понять, какая духовная борьба происходила в умирающем городе?
Понять можно то, что можно представить себе. Но можем ли мы представить то, что находится за гранью представлений о человеческом, о добре и зле? Можем ли мы представить себе, что происходит с человеком в состоянии крайнего и непрекращающегося психологического и физического стресса? Что происходит с человеком, когда в нем перестает работать кантовский «нравственный закон»? В какую беспрецедентную борьбу за сохранение человечности вступает человек?
Голоса страстотерпцев, звучащие со страниц блокадных дневников, пытаются рассказать нам некую тайну, касающуюся и нас, ныне живущих.
«…Человечеству грозит голод вселенский: обещают смерть 3-4 миллиардов… «демографическая Хиросима»… Какое же вырождение для тех, кто уцелеет (на чем? на каком мясе?). Не говоря (не говоря!) о муках миллиардов. Урок Ленинграда для человечества, которое все еще живет «по закону» непосредственного опыта и не больше».
Это из записных книжек Алеся Адамовича периода его и Даниила Гранина работы над «Блокадной книгой» (Здесь и далее в цитатах курсив мой. – Н.С.)
Ну, хорошо. Это об опыте, толком так и не изученном, не осмысленном, но касающемся всего человечества. А сам человек – что же?
«Некрасив человек, умирающий от голода и не надо его делать иным. … мочится на ходу, кишка прямая выпадает… потому что мышцы съел, мозг свой съел… И уже способен (не он, а голод) броситься на блевотину…
Но тем выше наша оценка будет человеческого проявления, если мы поймем, как в такой ситуации человек не хозяин себе перед таким голодом».
В своих записных книжках Адамович из блокадного времени постоянно выходит к своему настоящему (1970-е годы), а на самом деле – к нашему сегодняшнему: «Человек несчастен и оттого, что сам себя не знает. И потому вдруг враг себе – как в блокаду… Себе – человеку. И оттого, что обнаруживаете в себе состояния, которые потом забыть не дано, а жить с памятью о них и тревожно, и не хочется. …Кто-то сказал: человек таков, насколько он способен, сколько может услышать о себе, понести правды».
Эту правду мы не дослышали, не понесли. Не сумели осмыслить. И многие другие правды – тоже. Так какие же мы? И сможем ли услышать, понести о себе как о роде человеческом правду, рвущуюся к нам со страниц блокадных дневников?
В начале блокады дневники вести запрещалось. Но многие их вели, ошеломленные новым, небывалым не только вокруг, но и внутри себя.
Ирина Зеленская, заведующая плановым отделом 7 ГЭС (теплоэлектростанция, одна из тех, что подавала тепло в замерзающий город)
Август 1941
…Женщины, уже обжегшиеся на первой, позорно неудачной эвакуациией, упираются, отказываются ехать, потом соглашаются, потом опять отказываются – мука! А я с ужасом смотрю на детей, которые по-прежнему кишат в Ленинграде. Не знаю, сколько их уехало, но на улицах и в трамваях детей не стало меньше. И это – ужасающее непонимание событий!
Сентябрь 1941
Что же это – агония или только тяжелый кризис? Ленинград взят в тиски. По-видимому, уже не осталось ни щелки свободного выхода…
(Эти строки написаны 16 сентября. Ленинградцы не знали, что уже 8 сентября кольцо блокады сомкнулось. Правда была обнародована лишь 9 ноября. Властями было признано, что «гитлеровские полчища охватили город кольцом блокады». Эта пытка неизвестностью на протяжении всей блокады будет лишь усугублять состояние ленинградцев. – Н.С.)
Ноябрь 1941
…женщина с налитым желтой водой лицом, с запекшимися болячками ртом и носом, передвигающая ноги как механическая кукла: по вершку одну за другой, по вершочку, с такими усилиями все вперед. Мужчина с палкой, мучительно скользящий на снегу подламывающимися ногами, весь серый как земля. Еще женщина, молодая с равнодушным и безжизненным лицом, несет на вытянутых руках небрежно завернутый в одеяло детский трупик со свисающими ногами. …Еще покойник на телеге без провожатых. На двух связанных детских санках везут сквозной гроб из тонких реек, еще пустой.
…Возобновилась эвакуация заводов и рабочих с семьями, но пешим порядком. …А как приходилось уговаривать людей 3 месяца тому назад, как все упирались! …А детей в Ленинграде невероятно много, будто их и вовсе не вывозили. Очень страшно за них.
Декабрь 1941
…Все события идут с такой лихорадочной быстротой… В толпе все чаще встречаются такие страшные, уже мертвые лица. Тут, может быть, и болезнь, и голод, но больше всего страшная опустошенность, именно смерть. На станции умер от истощения маленький зольщик Вася Михайлов. Он ходил до последнего вечера, и у него была также уже нечеловечья заострившаяся мордочка, как у зверька. …У меня крепко держится все доброе по отношению к людям, которые проявляют хоть каплю мужества и стойкости, в которых жив человеческий дух…
Январь 1942
Жизнь с каждым днем становится страшнее. Каждый день у нас по покойнику. Люди падают и умирают буквально на ходу. Вчера еще молодой парень стоял на вахте, сегодня слег, а на другое утро готов. В сарае лежит пять или шесть скопившихся трупов, и никто как будто их и хоронить не собирается. Умер 1-го января старик Гельдт, тот самый, который месяца два тому назад, плача, рассказывал мне, что они с женой питаются супом из жасминовых листьев. Еще две недели тому назад можно было рассчитывать, что жене его помогут его похоронить, а сейчас никто об этом и не думает, и, наверное, старушка лежит уже рядом с мужем.
Работать на станции становится почти некому. Последние кочегары, которые еще держатся на ногах, выбиваются из сил, стоя по 2–3 вахты подряд.
…А сегодня я зашла в наше деревянное общежитие. Там тоже страшно. Много уволенных каталей, которые уже предоставлены самим себе. Сидят вокруг жаркой печки с углем, удачники жарят дуранду, одна полупокойница лежит в постели и плачет неживыми слезами. У нее украли последний хлеб. …Жестокость и разобщенность чудовищные. Все слабые брошены своей судьбе и умирают, умирают тысячами. Не меньше десятка обреченных можно сейчас насчитать среди наших 200 человек. А город в параличе, заводы останавливаются один за другим, трамваи стоят. Нет ни воды, ни света, ни топлива.
…Голод, самый настоящий, убийственный голод навалился на Ленинград. …Собаки и кошки в страшной цене, встречаются объявления: «Меняю валенки на собаку, меняю рояль на собаку». В магазинах совершенно пусто. Торгуют только булочные, и для очень многих эти 200 гр. хлеба и вода – единственное питание…
…Станция наша пережила кое-как роковой вчерашний день, когда она должна была стать в холодную консервацию, но тянемся мы буквально от часа к часу. …Сегодня подсчитали, что мы уже 4 месяца в осаде. Подсчитали, ужаснулись, как-то не вставало это перед сознанием. Еще острее почувствовалась чудовищная расхлябанность всего жизненного уклада. Жизнь точно сочится где-то под толстой корой, тянется, подталкиваемая усилиями немногих волевых единиц, а масса превратилась в первобытное состояние и даже почти не борется, а безропотно погибает. Любопытно, что совершенно не слышно протестов, никто не ищет виновников этой пропасти. Минутами даже чудится, что эти погибающие люди принимают гибель свою как нечто неизбежное, и только инстинктивно еще оказывают слабое сопротивление, пытаясь выменять дуранды или выпросить лишнюю тарелку супа.
(Как страшно перекликается эта запись со строками дневника Владимира Ге, приведенными ниже. – Н.С.)
…поражает в себе самой: отсутствие настоящего волнения и страха перед этим мором и его жертвами. Как будто эмоциональное существо во мне умерло.
Май 1942
Любопытный разговор с врачом передала мне на днях Лактионова. Меня так поражала необъяснимость с медицинской точки зрения этих многочисленных смертей, которые часто не поддаются никакому объяснению. И вот женщина, военный врач, говорила, что у таких субъектов сердечная мышца в таком дряблом состоянии и настолько неработоспособна, что малейший толчок нервный или просто недокорм приводит к остановке сердечной деятельности, и что такое состояние полного истощения сердца является новостью в медицине…
Май 1942
…Наш старенький бухгалтер Александр Александрович решил расстаться со своими любимыми фоксами, которых он чудом сберег и прокормил зиму, хотя уже не раз выносил им смертный приговор. Чтобы прикончить собак, он привел их на станцию. Здесь охранник должен был их застрелить, а туши хотел взять Борхов, вечно голодный. Но вышло так, что застреленную тощую собачонку оставили на несколько времени без присмотра и ее утащил Новиков, человек, дошедший до полной размагниченности уже давно и в очень противной мелочной форме. Его поймали, когда он уже сдирал шкуру с краденой собаки. Алекс[андр] Алекс[андрович] и Борхов пытались предъявить свои права на нее, но остались ни с чем: Новиков вцепился в свою добычу и после всякого вранья просто заявил, что он собаку не отдаст. А когда Борхов интеллигентно ему заявил: «Ведь вы же чужую собаку стащили, так же не делают», - тот ответил: «Теперь все можно»…
Июль 1942
Слушаю передачу объявлений по радио: вновь открыт зоологический сад, производится набор басов в хор радиокомитета, передается репертуар театров и кино – все как будто в порядке. Можно забыть и про осаду? …А между тем атмосфера где-то сгущается. Надежды на разряжение в ближайшем будущем нет.
Боря Капранов, 16 лет
Декабрь 1941
Проснулся в 6 ч. 15 мин. …Вставать незачем, и мы рассказываем сны. Я начинаю рассказывать свой сон: «Я сегодня во сне ел белую булку и половину оставил». …В комнате почти все видят во сне хлеб, так как думают все об одном, ибо все голодны. В разговоре уже участвует вся комната.
…Я сижу за столом и пишу дневник. Внезапно раскрылась дверь с треском. В комнату вбегает тетя Надя и радостным, необыкновенным голосом кричит: «Слава тебе Господи, хлеба прибавили»! Сразу все выныривают из-под одеял: «Сколько, сколько»? …Мама принесла хлеб. Мы сразу же съели по 40-50 гр. с чаем. Я накрошил его в чай и съел несколько тарелок, постепенно добавляя чай. …В 4 часа обедали. Суп и кашу поделили на 5 человек, грамм по 60 хлеба, по 2,5 ложки вина, по ложке повидла, по стакану пива и тарелке чая. Вот это действительно обед. По такому времени он просто шикарный. …Действительно, нужно прибавить белого хлеба, так как люди совсем истощились. Недавно на улице одна гражданка шла и упала, потом померла в страшных мучениях. Также на улице упал и умер гражданин от истощения. …Кладбища завалены, гробов нет, и около кладбищ большие очереди с покойниками, завернутыми в материю. Помирает очень много, а живые едва ходят. Теперь и мы будем жить, а то еще несколько дней и я бы не выдержал, я чувствовал это, потому что уже едва проходил по коридору, и трудно было поднять подушку. Теперь только будем ждать, только ждать эвакуации…
…Эти дни и дневник вести лень, потому что настроение безразличное и делать ничего не хочется. Эта прибавка принесла мало радости, так как больше ничего нет в магазинах. …В Ленинграде в день помирают, говорят, от 6 до 9 тысяч человек. …Только и слышно, что скорей бы увезли из Ленинграда, хоть бы раз поесть вдоволь хлеба и картошки, или чего-нибудь.
Январь 1942
…Сегодня наступил Новый год. Что он нам несет – тайна покрытая мраком. …Опять я едва таскаю ноги, дыхание спирает и жизнь уже не мила. …В комнате только и слышно, что об еде. Люди все жалуются и плачут. Что-то с нами будет? Выживу ли я в этом аду?
(Боря Капранов умер в феврале 1942, по пути в эвакуацию. – Н.С.)
Израиль Назимов, врач, в 1941-1942 гг. заведующий райздравотделом Кировского района Ленинграда
Январь 1942
…Смерть вступила в свои права. Она не щадит никого. Рабочий, ученый, ребенок, мужчина, женщина, старик, молодой – никто не может противостоять этому новому бедствию – голоду. Люди падают на улице, тихо и безропотно, в одиночестве умирают дома. На улицах много отечных, еле передвигающихся. Безбелковые отеки. Новый термин – алиментарная дистрофия.
Приступаю к организации стационаров для дистрофиков.
… Ужас, дикий ужас! Голодная смерть! Что может быть трагичнее такого конца?
А что делать с детьми? Как сохранить их жизни? Многие матери теряют чувство материнства. Они, как волчицы, набрасываются на полученные продукты и съедают все, что принадлежит им и их детям. Безропотные, беззащитные они не отстаивают свое право на существование и гибнут…
… Живем как кроты. Почти в полной темноте, если не считать маленького светильника. Электрического освещения жаждем, как солнца. Радио молчит. Нет тока – нет передач. Телефон безмолвствует. Воды в здании Совета нет. Ходим по очереди к водоразборной будке с ведром.
Все уборные в доме Советов забиты, загажены до отказа. Пользуемся улицей…
Посетил б-цу Володарского. При ней мною организован районный морг. Свыше 500 трупов. Большинство мужчин – цветущего возраста…
Трупы до крайности истощены. Обтянутые кожей скелеты. Они какие-то все маленькие щуплые…
…как хотелось бы вкусно и сытно поесть! Хоть один только раз! Какое это должно быть удовольствие!
…Сегодня провел два совещания. Первое в поликлинике – по вопросу налаживания и улучшения санитарного режима во вновь открытом стационаре и второе: введение в яслях, по моей инициативе, четырехкратного питания.
…Население… выливает нечистоты прямо на лестнице, или у входа.
В некоторых домах испражняются в бумагу и через форточку выбрасывают на улицу. Жители верхних этажей чердаки превратили в уборные. На главных магистралях района такая же картина. Нужно срочно принимать конкретные меры. Приближается весна. Она принесет с собой эпидемические заболевания. Или сейчас, или все наши профилактические мероприятия будут запоздалыми.
…Когда кривая смертности начнет падать? Сегодня в больнице Володарского вновь 500 трупов. 60 трупов случайно обнаружено в одной из баррикад. Трупы, трупы и трупы. Сколько их? Тысячи? – Много, очень много! Они всюду – на улицах и площадях, чердаках и подвалах, в домах и дворах, около ворот и парадных, в выгребных ямах и уборных. Везде и всюду.
…О захоронении в гробах здесь стали забывать. Тряпки, просто наголо раздетые они – трупы или доставляются в морг или просто выбрасываются на улицу. Их можно найти всюду.
… Начальник связи противопожарного управления города на лестнице своего дома, куда он пришел протопить квартиру, был убит двумя ударами молотка по голове. Убийца 17-летний мальчишка.
…Продолжается подбрасывание трупов с вырезанными ягодицами. Этих фактов множество, их не перечесть. Все они свидетельствуют о борьбе за существование, но самыми дикими, безумными способами. В них не находишь облика человека – властелина природы – в них самые низменные инстинкты, характерные для доисторической эпохи, когда человек вел образ жизни ничем не отличавшийся от хищных зверей. Стоимость человеческой жизни оценивается в 100 гр. хлеба… Человеческая мораль – попрана.
… Жизнь в городе постепенно, но верно замирает. …В одном блиндаже, на Промышленном переулке случайно обнаружено около ста трупов; в б-це Володарского их уже около 700. Вывозить – нет транспорта. Есть много целиком вымерших семей.
… С утра сегодня был в закрытой временно детской больнице. Она осталась безнадзорной. В помещении обнаружил труп, разделанный на части. Череп подростка, расколотый пополам… Какое варварство! Какая бесчеловечность! Как все это понять? Тот, кому придется знакомиться с этими записками, особенно не бывшими в этот период в городе, - не будет верить всем этим диким фактам, свидетелями коих являемся мы.
Февраль 1942
…Люди посерели, похудели, отекли. Они, эти люди – герои Ленинграда, ходят, опираясь на посох, но уверенные в Победу. Они ждут ее, и это придает им силы. Как много страданий!
…Сегодня открыл последний стационар для дистрофиков, предназначенный исключительно для медицинских работников. Многие гибнут. Часть врачей прикрепил на питание к столовой РК ВКП(б).
…Идя на работу, около яслей наткнулся на труп женщины. Насильственная смерть.
Что представляет из себя сейчас человек? Где у него высокие, благородные чувства? Где чувство сострадания к ближнему? Его нет! Все вытравлено войной. Жестокая неумолимая действительность!
Материал подготовила
Наталия СОКОЛОВСКАЯ
(Окончание следует)
Сергей Ларенков. Фотореконструкции из альбома «Война: эффект присутствия» (СПб., 2014)
В публикации использованы цитаты из книги «Записки оставшейся в живых. Блокадные дневники Татьяны Великотной, Веры Берхман, Ирины Зеленской» (СПб., 2014), а также из книги «Ленинградцы. Блокадные дневники из фондов Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда». Полностью текст напечатан в журнале «Звезда» (№2, 2014) |
|
БЕСКОРЫСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК С ЗОЛОТЫМ СЕРДЦЕМ |
Гибель Джумбера Беташвили (он был управляющим делами Совета Министров Абхазии, а во время войны 1992-1993 гг. был назначен госсекретарем Совмина) в страшные дни грузино-абхазского конфликта потрясла всех, кто знал этого удивительного человека, на протяжении всей жизни дарившего окружающим свою любовь.
Он родился…
…в 1939 году в Тбилиси, жил на улице Квали. Как рассказала вдова Джумбера Беташвили Нелли, известные тбилисцы, знавшие Джумбера Беташвили, - в их числе председатель редакционной коллегии Грузинской энциклопедии (1992-2006 гг) Автандил Сакварелидзе, поэт Джансуг Чарквиани, дипломат, общественный деятель Гела Чарквиани, специальный представитель премьер-министра Грузии по вопросам отношений с Россией Зураб Абашидзе написали в сакребуло Тбилиси письмо с просьбой назвать эту улицу именем Джумбера Беташвили. Учился он в школе №1, и его одноклассниками были Звиад Гамсахурдиа, Мераб Костава, Гела Чарквиани…
- Класс был великолепный! - рассказывает Нелли. - Джумбер учился в этой школе до 4 класса, а потом его отца перевели на работу в Сухуми. Отец и мать развелись, и Джумбера воспитывала бабушка. Отец был инженером-железнодорожником. У нас даже хранилась телеграмма времен Великой Отечественной от Анастаса Микояна, направленная в Министерство путей сообщения: «Пришлите инженеров типа Беташвили». Бабушка была чудесной женщиной, обожала своего внука. Она происходила из очень богатой купеческой семьи, и все средства, вырученные за ее драгоценности, пошли на образование сына – Сергей окончил Московское высшее техническое училище имени Баумана и Грузинский политехнический институт. В Сухуми Джумбер вместе с отцом и бабушкой жили в хорошей квартире в центре города на перекрестке улиц Лакоба и Ленина, около театра. Там был знаменитый киоск Лагидзе, возле которого собиралась так называемая биржа. Джумбер с детства любил джаз, ночами слушал знаменитых музыкантов, по первым звукам узнавал оркестр и исполнителей. Так что бабушка занималась шитьем и воспитанием внука по Lullaby of birdland Эллы Фицджеральд. На зов друзей «Джумбер! Джумбер!» восьмидесятилетняя «бебо Оля» отвечала с балкона, что его нет дома – «Джумбер пошел к Каунту Бейси». То есть слушает Каунта Бейси – американского джазового пианиста, органиста, знаменитого руководителя биг-бэнда. В Сухуми проводились джем-сейшены, на которые съезжались музыканты со всего Союза.
Как вспоминает Нелли Беташвили, Джумбер рано повзрослел – уже в 22 года работал в трех местах. Когда они поженились, Нелли было всего шестнадцать, ему – двадцать два. У нее в кармане было три рубля, у Джумбера – ни копейки.
- Как он потом шутил, это я его украла: «у Нелли были деньги, а у меня нет».
Он очень любил Сухуми. Однажды мы с ним отправились в морской круиз в Румынию и Болгарию на теплоходе «Иван Франко». И когда мы вошли в сухумскую бухту и поднялись на палубу, я увидела, что Джумбер, глядя на открывшуюся прекрасную панораму, беззвучно плачет. «Я никогда отсюда не уеду!» - говорил он. Родился в Тбилиси, а стал сухумчанином! В этом городе он окончил сельскохозяйственный институт. Там организовали оркестр. Джумбер, самоучка, великолепно играл на контрабасе, гитаре и фортепиано. Когда Джумберу было лет 19-20, он поехал в Сочи, где гастролировал знаменитый американский джазовый оркестр под управлением Бенни Гудмана. Разумеется, все продвинутые сухумчане отправились туда. Как мне рассказывали очевидцы, Джумбер сидел в четвертом ряду, и на интересного молодого человека обратила внимание дочь Бенни Гудмана. Ее привлекли движения Джумбера, его реакция на музыку. Она поняла, что он хорошо чувствует джаз. Состоялось знакомство, и юная американка увлеклась грузинским юношей! Когда они гуляли в парке, за ними толпой шли молодые сухумчане – они говорили о том, какой туз выпал на долю Джумбера. У него была тогда прекрасная возможность уехать в США. Я жалею, что Джумбер не использовал этот уникальный шанс круто изменить свою жизнь. Во-первых, остался бы в живых, во-вторых, окунулся бы в любимый мир музыки, искусства. Все у него могло бы сложиться иначе… Ведь Джумбер был очень коммуникабельным и талантливым человеком, обладал уникальным даром объединения людей и общения. В 1972 году он был в Мюнхене на Олимпийских играх, где жил в семье и у него была возможность пользоваться «мерседесом». Шутил: «Зачем Политбюро тратить такие деньги на пропаганду СССР? Дали бы мне «мерседес», открытый счет и выпустили бы меня порулить по белу свету… Вот это была бы пропаганда!» Джумбер действительно обладал особым магнетизмом! Мы часто ездили в Дом творчества, Дом литераторов в Пицунде, и многие российские красавицы-актрисы были покорены им!
Джумбер дружил с лучшими представителями русской интеллигенции, очень любил Россию, но в первую очередь – свою родину. Сухуми был интернациональным городом, где говорили преимущественно на русском языке. Я окончила русскую школу и практически не говорила по-грузински. Но Джумбер с первых дней нашей совместной жизни мягко, но настойчиво гнул свою линию, и я заговорила на грузинском. С детьми Джумбер тоже стал с самого начала общаться на родном языке. И, конечно, наши дети окончили грузинскую школу. Он любил людей разных национальностей. Нашего соседа-абхазца он просил разговаривать с детьми на абхазском языке, а мою маму – на мегрельском...
Позднее, окончив школу, наша старшая дочь училась в Москве в Первом медицинском институте. На столе ректора этого вуза лежали стихи Евгения Евтушенко, посвященные Джумберу. Ее опекали люди, любившие нашу семью, Грузию и в свою очередь отвечали добром и гостеприимством на наше отношение. Академик Владимир Сергеевич Семенихин занимался с нашей дочерью химией, биологией и великолепно подготовил ее к вступительным экзаменам. Мы с Джумбером очень часто приезжали в Москву, бывали на премьерах, банкетах. 60-летие поэта Александра Межирова мы отметили в нашей семье, в маленькой двухкомнатной квартире в Сухуми. Евгений Евтушенко, с которым Джумбера связывала крепкая мужская дружба, говорил, что Джумбер – «это тот грузин, который спит на раскладушке, но встречает весь мир…» И это, конечно, отзывалось добром. Очень часто Джумбер неожиданно звонил мне то из Горького, то из Москвы, чтобы сообщить, что повез очередного больного на операцию к Гавриилу Елизарову или Святославу Федорову.
Женщин и детей я не оставлю…
- Помню, что в предчувствии трагедии я уговаривала Джумбера уехать из Сухуми в Москву, Киев, ведь у нас было очень много друзей, знакомых – поэты, актеры, журналисты, редакторы газет, - рассказывает Нелли. - Вся «Комсомолка» побывала у нас! Кто бы ни приехал в Сухуми – все приходили к Джумберу. На мои уговоры уехать в большой город, он отвечал: «Я первый грузин, который встречает на абхазской земле гостей, по мне судят о грузинах в Абхазии! И я никуда отсюда не уеду». Джумбер нес это в себе. Он этим жил: главной его заботой было встретить гостей, показать им природу страны, представить ее культуру, традиции так, чтобы люди, посетившие Абхазию, навсегда ее полюбили. Джумбер был в Абхазии визитной карточкой Грузии и грузин. Не сосчитать, сколько людей покидали Абхазию, влюбленные в эту землю.
Известный российский режиссер Савва Кулиш, отправляя своего друга в Сухуми, говорил, что Джумбер Беташвили – самый красивый и самый добрый из всех людей, и его все знают.
В Сухуми мы познакомились и подружились с семьей известного экономиста Валерия Ивановича Терещенко. В 1930 году он переехал в США. Окончил экономический факультет Колумбийского университета, преподавал в университетах США. А в 1960 году Никита Хрущев привез его в СССР. Валерий Терещенко работал в НИИ экономики и организации Минсельхоза Украины, преподавал в Киевском университете. Он приглашал нас к себе в Киев. Часто говорил Джумберу: «Ты живой паблик рилейшнз! В США таких людей, как ты, отравляют знакомиться и сближаться с нужными людьми и за это платят большие деньги!» Джумбер защитил у Валерия Терещенко кандидатскую диссертацию.
Незадолго до войны Женя приехал в Сухуми, и как раз в это время был напечатан рассказ Виктора Астафьева, в котором он назвал грузинских женщин «заспинными холуями». Возмущенный Евтушенко написал письмо протеста, которое просил Джумбера отвезти в Москву. Джумбер не смог, и письмо повезла я.
…Когда началась война, Джумбер помогал всем – грузинам, абхазцам, грекам, армянам, русским. Многие грузины обижались на него за это, а он в ответ говорил: «Мы вместе! Им тоже нужно помочь!» И каждый день разносил гуманитарную помощь. Когда началась война, многие абхазцы уехали – в Сочи, Краснодар… Сколько было потом писем и звонков: «Джумбер, помоги моей семье!.. Помоги моей маме!.. Помоги вывезти дочь!» И Джумбер всегда помогал. В ходе военных действий погиб северокавказец и Джумберу позвонили с просьбой найти и проводить останки на родину. И он нашел, вызвал вертолет, заехал домой за нами, взял меня и детей в аэропорт проводить погибшего! «Джумбер, зачем ты это делаешь?» - тихо спросила я. «Пусть он воевал на другой стороне! Но он кому-то дорог, и мы должны достойно проводить его!» - ответил Джумбер. Даже в этих обстоятельствах он проявлял благородство и великодушие, помня, что по нему судят о грузинах в Абхазии…
Многие обвиняли Джумбера в лояльности к абхазам, на что Джумбер отвечал: «Надо помнить, что мы одно целое. На проспекте Руставели в Тбилиси легко быть грузином, а здесь – трудно!»
27 сентября – в день падения Сухуми – на госдаче состоялось совещание, оттуда Джумбер спустился в госпиталь попрощаться с зятем, хирургом по профессии. Джумбер собирался вернуться в Сухуми. Врачи пытались его остановить: «Сухуми взят! Джумбер, куда ты идешь?» «Я возвращаюсь не только к Жиули Шартава, - объяснял Джумбер. - Я женщин и детей не оставлю!» Джумбер весь в этих словах. Он сознательно остался в Сухуми. Это был его выбор…
В тот день я пешком отправилась домой из села Дранда. Была страшная бомбежка, и я впервые вместе с соседями спустилась в подвал. Выйдя из него, закрыла двери квартиры и на вопрос соседа-абхаза, куда я иду, ответила: «Не знаю!» И отдала ему ключи. По возвращении в Дранда мы со второго этажа смотрели на горящее здание Совмина. Я тогда еще не знала, что Джумбера уже нет в живых…
После исчезновения Джумбера многие его искали. Подробности его гибели стали известны позже. Единственный из правительства, оставшийся в живых, Юра Гавва вспоминал, что 27 сентября был в кабинете у Джумбера. Грузины, остававшиеся некоторое время в Сухуми, рассказывали мне, как Джумбера со связанными руками тащили по улицам города, который он так любил. И абхазцы, видя, как его волокут, побежали к большому чиновнику-абхазцу, и он тут же помчался спасать Джумбера. Не успел… Джумбера расстреляли. Ни у одного абхазца не поднялась бы на Джумбера рука – пришлые боевики сделали свое черное дело.
Иногда, как все женщины, я хотела для детей большего. «Когда меня не станет, все будет хорошо, - говорил Джумбер. - У меня столько друзей, мной столько посеяно, что тебе не будет трудно!» И действительно это так. В тяжелые времена все друзья встали рядом со мной, кто как мог. И до сих пор ко мне подходят люди и благодарят меня за Джумбера. Он стольким сделал добро! И это воздалось сторицей: не проходило и дня, чтобы кто-то из них не поинтересовался, как мне живется, какие у меня проблемы...
«Джумбериада» Евгения Евтушенко
Познакомил Джумбера и Евгения Евтушенко Автандил Сакварелидзе, и они сразу стали друзьями. Евгений Евтушенко посвятил Джумберу Беташвили сборник стихов, который начинался известными стихами: «О Грузия, нам слезы вытирая, ты русской музы колыбель вторая…» В своем выступлении на вечере памяти Беташвили поэт отметил, что Джумбера всегда за что-то благодарили, а он обычно отвечал: «Не за что!» Многим запомнились слова, сказанные Евтушенко во время застолья, посвященного памяти Беташвили: «В одном романе я написал, что если бы мне можно было бы воскресить одного человека, то я воскресил бы Александра Сергеевича Пушкина. Так вот, если Господь разрешил бы мне воскресить еще одного, то это был бы Джумбер Сергеевич Беташвили. XXI век нуждается именно в таких людях. Джумбер Беташвили доказал своим примером, что будущий человек – это тот, кто прежде всего любит свою родину, свой язык, врос глубоко в родную землю. Такой человек вырастает из родной земли и становится подобным дереву, чьи ветви обнимают воздух всего человечества. Вот такими должны быть люди будущего. Я хотел бы, чтобы таких людей в XXI веке было больше!».
Особая страница творчества Евгения Евтушенко – стихотворения, посвященные Джумберу Беташвили.
«Он был высок, красив, умен и смотрел на мир добрыми, веселыми глазами. Вот если бы так, как он смотрел на людей, знакомых и незнакомых, на соплеменников и инородцев, на горы и море, на леса и степи все, кто живет на нашей грешной земле, уверен, давным-давно не было бы ни насилия, ни ненависти, ни грабежей…», - вспоминал Тимур Гайдар.
Т.Гайдар подчеркивал особую миссию Джумбера Беташвили в историческом многовековом диалоге России и Грузии: «Бог мой, сколько российских гениев и высоких поэтических талантов черпали в Грузии вдохновение, скольким помогла и скольких утешила она в их нелегкой, а еще чаще трагической судьбе! И эта удивительная связь негромко, но естественно и зримо проявилась в жизни Джумбера, одного из достойнейших сыновей Грузии. Вот почему, вспоминая о нем, нельзя не думать о духовности и душе двух народов – ведь ясно, что не только экономические, не только политические интересы, но и нечто высшее всегда, несмотря на ошибки, несправедливости, а порой и преступления правителей, влекло и влечет Россию и Грузию друг к другу».
«Нечто высшее» влекло друг к другу Джумбера Беташвили и Евгения Евтушенко. Отношениям друзей посвящены стихи врача Вано Мгалоблишивли, пронизанные горечью и ностальгией по безоблачному, счастливому прошлому: «Изабелла бродит в чанах древних селений./ За гитарой Джумбер, со стихами Евгений./ Пирс обласкан шелками вечернего бриза,/ рифмой русской души стих грузинский унизан./ И не слышен прерывистый пульс маяка,/ все пьяны от любви, влюблены от стиха./ А маяк надрывался, предчувствуя кровь,/ слезы жен, вопль старух, безысходную боль…/ Кипарисы дымят, как потухшие свечи,/ там Джумбера мотив, здесь Евгения речи…»
Сохранился шутливый поэтический диалог друзей. Неопубликованное стихотворение Евгения Евтушенко называется «Дополнение к «Джумбериаде» и датировано 5 ноября 1979 года. В нем поэт называет друга «факиром полетов и СВ, всех телефонных книг читателем, со всей вселенной в голове» и советует «бежать от всех» и «плюнуть на настольный календарь». В своем ответе Джумбер сохраняет непринужденный, дружеский тон.
Гибель друга, абхазские события пятнадцатилетней давности стали для Евтушенко огромным потрясением. Он посвятил этой трагедии два пронзительных стихотворения – «Джумберу Беташвили» (1994), позднее переведенное на грузинский Джансугом Чарквиани, и «На смерть грузинского друга» (1995).
В стихотворении «Джумберу Беташвили» поэт создает образ идеального грузина. Он – «самый красивый из всех людей и даже из всех грузин», принявший мученическую кончину «не горбясь».
Поэт переходит к публицистическим обобщениям, сожжение дома в Гульрипши становится символом широкомасштабного пожара, охватившего все постсоветское пространство. Через год Евтушенко вновь обращается к этой теме – в стихотворении «На смерть грузинского друга». Здесь он словно полемизирует с самим собой прежним, сожалеющим о «сожженном СССР». Теперь для него гораздо важнее потеря друга, нежели развал страны:
Я друга потерял, а вы мне о стране. / Я друга потерял, а вы мне о народе. / На черта мне страна, где лишь цека в цене, / На черта мне народ, где рабство и в свободе.
Поэт сожалеет о распаде отношений между людьми, народами. «Нам нелегко теперь найтись по голосам», - сетует Евтушенко. И вновь возвращается к теме взаимоотношений с погибшим другом – для него они превыше всего, говорит об особой духовной близости между собой и Джумбером Беташвили, утверждает приоритет ценностей дружбы:
Я был немножко им, он был немножко мной. / Его не продал я, и он меня не продал. / Страна – друг не всегда. Он был моей страной. / Народ – неверный друг. Он был моим народом. / Я русский. Он грузин. Кавказ теперь как морг. / Идет людей с людьми бессмысленная битва. / И если мертв мой друг, народ мой тоже мертв, / И если он убит – страна моя убита.
В газете «Грузия» был напечатан материал Е.Евтушенко «Завещание Джумбера Беташвили». В нем он вновь говорит о своем отношении к погибшему другу, создает его портрет: «У меня в жизни не было друга, которого я бы любил больше, чем Джумбера Беташвили. Должность его в Совете Министров Абхазии была довольно прозаическая – административно-хозяйственная – должность, но он был поэтом жизни, обожавшим людей и жизнь во всей ее неповторимой радужности. Он был бессребреником, зато золотой души человеком. Он делал счастливыми всех вокруг себя, хотя, может быть, жене его было непросто, ибо он так щедро раздаривал всем свое время, что его почти не оставалось для семьи. Он был прирожденным интернационалистом, и во время войны выручал не только грузин, но и русских, и абхазцев, руководя эвакуацией детей и женщин. Свою жену он эвакуировал в последнюю очередь…»
Инна БЕЗИРГАНОВА |
|
